Технические комиссии, призванные осуществлять консультационную помощь в создании линкоров, практически бездействовали, а некоторые вообще не собирались ни разу. Институты, которым было поручено контролировать данную работу (АНИМИ и НИИВК), оказались не состоянии решать возникшие в ходе работ вопросы. Отсутствовала координация в работе между заводами, конструкторскими бюро и научно-исследовательскими институтами; каждый работал самостоятельно и совершенно не согласовывал свою работу с работой других. Оперативного межведомственного органа, который решал бы все вопросы, связанные с сооружением новых линкоров, и мнение которого было бы обязательно для всех заводов, КБ и институтов, не существовало[468]. Иными словами, работа по созданию линкоров нового типа практически не продвигалась.
Временно исполняющий обязанности наркома ВМФ флагман флота 2-го ранга И. И. Смирнов-Светловский взял на себя нелегкий труд по реализации судостроительной программы, и в первую очередь, по продвижению строительства новых линкоров. В итоге, 15 июля и 31 октября 1938 г. на судостроительном заводе № 189 в Ленинграде и судостроительном заводе № 198 в Николаеве по проекту 23, наконец-то, были заложены новые линкоры «Советский Союз» и «Советская Украина»[469]. Это стало началом реализации «большой программы» строительства ВМФ. (Впрочем, скоро и самого П. И. Смирнова-Светловского постигла та же печальная участь, что и его предшественников: 26 марта 1939 г. его арестовали и затем расстреляли[470].)
Тем временем, продолжалась работа по разработке технического проекта 23 (линкор типа «А»), которая продвигалась достаточно нелегко. Согласно постановлению Правительства, окончательный технический проект должен быть представлен в комплектном виде к 1 сентября 1938 г., но фактически он был представлен в Управление кораблестроения РККФ 13 октября 1938 г. т. е. с опозданием в 1,5 месяца. Причем, проект был представлен не в полном комплекте и с рядом важнейших отступлений от заданий. Проект был рассмотрен на заседании в Кремле под председательством председателя СНК СССР В. М. Молотова, в присутствии секретаря ЦК ВКП(б) И. В. Сталина, наркома обороны СССР К. Е. Ворошилова, наркома ВМФ П. А. Смирнова. Технический проект был одобрен И. В. Сталиным и утвержден к постройке[471]. Наконец, технический проект 23 был утвержден постановлением Комитета обороны при СНК СССР от 13 июля 1939 г. № 195сс, т. е. спустя год после начала строительства (!)[472].
В сентябре 1938 г. очередным наркомом ВМФ был назначен бывший первый заместитель наркома внутренних дел СССР и командующий пограничными войсками НКВД командарм 1-го ранга Μ. П. Фриновский. Новый нарком, совершенно не разбиравшийся в морском деле, фактически передоверил основную работу своему опытному заместителю П. И. Смирнову-Светловскому[473]. Уже в декабре 1938 г. Фриновский провел заседание Главного Военного совета ВМФ, посвященное в значительной степени вопросам создания «большого флота». Заседание проходило в Кремле под руководством секретаря ЦК ВКП(б) И. В. Сталина, который активно интересовался вопросами военно-морского строительства. В частности, он хотел узнать мнение командующих флотами о тех или иных классах боевых кораблей, о морской доктрине и необходимых изменениях в уставах и наставлениях. Идея создания «большого», океанского флота нашла полную поддержку у Сталина, который согласился с необходимостью расширения береговой инфраструктуры для нужд флота, в том числе со строительством новых военно-морских баз, судоремонтных заводов и вспомогательного флота[474]. Неудивительно, что бюджетные ассигнования флоту на следующий, 1939-й год были вновь значительно увеличены, в результате чего РККФ получал 7,5 млрд рублей. Причем, из этих средств на судостроение, вооружение и технику приходилось 4,5 млрд рублей (т. е. 60 %)[475].
В 1939-м году в руководстве ВМФ опять произошли кадровые перемены: 25 марта были сняты со своих постов и затем арестованы нарком ВМФ командарм 1-го ранга Μ. П. Фриновский и его заместитель флагман флота 2-го ранга П. И. Смирнов-Светловский (Оба военачальника были расстреляны в начале 1940-го года.) На смену прежнему руководству Наркомата ВМФ пришел молодой командующий Тихоокеанским флотом флагман флота 2-го ранга Н. Г. Кузнецов, занявший сначала должность первого заместителя наркома, а уже спустя месяц – наркома ВМФ[476]. Новый народный комиссар ВМФ также приложил немалые усилия к строительству океанского флота. В частности, при его участии были разработаны 5-летний план кораблестроения (1938–1942 гг.) и 5-летняя программа (1943–1947 гг.) военного кораблестроения, которые он направил члену Главного Военного совета ВМФ, секретарю ЦК ВКП(б) А.А. Жданову[477].
