И вот они опять лежали в той же огромной постели в квартире Итана, и Джейсон, проголодавшись после секса, думал о том, чего бы ему сейчас хотелось съесть. Слова Итана о том, что они будут встречаться, живя в разных штатах, прозвучали для него неожиданно. В них был явственный намёк на то, что тот хотел более определённых отношений.
— Ты планируешь встречаться и потом? — решил переспросить Джейсон, раз уж он имел дело с адвокатом: неизвестно как он трактует его молчание и как потом этим воспользуется.
— Разве ты был бы против? — очень умно ответил Итан.
— Нет, я не против, но, пожалуй, для меня это слишком… стремительно.
— Стремительно? — рассмеялся Итан. — Джейсон, я же не предлагаю тебе вступать в гражданский союз. Я… Извини, возможно, я слишком тороплю события.
Джейсон перекатился по кровати ближе к нему и опустил голову на плечо Итана.
— Я не хотел тебя обижать. Ты мне нравишься.
— Ты мне тоже. Ну, для тебя-то это точно не новость, — Итан положил ладонь на волосы Джейсона, пропустив пряди между пальцами. — Ты сейчас подумаешь, что я идиот, но мне очень хочется это сказать, как бы банально и глупо это ни звучало: ты очень красивый, ты просто чертовски, невероятно красивый. Ты самый красивый парень, которого я видел вживую.
Джейсон при начале этой речи изумлённо задрал лицо вверх и озадаченно смотрел на Итана, но под конец начал смеяться.
— Подожди хохотать, — потряс его за плечи Итан. — Хватит! Дай мне договорить!
Джейсон сделал сосредоточенное лицо, но серые глаза всё равно смеялись.
— Ты самый… в общем, ты понял, но ты мне нравишься не из-за этого. Мне это даже не очень нравится. Потому что если мы будем встречаться, все будут считать меня дураком, а это плохо для карьеры юриста. Быть заинтересованным красивым лицом считается признаком поверхностности, недальновидности, подверженности эмоциям и вообще не большого ума. Я же не буду объяснять всем и каждому, что ты какой-нибудь пустоголовый…
— Всё, — прервал его Джейсон, — я понял, какой страшный удар нанесёт моя внешность по твоей репутации.
— Я на самом деле не об этом. Я о том, что мне нравится проводить с тобой время, и я хотел бы проводить его больше. Я пойму, если ты откажешься, но подумай о таком предложении: мы можем поехать на Рождество к моим родителям в Мэриленд. Я езжу к ним каждый год, а у тебя, кажется, нет родственников…
Джейсон начал выпутываться из своего кокона.
— Я подумаю. Пока это не кажется мне хорошей идеей, — он закинул ногу на бедро Итана. — У тебя, наверное, жутко благопристойная семья…
— Как сказать… Кроме отца, все юристы. Мать — юрист по медицинским случаям, иски к лечебным учреждениям и всё такое. Они с отцом так и познакомились.
— Что, она пыталась его засудить? — удивился Джейсон.
— Нет, она только начинала работать и искала экспертов для оценки правильности проведения операции. Отец экспертом по тому делу не стал, но зато женился. Мой брат — начальник юридической службы в крупной фармацевтической компании. Его жена преподаёт право.
— Какой ужас! — Джейсон трагически закатил глаза.
— Отец думает так же. Он говорит, что никогда не сможет развестись, потому что женат на целой юридической фирме.
— Итан, если они каким-то образом узнают о моём прошлом, то добьются для меня судебного запрета приближаться к тебе ближе, чем на милю. Я серьёзно.
— Нет смысла скрывать. Они уже, считай, знают: я слышал про тебя раньше, от брата, — признался Итан. — Года два назад.
Джейсон помрачнел, убрал ногу и порывисто сел на кровати.
— Ах, слышал раньше? — переспросил он с вызовом в голосе. Внутри у него всё словно вскипело, и горечь чёрной пеной осела на губах и языке. Ещё один желающий узнать, чем шлюха из-под миллиардера лучше, чем все прочие, да и лучше ли?! Унизительно… и больно. И когда это кончится? Неужели теперь всю жизнь прошлое будет волочиться за ним хвостом?
