Читать интересную книгу "Реформация - Уильям Джеймс Дюрант"

что некогда блестящая столица восстановилась только в наше время, по милости нефти.

Чувствуя себя теперь достаточно уверенно слева и справа, Тимур послал Баязету последнее предложение покориться. Турок, слишком уверенный в себе после победы при Никополе (1396), ответил, что уничтожит татарскую армию, а главную жену Тимура сделает своей рабыней.25 Два самых выдающихся полководца эпохи сошлись в битве при Анкаре (1402). Стратегия Тимура вынудила турок вступить в бой, когда они были измотаны долгим маршем. Они были разбиты. Баязет был взят в плен, Константинополь ликовал, христианство на полвека было спасено татарами от турок. Тимур прошел по Европе до Брусы, сжег ее, унес византийскую библиотеку и серебряные ворота. Он прошел по Средиземному морю, захватил Смирну у родосских рыцарей, перебил жителей и остановился в Эфесе. Христианство снова содрогнулось. Генуэзцы, которые все еще удерживали Хиос, Фокею и Митилену, прислали покорность и дань. Султан Египта отпустил татарского посланника и присоединил его к многочисленной компании вассалов Тимура. Завоеватель вернулся в Самарканд самым могущественным монархом своего времени, правящим от Средней Азии до Нила, от Босфора до Индии. Генрих IV Английский прислал ему приветствия, Франция — епископа с дарами, Генрих III Кастильский отправил к нему знаменитое посольство под началом Руя Гонсалеса де Клавихо.

Именно подробным мемуарам Клавихо мы обязаны большей частью наших знаний о дворе Тимура. Он покинул Кадис 22 мая 1403 года, проехал через Константинополь, Трапезунд, Эрзерум, Тебриз, Тегеран (здесь он впервые упоминается европейцем), Нишапур и Мешхед и достиг Самарканда 31 августа 1404 года. Он почему-то ожидал найти там только орду отвратительных мясников. Его поразили размеры и процветание столицы Тимура, великолепие мечетей и дворцов, прекрасные манеры высшего сословия, богатство и роскошь двора, скопление художников и поэтов, прославляющих Тимура. В самом городе, которому на тот момент было более 2000 лет, проживало около 150 000 человек, в нем были «самые благородные и красивые дома» и множество дворцов, «укрытых среди деревьев»; в целом, не считая обширных пригородов, Клавихо считал, что Самарканд «скорее больше Севильи». Вода в дома подавалась из реки, протекавшей рядом с городом, а оросительные каналы озеленяли внутренние районы. Там воздух благоухал фруктовыми садами и виноградниками; паслись овцы, пасся скот, росли пышные посевы. В городе находились фабрики, где производили артиллерию, доспехи, луки, стрелы, стекло, фарфор, изразцы и ткани непревзойденного блеска, в том числе киримзе, красный краситель, давший название пунцовому. Работали в лавках и на полях, жили в домах из кирпича, глины или дерева, а также вели городской образ жизни на набережной реки татары, турки, арабы, персы, ираои, афганцы, грузины, греки, армяне католики, несториане, индусы, все они свободно отправляли свои обряды и проповедовали свои противоречивые верования. На главных улицах росли деревья, стояли магазины, мечети, академии, библиотеки и обсерватория; большой проспект тянулся по прямой линии из одного конца города в другой, и главная часть этой магистрали была покрыта стеклом.26

Клавихо был принят татарским императором 8 сентября. Он прошел через просторный парк, «где было разбито множество палаток из шелка» и павильонов, увешанных шелковыми вышивками. Шатер был обычным жилищем татарина; у самого Тимура в этом парке был шатер 300 футов в окружности. Но были здесь и дворцы с полами из мрамора или плитки и прочной мебелью, украшенной драгоценными камнями, а иногда и вовсе сделанной из серебра или золота. Клавихо нашел монарха сидящим со скрещенными ногами на шелковых подушках «под порталом прекраснейшего дворца», перед фонтаном, выбрасывающим столб воды, который падал в бассейн, где непрерывно покачивались яблоки. Тимур был одет в шелковый плащ и носил высокую широкополую шляпу, усыпанную рубинами и жемчугом. Когда-то он был высок, энергичен и бодр; теперь, в возрасте шестидесяти восьми лет, он согнулся, ослаб, исхудал, почти ослеп; он едва мог поднять веки, чтобы увидеть посла.

Он приобрел столько культуры, сколько мог вынести деятельный человек; он читал историю, собирал произведения искусства и художников, дружил с поэтами и учеными и при случае мог продемонстрировать элегантные манеры. Его тщеславие равнялось его способностям, которые никто не превзошел в то время. В отличие от Цезаря, он считал жестокость необходимой частью стратегии; однако, если верить его жертвам, он часто проявлял жестокость в качестве простой мести. Даже в гражданском управлении он щедро награждал смертью — например, мэра, притеснявшего город, или мясника, который брал слишком большую цену за мясо.27 Он оправдывал свою суровость необходимостью управлять народом, еще не примирившимся с законом, и оправдывал свои резни как средство принуждения беспорядочных племен к порядку и безопасности единого и могущественного государства. Но, как и все завоеватели, он любил власть ради нее самой, а добычу — ради величия, которое она могла обеспечить.

В 1405 году он отправился покорять Монголию и Китай, мечтая о полумировом государстве, которое соединит Средиземное и Китайское моря. Его армия насчитывала 200 000 человек, но в Отраре, на северной границе своего королевства, он умер. Последним его приказом было, чтобы войска шли дальше без него, и некоторое время его белый конь, оседланный и без седока, ехал рядом. Но его солдаты хорошо знали, что его ум и воля были наполовину их силой; вскоре они вернулись, оплаканные и успокоенные, в свои дома. Его дети построили для него в Самарканде величественный Гур-и-Мир, или Мавзолей эмира, — башню, увенчанную массивным куполом-луковицей и облицованную кирпичом с эмалью прекрасного бирюзово-голубого цвета.

Его империя рухнула вместе с его мозгом. Западные провинции почти сразу же отпали, и его потомкам пришлось довольствоваться Средним Востоком. Самым мудрым из этой линии Тимуридов был Шах-Рух, который позволил своему сыну Улугу управлять Трансоксианой из Самарканда, в то время как сам он управлял Хурасаном из Герата. При этих потомках Тимура две столицы стали соперничающими центрами татарского процветания и культуры, равной любой в Европе того времени (1405–49). Шах-Рух был грамотным полководцем, любил мир, благосклонно относился к литературе и искусству и основал в Герате знаменитую библиотеку. «Герат, — писал один тимуридский принц, — это сад мира».28 Улугбек лелеял ученых и основал в Самарканде величайшую обсерваторию эпохи. Он был, по словам витиеватого мусульманского биографа,

Ученый, справедливый, искусный и энергичный, он достиг высокого уровня в астрономии, а в риторике мог разделить волосы. В его царствование статус образованных людей достиг своего зенита….. В геометрии он излагал тонкости, а в вопросах космографии прояснил «Альмагест» Птолемея… До сих пор ни один