14 июля 1939 г. Комитет Обороны при СНК СССР получил на рассмотрение 10-летний план судостроительной программы, представленного наркомом ВМФ Н. Г. Кузнецовым. Опираясь на указания Комитета Обороны, Н. Г. Кузнецов уже 6 августа представил И. В. Сталину, В. М. Молотову и К. Е. Ворошилову переработанный и подписанный им «10-летний план строительства кораблей РККФ»[478]. В это время на судостроительных вервях СССР уже велась постройка 3 линкоров проекта 23, 2 тяжелых крейсеров проекта 69, 5 легких крейсеров проекта 68, 5 легких крейсеров проектов 26 и 26-бис, 2 лидеров эсминцев проекта 48, 2 лидеров проекта 2, 6 эсминцев проекта 30, 20 эсминцев проекта 7, 18 эсминцев проекта 7У, 5 сторожевых кораблей проекта 29, 12 быстроходных тральщиков проекта 59, 21 базового дизельного тральщика, 6 речных деревянных тральщиков, 73 торпедных катеров, 1 большого морского охотника за ПЛ, 22 малых морских охотников, 21 большой подлодки типов «К» и «Л», 63 средних подлодок типов «С» и «Щ», 57 малых подлодок типа «М»[479].
Новый план военного судостроения, рассчитанный на 10 лет (1938–1947), был построен на соображении о создании «сильных флотов на всех морских театрах Советского Союза», с учетом сил флотов вероятных противников. Причем, в состав создаваемого флота включались и те корабли, которые входили в строй до 1 января 1940 г. Вместе с ними, к 1948 г. на всех морских театрах требовалось иметь 699 боевых кораблей основных классов общим водоизмещением 2563 тыс. тонн, не считая мелких боевых и вспомогательных кораблей. В целом, по 10-летнему плану предполагалось построить 15 линкоров типа «А», 2 авианосца, 16 тяжелых крейсеров, 32 легких крейсера, 36 лидеров, 162 эсминца, 88 подводных минных заградителей, 225 средних подлодок, 120 малых подлодок. Кроме того, следовало построить еще 358 торпедных катеров, 8 канонерских лодок, 274 охотников за подлодками и 263 тральщиков общим водоизмещением 465 тыс. тонн. Таким образом, общий тоннаж создаваемого флота достигал 3028 тыс. тонн, из которых 1154 тыс. тонн приходилось на Тихоокеанский флот и 518 тыс. тонн – на Северный флот[480].
Оценивая план строительства ВМФ от 6 августа 1939 г., нельзя не заметить того обстоятельства, что по сравнению с планом 1938 г., в новом варианте программы количество тяжелых и средних надводных кораблей несколько изменилось. Если линкоры и авианосцы остались в той же пропорции, что и прежде, то количество крейсеров, лидеров и эсминцев, напротив, увеличилось. Вероятно, это было предпринято для обеспечения боевой устойчивости маневренных соединений флота. (И хотя нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов испытывал сомнения относительно необходимости постройки такого количества линкоров и тяжелых крейсеров, но открыто спорить с руководством страны, и в первую очередь, с И. В. Сталиным он не стал[481].) Помимо этого, в новой программе было почти вдвое (!) увеличено количество строящихся подводных лодок.
Но в то же время, составители плана должны были понимать, что этот путь неизбежно ведет к новому усложнению работы судостроительной промышленности. Ведь корректировка планов пошла в сторону увеличения количества боевых единиц. При этом мало кто в руководстве страны и Вооруженных Сил всерьез задумывался о выполнимости подобных грандиозных планов. (Ведь, в отличие от дореволюционного периода, рассчитывать на постройку хотя бы части крупных боевых кораблей за границей Советскому Союзу не приходилось. Это убедительно показала неудавшаяся поездка заместителя наркома ВМФ флагмана флота 2-го ранга И. С. Исакова в США в феврале 1939 г., когда Советский Союз попытался заказать у фирмы «Gibbs & Сох» линкоры для своего ВМФ. В результате объявленного правительством США «морального эмбарго» в декабре 1939 г.[482], всякие закупки Советским Союзом промышленного оборудования и военной техники в Соединенных Штатах стали невозможными. Покупка же в Германии в 1940-м году недостроенного тяжелого крейсера «Лютцов» мало что меняла в общем раскладе сил[483].)