Итан схватил его за запястье:
— Джейсон, я ведь не поэтому…
Джейсон грубо выдернул руку:
— Мне не нравится, когда меня обманывают, — резким тоном сказал он, тут же подумав о том, что он тоже далеко не во всём был честен с Итаном.
Тот на пару секунд растерялся: его неприятно поразила даже не сама резкая вспышка недовольства, а то, насколько изменился Джейсон. Он стал похож на того, каким он увидел его впервые в офисе «Брэдшоу, Липтак и Сакс», только ещё более отстранённым и презрительно-равнодушным ко всему. Это была даже не внешняя холодность, которую можно было бы принять за попытку самозащиты в такой ситуации. Джейсон словно ушёл за какую-то стену.
— Извини, — сказал Джейсон внешне примирительным, но на удивление бесчувственным тоном. — Разницы никакой: узнал ты из материалов дела сейчас или два года назад от брата.
— Ты думаешь, что я стал встречаться с тобой из любопытства? На самом деле наоборот. Можно, я расскажу? — Итан попытался уложить Джейсона обратно в кровать, но тот сидел, как статуя, и не поддавался. — Джейсон, пожалуйста… Иди сюда.
Джейсон так и не лёг. Он только развернулся лицом к Итану и смотрел на него равнодушным и даже немного враждебным взглядом.
— И что ты расскажешь?
— Мы собираемся у родителей каждое Рождество и три дня развлекаем друг друга, как можем. Это был две тысячи десятый год, и мой старший брат рассказал нам про Стюарта Крамера. Он с ним не знаком, так, жал пару раз руку на всяких мероприятиях, но его компания за Крамером очень пристально следит — у них интересы кое в чём пересекаются. Вот он и рассказал, что Крамер начал ездить в Лондон, причём непонятно для чего, не тайно, но без явной цели, и они там все заволновались, конечно. Решили, что он ведёт переговоры с какой-нибудь крупной европейской компанией типа «Байера» не через американское представительство, а напрямую. Или наоборот, хочет купить какую-нибудь перспективную маленькую лабораторию. Чуть до слежки не дошло, так всем было интересно, что же он в Лондоне делает, но потом Крамер туда ездить перестал, а позднее всё выяснилось… Честно говоря, мне и родителям эта история не казалась такой уж интересной, но братца моего она почему-то очень веселила. Видимо, потому, что Крамер даже на своих жён особо внимания не обращал, ночевал то в офисе, то в лаборатории, а тут вдруг такое… Мы пообсуждали, конечно, как такое может быть, что несколько довольно известных людей — которые и не геи, вроде, — вцепились в одного и того же парня. Честно говоря, мы довольно скептически к этому отнеслись… Потом, когда мне отдали твоё дело, я сразу понял, о ком идёт речь, и, конечно, взялся за этот случай. И из любопытства, и из спортивного интереса. У меня уже сложилось определённое представление о тебе и… и я уже представлял, как на Рождество увижу брата и скажу так, знаешь, свысока что-нибудь вроде: «Помнишь того парня, к которому Крамер в Лондон летал, ну, и с Гэри Рипли что-то у него было? Я вёл его дело. Ничего особенного. Не понимаю, что они в нём нашли». Вот. Теперь мне придётся придумывать какую-то другую речь.
Итан замолчал, и Джейсон смерил его насмешливым взглядом.
— Да, ты настоящий юрист… Самоуверенный и двуличный.
— Ты тоже далеко не невинный агнец. Так что мы друг другу подходим, — сделал вывод Итан.
***
Доследование по делу Лиланда должно было занять несколько недель. Если повезёт — несколько спокойных и однообразных недель. Джейсон до четырёх часов дня работал, потом гулял с Диланом, потом снова работал. Через день или два ужинал с Итаном и каждый раз оставался на ночь у него.
Хорошо подумав над предложением Коттулински поехать к его родителям на Рождество, Джейсон отказался. Начать с того, что они вряд ли будут рады приезду гостя с шумным десятимесячным ребёнком. Итан понятия не имел, на что он обрекал свою семью. Дилана он видел всего раз пять, когда они вместе гуляли по выходным, и малыш чинно сидел в коляске, поглядывая по сторонам или грызя игрушку, ещё чаще — спал.