о икути. Не вспоминалось почти ничего, лишь то, что эта тварь имела листовидное длинное тело, много щупалец и в длину могла достигать нескольких километров. Спасибо учителям японского фольклора.
Корабль тряхнуло так, что я с трудом удержался на ногах. Вверх взлетел огромный столб воды, а Фудзико вцепилась в меня и закричала.
– Юки Инари, что это?! – она смотрела вовсе не туда, куда уставились все, кто в это время находился на палубе, а чуть левее. Я перевел взгляд в ту сторону и выматерился. Тут мне очень помог почти уже забытый мой родной язык, который прекрасно мог в идиоматических выражениях охарактеризовать весь писец ситуации.
Щупальце, вылетевшее из воды в том месте, куда теперь смотрели все, не обращая внимания на тонны воды, заливавшие палубу и стоящих на ней людей, вовсе не стремилось кого-нибудь схватить, или вообще как-то коснуться палубы. Оно начало дрожать и уже через мгновение из него полилась какая-то вонючая слизь, которая начала падать на палубу, подозреваю, что не только на нашу, но и на верхнюю, а также на те, что находились ниже. У кого-то из пассажиров не выдержали нервы, и мужик средних лет вполне европейской внешности с громким криком бросился к противоположному борту. За ним тут же ринулись пятеро других пассажиров и матрос, куртку которого я выпустил из рук. Все они дружно и громко верещали, не замечая ничего перед собой. Что они пытались сделать, добравшись до борта, так и осталось загадкой, потому что бежавший первым, внезапно нелепо взмахнул руками и повалился на палубу, по которой тут же заскользил, теперь уже стремительно приближаясь к борту. За ним на слизь, которая оказалась просто нереально скользкой попали и те придурки, которые бросились за этим мужиком. Последним упал матрос, который сумел перевернуться на живот и даже попытался за что-нибудь уцепиться, но, не тут-то было. Упав, он так перемазался в этой странной слизи, что создавалось ощущение, будто его обильно полили маслом, и все, к чему он прикасался, выскальзывало из рук. С громким криком семеро жертв икути начали падать за борт, и вот теперь в ту сторону метнулось сразу три щупальца. В этот же миг с верхней палубы начали падать в воду отчаянно кричащие люди, а в одной из женщин я узнал леди Троунтон.
Мы с Фудзико стояли, стараясь не шевелиться, прекрасно понимая, что нам не удастся остаться на месте, когда монстр снова качнет корабль. Рядом с нами замер еще один матрос. Я его мельком видел, когда работал на этой палубе, но сейчас он настолько испуган, что не узнал ни меня, ни Фудзико.
– За каким хером вы нас вытащили из кают? – прошипел я, хватая матроса за воротник куртки и выворачивая его так, что частично перекрыл кислород. Мой бросок был настолько стремительный, что матросик не сумел ничего сделать.
– Чтобы активировать портал, – прошипел он, отчаянно стараясь вырваться, и одновременно пытаясь не особо сильно дергаться, чтобы не угодить в слизь, которая расползалась уже по всей палубе. То тут, то там начали падать и пассажиры, и члены команды, до этого стоявшие застывшие столбами. С громкими криками они тут же начинали скользить по палубе к борту, буквально завывая от ужаса. И то, что многие из них были японцами, и вроде бы не должны были настолько явно демонстрировать свой страх перед неминуемой смертью, не говорило ни о чем, потому что именно японцам было жутко до поноса, ведь смерть в желудке у демона лишало их надежды на перерождение.
– Где должен открыться портал?! – Заорал я, задницей чувствуя, как утекают последние секунды, после которых начнется настоящий ад в попытках все же удержаться на скользкой палубе.
– Там, – матрос сумел махнуть рукой в сторону рубки, в которой находился дежурный старпом, отвечающий за эту палубу. Возле рубки начало разгораться знакомое свечение, и я резко отпустил воротник куртки матроса, чтобы с низкого старта рвануть в ту сторону, тем более что на палубе в той стороне еще виднелась узкая полоска, свободная от слизи. – А-а-а, – я бросил взгляд в ту сторону, где матрос от неожиданной свободы сделал крошечный шажок назад, и его нога тут же оказалась в смертельной ловушке слизи икути. Он попытался уцепиться за стоящую рядом Фудзико, но я, совершенно не испытывая жалости, пнул его в живот, чтобы он не вздумал нас задержать. Дальше, не глядя на упавшего парня, я бросился к порталу, волоча за собой увесистый чемодан, и Фудзико, которая ко всему прочему крепко прижимала к груди свою сумку. Она бежала за мной, плача от ужаса, но времени, чтобы ее успокаивать у меня не было.
– Заткнись и шевели копытами, – процедил я, несильно встряхивая ее. Для этого мне пришлось остановиться на миг, но так все же было быстрее, потому что девчонка всерьез начинала меня тормозить. – Если не возьмешь себя в руки, я тебя брошу. И я могу это сделать, в отличие от тебя. Но тебе уже будет все равно, потому что эта тварь схарчит тебя быстрее, чем накроет заклинанием. Ты все поняла? А пореветь можешь потом, в безопасном месте.
Она тут же заткнулась, и я бросился вперед огромными скачками, потому что слизь почти подобралась к нам. Мы все же вляпались. На последних отчаянных шагах я почувствовал, что мои ноги заскользили по палубе, и единственное, что я мог в этом случае сделать, это направить наше скольжение в нужную сторону. Появилось стойкое ощущение, что слизь целенаправленно начинает тянуть меня за борт, но я уже набрал достаточное ускорение, чтобы воспользоваться инерцией и рыбкой нырнуть в портал, все также волоча за собой Фудзико, надеясь, что она успеет сконцентрироваться и прибудет на место в целом виде.
– Благодарение богам, я уже не думал, что кто-то еще сумеет воспользоваться порталом. Что же это творится-то? Древние уже полузабытые демоны вырываются на свободу. Икути, надо же. О них уже лет триста никто не слышал, и тут такое несчастье.
Вокруг нас бегал какой-то старичок, и яростно жестикулировал, явно переживая, что столько народу пошло на корм демону. А то, что среди них были богатые и знаменитые не улучшало его пищеварения. Я же лежал на полу и даже не пытался подняться, понимая, что у меня все равно не получится этого сделать. То место, где я вляпался в слизь, начало нещадно зудиться и жечь до нестерпимой боли. Закатав брючину, я увидел первопричину всего этого – почти всю ногу, куда попала слизь на голое тело на глазах