— отрезал Ровеналь. — Ты угрожаешь моей нашаа. Той, в ком живёт моя душа. Если ты знаешь, кто я, то понимаешь, что я не позволю причинить ей вред. Просто не могу.
На мгновение лицо дрэва стало задумчивым.
— Нашаа? — переспросил он.
— Нашаа? — повторила Эллера у Ровеналя за спиной, но тот лишь дёрнул плечом.
— Вы те, кто клялись поддерживать мой народ в мире и на войне. Те, кто предали его, спрятавшись в своих лесах. Вы не можете не знать, что значит для дракона его нашаа. Та, кто рождена из света его звезды.
— Я могу не знать, — прошипела Эллера. — Я никаким драконам ничего не обещала!
Ровеналь снова повёл плечом.
Дрэв переступил с ноги на ногу, от чего его руки-ветви заскрипели.
— Я хочу знать! — резко произнёс он. — Зачем ты, дракон, и твоя… непонятно кто… ступили на нашу землю. Чего вы хотите от нас? Много лет прошло с тех пор, как Кармелон отказался от нас. Теперь ты являешься и требуешь исполнить клятву, которую вы нарушили сами?
— Да… И я хотел бы узнать про клятву… — прошипела Эллера, но Ровеналь снова не обратил на неё внимания.
— Мы пришли, потому что настало время вступить в бой. Я хочу говорить со старейшиной. Только ему я объясню, зачем пришёл.
Дрэв явно не был впечатлён. Зато Эллера, которая точно помнила, что несколько часов назад они вообще ни к каким дрэвам не собирались, смотрела на Ровеналя с неподдельным восхищением. «Врёт как дышит», — думала она.
— Много лет я странствовал во тьме космоса, — продолжал Ровеналь тем временем. — Много лет искал способ спасти свой мир. Знайте же, что те, кого вы вините в предательстве, сами заключены в тюрьму времени и не могут помочь ни себе, ни вам. В попытке отыскать средство, которое одолеет чары, я летел от одной планеты к другой, пока наконец не встретил Того, кто знает прошлое и будущее. Вечный Старец наделил меня амулетом, который указал мне путь к цели. — Рука Вартариона потянулась к груди, и на мгновение он стушевался, обнаружив, что энколиона там нет, но тут же справился с собой. — Вы же похитили этот бесценный дар!
— Сердце Звёзд… — прошептал дрэв с благоговением. — Он дал его тебе?
Не дожидаясь ответа, дрэв шагнул вперёд, и в суставчатых пальцах промелькнул энколион. Не обращая внимания на сопротивление, захватчик отодвинул Ровеналя в сторону и замер, удерживая амулет перед лицом Эллеры.
Энколион слабо замерцал золотистым светом, но с каждым вдохом Олсон этот свет становился всё уверенней и ярче.
— Это она… — поражённо прошептал дрэв. — Та, кто изменит время.
Ровеналь резко выхватил амулет из выставленной вперёд руки дрэва и оттолкнул его плечом. Бугристая кора прошлась по обнажённой коже, царапая её в кровь, и в одно мгновение края ран обожгло ядовитым древесным соком.
Ровеналь коротко вскрикнул, но амулета не выпустил — только отскочил назад, так что Эллера едва успела отпрыгнуть в сторону и тут же шагнула вперёд, закрывая спутника собой.
— Так… Я не знаю, что у вас за союзы и клятвы, — произнесла она спокойно, стараясь не коситься на Ровеналя, сжимающего одной рукой амулет, а другой — пораненное плечо, — но это действительно воровство. К тому же похищение людей. От полутора до трёх лет по законам Конфедерации. Кроме того, как журналист официального издания Конфедерации, я имею дипломатическую неприкосновенность. Очевидно, вы хотите устроить политический скандал, удерживая меня здесь.
Дрэв отступил. Эллера, правда, догадывалась, что причиной тому, скорее всего, были не её слова.
Она тоже сделала шаг назад и, не отрывая взгляда от потенциального противника, спросила через плечо:
— Как ты? Это яд?
Ровеналь кивнул.
— Он может быть опасен для тебя?
— У них должно быть противоядие. Нужно добиться встречи со старейшиной. Это — всего лишь стражи. У них нет полномочий удерживать нас или отпустить.
Скосив глаза, Эллера увидела, как побледнело лицо спутника. Пальцы с силой сжимали цепочку, на которой висел энколион, а тот продолжал светиться, но свет этот стал мертвенно-зелёным.
— Эта штука работает только как компас? — спросила Эллера, мгновенно уловив связь между случившимся и свечением энколиона. — Как индикатор всяческих проблем?
— Не знаю, — Ровеналь помрачнел и качнул головой. — Я не успел его изучить. Знаю только то, что сказал: он помог мне найти тебя.
Эллера поджала губы.
«Та, кто изменит время».
Всё, что говорили и делали присутствующие, с точки зрения Олсон сильно смахивало на безумие. Но она видела, что остальные воспринимают собственные слова всерьёз. Значит, что-то должно было за ними стоять.
— Вы встретитесь со Старейшиной, — возвестил, наконец, дрэв. — За мной.
Не говоря больше ни слова, он повернулся к пленникам спиной и воздел ветвистую руку. Стена снова расступилась, и лучи золотистого солнечного света пролились в полумрак камеры. Дрэв шагнул вперёд. Ровеналь, пошатываясь, двинулся за ним.
Эллера подняла бровь, но выбора, очевидно, не оставалось, и она направилась к выходу вслед за спутником.
Двое стражей, сопровождавших их собеседника, выждали, пока все трое ступят на свет, и тут же сомкнули строй у них за спиной.
Свет, бивший, казалось, со всех сторон, на мгновение ослепил Эллеру. Её закружил разноцветный поток радужных искр. Снова перед глазами встали шпили и башни опустевшего города. Промелькнул силуэт старика, чья борода неподвижно застыла на ветру.
Рука Ровеналя сомкнулась на предплечье, поддерживая её, и видение исчезло.
Теперь Эллера видела, что стоит посреди лесной поляны. Со всех сторон её обступили высокие и стройные древесные стволы. Золотистые кроны шелестели на ветру.
А затем голос дрэва возвестил:
— Пришли. Склонитесь перед той, что ждёт.
20
Не сразу Эллера разглядела среди древесных стволов стройный женский силуэт.
У той, о ком говорил дрэв, было лицо, лишённое возраста. Каштановые волосы падали на обнажённые плечи густой волной. Казалось, само платье незнакомки соткано из листьев и цветов.
Эллера инстинктивно оглянулась на сопровождающего, желая проверить, не обозналась ли она, и только теперь по-настоящему удивилась. Она успела заметить, как сатаи привычным движением касается пальцами одной руки запястья другой, и кора, сжимаясь, начинает сползать с его тела. Под толстым слоем незнакомой защиты скрывался человек.
— Броня, — выдохнула Эллера.
Сатаи не удостоил её ответом.
Он точно также коснулся пальцем — уже человеческим —