Она ворочалась на кровати целый час. И при каждом движении она чувствовала запах лосьона после бритья и мускуса. Смешение мускусного запаха мужчины и женщины, воспоминания, одно за другим, мелькающие в ее голове — ласки, звуки и ощущения — она даже не знала, что такое может быть. У нее действительно был оргазм.
Это, наверно, получилось случайно.
Она больше не могла. Она выскочила из кровати и стащила шерстяное одеяло и верхнюю простынь. Схватив подушку, она стащила с нее наволочку, потом взяла вторую, на которой спал Брайен.
Маленький кусок ткани лежал на кровати как обвинение. Платок? Непохоже. Она взяла в руки, тряхнула и… застонала. Мужские трусы. Волнующие шелковые трусы. Трусы Брайена. Зачем пятидесятилетнему мужчине носить шелковые трусы? И почему она их не видела вчера? Потом она вспомнила, что он снял их вместе с брюками. Единственное, что ее тогда интересовало — это то, что было скрыто под одеждой.
Как извращенную старуху.
Как они попали под ее подушку? Может быть, он положил их туда, желая пошутить? Она ему покажет.
Сара с тревогой взглянула на стенные часы; она сидела за кухонным столом, заканчивая запечатывать небольшой конверт упаковочной лентой. Она быстро настрочила адрес и наклеила массу марок на верхний правый угол.
Было половина восьмого. Ей уже надо выходить. Хоть Касс и парень что надо, вряд ли ему понравится, если она в первый же день опоздает на работу. Она встала и почувствовала, что что-то потекло у нее по ногам. Это не был обычный, заурядный период. Это был потоп. Прокладка за полчаса пропиталась насквозь. Можно дополнительно еще заложить тампон.
Наверное, Брайен что-нибудь сломал.
Этого ей только и не хватало в первый день ее работы, подумала она, проходя в ванную. По крайней мере, она не забеременела, но она знала, что это невозможно. У Брайена была вазектомия через несколько лет после рождения Рене. Она до сих пор помнила, как смешно он ходил некоторое время после операции.
Как страшно много она знала о нем, как близки они были, даже не сознавая этого.
Дори уже сидела за рабочим столом, когда Сара приехала в «Комик Бейс».
— Пончики в комнате отдыха, — сказала она, махнув рукой с шоколадной конфетой.
— По какому случаю? — спросила Сара, оглядывая со вкусом убранную приемную.
Трудно поверить, что этот офис был сценой субботней вечеринки.
— Сегодня утро понедельника. Я считаю, каждый должен начинать неделю с хорошего завтрака, — пояснил Касс, входя в комнату. Только Касс мог считать пончики хорошим завтраком. Он выглядел бодрым, спокойным в отглаженных брюках и ярко-желтой спортивной рубашке.
— Есть сообщения, Дори-сан?
— Позвонил Аллен, он заболел. Касс нахмурился:
— Похоже, сегодня тебе, Сара, работать самостоятельно. Я провожу тебя в твой офис.
Она поднялась вслед за Кассом по покрытой ковром лестнице. Она нервничала, чувствовала себя не в своей тарелке, хотя за последние пять лет она проводила бесчисленные часы, работая в «Комик Бейс» во время аудиторской проверки. Может быть, потому что в ее руках не было тяжелой аудиторской сумки, наполненной папками с калькулятором. Или, может быть, это было новое здание. Она переехала сюда только несколько недель тому назад, и до сих пор она дальше вестибюля не ходила.
Дойдя до верха, она моргнула от яркого солнечного света, заливающего третий этаж. В потолке столько было фонарей, что она удивилась, почему бы ему не сделать стеклянную крышу. Она огляделась, изучая новую обстановку «Комик Бейс». Большие кадки с пальмами и фикус стояли в хорошо освещенных углублениях во внутренних стенах. Офисы и рабочие помещения располагались вдоль внешних стен, стеклянных от пола до потолка. Большая часть занавесей были отдернуты, впуская больше солнечного света. Взгляд Сары вновь охватил окружающую обстановку, она выпрямилась, расслабилась, давая своему телу возможность насладиться светом и теплом. Тепло напоминало ей субботнюю ночь, когда она чувствовала на себе тело Брайена, словно они были созданы таким образом…
— Успокаивает душу, правда? — сказал Касс, наклоняясь, чтобы убрать мертвый лист с фикуса.
— Да, — согласилась она, смутившись, вновь столкнувшись с реальностью.
Касс, казалось, не заметил и сказал:
— Когда я окончил колледж, я пошел работать в фирму CPA младшим бухгалтером. Меня засунули в темную каморку с калькулятором и настольной лампой, с лампочкой в двадцать ватт. Я почти ослеп, напрягая глаза.
— У тебя диплом CPA? — спросила Сара с удивлением.
— Был, но я сделал так, что мой диплом потерял силу. Не говори никому.
— А как ты получил привилегию на продажу?
— Я с год работал бухгалтером, скопил достаточно денег на аренду моего первого киоска на Нортгленн Молл, а остальное, как говорят, — история.
— Я помню тебя. Ты завязывал волосы хвостом и у тебя торчала золотая серьга в форме обруча.
Она посмотрела на его левое ухо. Серьга находилась там, но теперь в виде бриллиантовой запонки.
— Да, это были дни, — с тоской сказал Касс и провел рукой по коротко остриженным светлым волосам. Потом схватил ее за локоть и повел по широкому холлу.
Она, как зачарованная, смотрела на рекламы в рамках, развешанные по стенам. Почетная гвардия супер-героев возвышалась над ней… Денщик, Капитан Америка, Зеленый Шершень, Человек-Паук, Бахвал…
— А где Чудо-Женщина и Супермен? — спросила она.
— Кто? — спросил Касс, не понимая, потом усмехнулся. — Ты имеешь в виду девицу с волшебным арканом? Я велел ее повесить в твой офис перед выходными.
— Правильно, а Супермена — в твой офис?
— Прикуси язык. Он охраняет склад. Сара улыбнулась.
— Теперь, подумав, я могу вообразить Человека из Стали, бездельничающего в Зале Героев. Ему надо найти дело.
— Зал Героев. Мне нравится. Мы собираемся стать замечательной командой, — сказал он и остановился у открытой двери, чтобы представить ее Донне, заведующей отделом кадров.
— Ты не видела ее на вечере в субботу, — сказал он. — Она у нас молодая мама и не могла оторваться от кричащего маленького комочка, который захватил ее жизнь.
— Надеюсь, у тебя у самого когда-нибудь появится такой комочек, — сказала привлекательная брюнетка. — Рада тебя видеть, Сара. Когда у тебя будет возможность, надо заполнить некоторые формы, как обычно.
Слова встряхнули Сару, она вдруг поняла, что вся эта обстановка была нова не только для «Комик Бейс», но и для нее тоже. В конце дня она уже не соберет своего аудиторского мешка и не возвратится в «Ватсон и К°». Она начинала новую жизнь.
Она смутно слышала взаимное добродушное подшучивание Касса и Донны, успокаивая себя тем, что даже если она и начинала все заново в зрелом возрасте сорока восьми лет, во всяком случае, она начинала на вершине.