— Я тоже постоянно себе это твержу. Ведь я столько времени думала, что вместе с армией он убил Селену и тебя, — накатил новый приступ головокружения, — а теперь расскажи, куда ты направлялся?
— Я всё расскажу. Но для начала нужно позаботиться о еде. Я хочу проехаться на запад. Может, там удастся что-нибудь раздобыть.
— Думаешь, я тебя отпущу?
— Так мы с запада и приехали. Нет там ничего, — сказал Кентарх.
— Merde. И на дороге уже несколько дней тишина, некого обчистить. Разве что иногда удавалось подстрелить змею или крысу, — он похлопал по арбалету, висящему за плечами, — но сейчас у меня пусто.
— Выходит, тебя назвали охотником не просто так? А ведь я мог бы телепортировать тебя туда, где дичи полным-полно. Больше мяса, чем мы можем съесть.
Что?
— Серьёзно? — спросил настороженно Джек. — И почему же ты сам туда не идёшь, а… — вдруг он замолк на полуслове, поразившись догадке, — ты имеешь в виду животных из замка Смерти. Животных Ларк.
Кентарх кивнул.
— Мне нельзя входить в сферу.
— А штатскому можно, — у Джека загорелись глаза, — о, да, Колесница, это чертовски хорошая идея.
— О, нет, Колесница, это чертовски плохая идея! — я схватила Джека за руку. — Ты что, не слышал про гризли? Это слишком опасно.
Он только-только ко мне вернулся!
— Думаешь, я позволю тебе голодать, если есть возможность добыть мясо? Не бойся, мы с Кентархом очень скоро вернёмся, а Джоуль останется и составит тебе компанию.
— Пойми, это тебе не браконьерская охота на аллигаторов в государственном парке Луизианы. Там Смерть, Ларк и Габриэль. Они не позволят тебе просто явиться, заполнить тележку продуктами и уйти. У Ларк тысячи животных, и теперь под её контролем все они стали убийцами.
Джек ухмыльнулся.
— Тогда она вряд ли хватится одного-двух жалких фазанчиков.
— Ларк сейчас намного сильнее, чем при вашей последней встрече. Она сделает что угодно, чтобы до меня добраться… она убьёт тебя.
Но Джек высвободил руку из моей слабой хватки и поднялся на ноги.
— Это единственный выход.
Я потянулась за ним, но он, пересиливая себя, отошёл.
— Ты меня не отговоришь.
Джек готов рисковать жизнью. Потому что строит планы на будущее со мной? Но он-то всего не знает.
— Я должна тебе кое-что рассказать.
— Императрица, у него и так уже каша в голове, — вмешался Джоуль, — у вас ещё будет уйма времени на всякие разговоры. А сейчас не надо подрывать его решительность и сбивать настрой. Ты же не хочешь, чтобы его убили?
Я бросила на Башню красноречивый взгляд. Такой корыстный, да?
— Никакой охоты не будет. Джек, ты никуда не пойдёшь.
Но Джек продолжил стоять на своём.
— Я знаю, это рискованно, но обещаю: всё будет хорошо, — сказал он и повернулся к Джоулю, — если с ней что-нибудь случится…
Башня создал копьё.
— У меня есть вот это.
Джек распрямил плечи и перевёл взгляд на Кентарха.
— Давай, Колесница. Я, конечно, никогда раньше не телепортировался, но, клянусь Богом, готов нагрянуть во владения Жнеца.
— Может, возьмёшь ружьё? Что-нибудь посерьёзнее арбалета?
— Нет, я хочу по-тихому. Незаметно прокрасться, подстрелить несколько птичек и так же незаметно уйти. Они даже не узнают, что мы там были.
— Я не могу снова тебя потерять.
Я подняла руку, чтобы вырастить хотя бы стебель и привязать Джека к себе. Но ничего не получилось.
— Эви, я вернусь, обещаю.
— Теряем время, — вмешался Кентарх и схватил его за руку.
Наконец из моей ладони выстрелил тоненький побег. Но он повис в воздухе. Джек с Кентархом уже исчезли.
Глава 19
Охотник
— Mère de Dieu[10], — пробормотал я, оказавшись в незнакомой заснеженной местности. Итак, я официально телепортировался.
Что тут сказать: со дня встречи с Эванджелин скучать не приходится.
