о которых мы знаем, а сколько мы могли пропустить?
— Может быть, вам стоит поговорить с мисс Гордон? — дворецкий спрятал поднос подмышку. — Вряд ли она откажется поделиться информацией со своим кумиром.
Лёгкая подколка возымела действие, и хозяин пещеры недовольно покосился на своего друга и самого верного помощника.
— Сомневаюсь… — всё же ответил Уэйн, вернув руки к клавиатуре и начав по очередному кругу перебирать все собранные факты о действиях троих носителей колец.
— В том, что она что-то знает, что-то скажет, или что вы всё ещё её кумир? — уловив знакомые нотки, предположил достойный сын фамилии Пенниуорт.
— Во всём, — лаконично подтвердил его воспитанник.
— Разве практика — не критерий истины?
— За ней могут следить. Уже то, что именно она получила одно из этих колец, заставляет насторожиться. Если я сейчас выйду с ней на связь и начну задавать вопросы, то скорее всего попаду под удар.
— Раньше вас это не останавливало. Не то чтобы я осуждал проснувшийся в вас инстинкт самосохранения, мастер Брюс…
— Раньше я не находился в ситуациях, когда мой противник несоизмеримо сильнее меня, а я не обладаю ни малейшей информацией даже о его природе, — привычно проигнорировал ворчание друга Бэтмен.
— А я было решил обрадоваться, что кто-то на небесах ответил на мои молитвы, — ювелирно отмеряя интонацию, возвёл глаза к потолку дворецкий. — Не обращайте внимания, сэр. Лучше подкрепитесь, пока не остыло… — продолжение «ну или пока вы опять не побежите в очередной раз пытаться свернуть себе шею» повисло в воздухе.
— Спасибо, Альфред.
Поздний ужин, или же ранний завтрак, это смотря с какой стороны посмотреть, был прерван звуком тревожного сообщения и всплывшей на главном экране иконкой.
— Хорошо, что вы успели доесть курицу, мастер Брюс, после разогрева она уже не та, — философски заметил человек, благодаря которому Бэтмен до сих пор не умер с голоду, забыв, что организму нужно не только обливаться потом в спортзале и получать травмы разной степени тяжести.
— Кто-то взломал полицейский архив, — не обращая внимания на остатки пюре, констатировал Уэйн, уже изучая пришедшие материалы. — Родную сигнализацию здания он обошёл, сработал только мой контур. Я выезжаю.
Единым движением покинув кресло, мужчина в костюме летучей мыши быстро направился к стоянке своей машины.
— Приятной дороги, сэр. Надеюсь, вы вернётесь одним куском, — донеслось ему в спину невозмутимым голосом Альфреда…
То же время, квартира семьи Гордон.
— Пааап! Ну мы же собирались сегодня вместе посмотреть фильм! Я специально через полгорода тащилась, чтобы взять его напрокат! — удерживая трубку только щекой и плечом, недовольно протянула девушка с рыжим хвостом на затылке, не переставая помешивать тесто в миске.
— Прости, дорогая, — устало донеслось с той стороны. — Соседи подкинули работы. Боюсь, сегодня не получится.
— Ну я уже почти испекла печенье! — прочувствованно воскликнула Барбара, едва не уронив миску, а вслед за ней и телефон. — Или пирог, я ещё не решила, — закончила она уже тоном ниже, в последний момент поймав равновесие и ничего не разбив.
— Съешь сама, — сидящий в своём кабинете Джим Гордон помассировал глаза свободной рукой. — А лучше — ложись спать, уже поздно.
— Скажешь тоже, если я всё съем, я потолстею! — небрежно проигнорировала школьница упоминание времени.
— Тебе бы не помешало, а то одна кожа да кости, — вполголоса проворчал комиссар, не к месту вспоминая свои отцовские переживания насчёт «слишком уж худого» ребёнка. Спорт и гимнастика — это, конечно, хорошо, но в сердце мужчины временами теплились подозрения, что возможность без труда пересчитать рёбра на боках его девочки даже сквозь футболку — это немного неправильно.
— Что? — подозрительно осведомилась гимнастка.
— Я говорю: обязательно попробую твой пирог завтра, сразу как вернусь с работы, — мигом поправился отец-одиночка.
— Ну пааап! — опять включила просительный тон школьница. — Может, ты всё-таки сможешь освободиться пораньше? Я хороший фильм выбрала, правда! Его даже Зеллос похвалил в своём блоге, а он умудрился смешать с грязью даже вторую часть «Команды М!»
— Прости, дорогая, никак, — вздохнул Джим, даже не пытаясь узнать, о ком идёт речь и почему смешение с грязью одного из самых кассовых фильмов прошлого года — это хороший показатель. Некоторые вещи в его возрасте лучше не знать.
— Эх, — рыжая удручённо вздохнула, поняв, что в этот раз всё действительно серьёзно. — Ладно, папочка, тарелка будет ждать тебя на столе. Не загоняй себя там! Люблю!
— Я тоже тебя люблю, Барбара. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, пап, — в трубке послышались гудки, и юная героиня с досадой отложила свой кулинарный эксперимент, чтобы взять телефон в руку. — Ну вот, а я два таких рецепта нашла…
Взгляд девушки наткнулся на венчающее средний палец жёлтое кольцо. В памяти тут же всплыл вид мощной фигуры в тяжёлом плаще с золотой подкладкой. Кухню огласил тоскливый вздох.
— Пригласить бы сюда твоего создателя, — руки гимнастки вернулись к делу перемешивания теста, — только делать ему нечего, как в час ночи бегать по гостям. Я, конечно, тоже хороша, кто же в час ночи готовит печенье? Но первого тезиса это не отменяет, не говоря уже о том, насколько глупо я буду выглядеть, связавшись с ним со словами «привет, не хочешь посмотреть кино на диване? У меня как раз папа задержался на работе до утра». Что ни говори, Рэд, а с такими заявками быть тебе в его глазах последней дурой, а не на романтический вечер при свечах рассчитывать…
Негромкое и не слишком осознанное бурчание себе под нос прервал перстень. Во время прошлой встречи Эмрой много рассказал про возможности этой вещи. Особенно… ну, чуть больше, чем все остальные стрррашно интересные темы, Барбару заинтересовал раздел взаимодействия с эмоциями окружающих. Питалось кольцо страхом и другие чувства плохо воспринимало, но страх ведь бывает разным, от ужаса перед смотрящим в лицо пистолетом до совершенно неосознанного опасения наступить в грязь во время прогулки. Осваивать всё это было сложно, хотя что именно нужно делать, чтобы через перстень научиться чувствовать чужие страхи и понимать их суть, глава Корпуса ей показал, и это умение ей даже успело несколько раз помочь, но всё равно было тяжело. Однако, пусть и не раскрыв всего потенциала своего оружия, одну вещь Бэтгёрл освоить успела, а конкретно — настроить кольцо так, чтобы оно отслеживало состояние комиссара Гордона, подавая тревожный сигнал, как только его эмоциональная волна окрасится в определённые цвета. И сейчас перстень сигнализировал, что её отец испытывает опасения за свою жизнь.
— Чёрт… — выдохнула школьница, осознав информацию.
Под яркую жёлтую вспышку, озарившую кухню, миска с тестом глухо упала на столешницу, испачкав ту парой выплеснувшихся брызг, но это