Помню, когда я впервые увидел её на дороге, внутри всё словно вспыхнуло… как и всегда в её присутствии. В тот раз я чуть не перекинулся через руль мотоцикла. В этот — таки перекинулся.
— Мог бы проявить деликатность и позволить нам нормально попрощаться, — сказал я Кентарху, — не забывай: я только что восстал из мёртвых.
И Эви пришлось беспомощно смотреть, как я снова её покидаю.
В последний раз, когда она решила, что потеряла меня, это её сломало. Даже не представляю, как она там сейчас, в этой пещере. Лишь огромной силой воли я её оставил.
В голове вертится миллион других мыслей.
Бедная Эви. Мою девочку нужно накормить. Нет, не мою… она носит обручальное кольцо. Боже, когда я его увидел… то словно получил удар под дых. А чего я ожидал? Оставил её с Доминия, сознательно позволил считать, что я умер. Когда она узнает об этом, мне не сдобровать. Неужели я действительно только что телепортировался?
Но одна мысль мучит меня больше всего. Что будет между мной и Эви теперь? Признаю: я сам её отпустил. С подачи Мэтью оставил с человеком, который потом пытался её убить.
— Поверь, если я говорю, что её срочно нужно покормить, то так оно и есть. Каждая минута на счету, — ответил Кентарх.
И он прав. Как вспомню, какой слабой она стала. Но когда я вернусь, у нас с Эви обязательно будет долгий разговор.
Кутаясь в заношенную куртку, я осмотрелся вокруг. Кентарх перенёс меня на вершину холма, с которого хорошо просматривается стоящий на соседней горе замок, окружённый замёрзшим рвом с торчащими ледяными глыбами. А над ним стеклянным колпаком нависла грязно-жёлтая дымка.
— Жутко как в аду.
И я ещё Хейвен считал пугающим?
Вокруг рва тянется ряд колючих кустарников, высоких словно деревья. Видимо, это Эви позаботилась о дополнительной защите.
— Может, эта крепость и жуткая, но в ней можно пережить даже ядерную зиму.
Да, Доминия рассказывал о своём роскошном доме. И это была одна из причин, по которым я отпустил Эви.
Я достал из рюкзака бинокль и осмотрел замок. В окнах горит электрический свет. Улицу освещают факелы. Из трёх дымоходов струится дым, и до меня доносится запах жареного мяса, от которого рот тут же наполняется слюной. На свесе крыши, словно горгулья, сидит Габриэль. Видно даже, как Доминия мерит шагами комнату. У него было всё. Всё. Понимает ли он, хотя бы глубоко в душе, что потерял? Как обошёлся со своей любимой женщиной?
Я убрал бинокль, и мы с Кентархом направились вниз по склону в направлении жёлтого купола.
— Нужно вернуть её в замок.
— И ты готов убить Жнеца ради этого?
— Я убью любого, кто представляет для неё угрозу. Всё зависит от самого Доминия.
Меня раздирают противоречия. С одной стороны, я ненавижу его за то, что он сделал под влиянием Пола. Но потом вспоминаю, как Жрец промыл мозги Эви, напрочь лишив её здравого рассудка. Разве после этого можно винить Смерть за поступки, которые он совершил под внушением?
К тому же я несказанно благодарен ему за спасение Эви от Рихтера.
— Но ты же хочешь её вернуть, — сказал Кентарх, — ты будешь за неё бороться?
Сейчас я одержим ей даже больше, чем раньше. Стоило её увидеть, и стало только хуже. Но Эви надеется, что Доминия придёт в себя, а значит, собирается к нему вернуться.
— Я сделаю то, что лучше для Эви, — ответил я, — с ней у меня всегда так. А ты когда-нибудь любил?
Кентарх грустно улыбнулся.
— Ещё спрашиваешь. Моя жена Исса пропала несколько месяцев назад. И я до сих пор её ищу. Собственно, я и в замок этот приехал за помощью в поиске.
Bonne chance, Кентарх. Удачи. Но, скорее всего, твоя жена давно мертва.
Приблизившись к сфере, я снял арбалет с предохранителя. В пелене дымки вырисовались очертания оборонительной изгороди Эви — заледеневшего леса из высоких колючих кустарников, покачивающих сплетёнными ветвями в дрожащей жёлтой мгле.