довольно легко. Хотя в лесу и было достаточно темно, с каждой большой свечой солнце поднималось все выше и уже через полколокола мы не ощущали никаких неудобств, идя в полумраке. По плану нужно было выйти к крепости как раз к смене караулов, а там у нас будет примерно два колокола до отправления корабля. Артур смог узнать действительно много мелочей у Хасима.
Как только удалось выйти из леса, на горизонте замаячила крепость Трех Армий. На две мили вокруг крепости не было ни одного дерева, их вырубали практический каждый год, чтобы обладать большим обзором, и чтобы предполагаемому противнику было тяжелее осадить твердыню. За последние сто лет это пытались сделать трижды, один раз Баронства, что с успехом удалось, и дважды Империя, в попытке отбить ее.
Свое начало история крепости берет несколько веков назад, когда возле Перешейка сошлись в сражении три армии. Тогда еще разрозненная армия южных баронов, состоящая из баронских дружин, войска молодой Империи и орочья Орда, что пришли по перешейку с Северного континента. В отличии от южных собратьев по виду, орки севера не были кочевниками, они основали довольно мощный военный альянс и прошлись мечом и секирой по всему Северному континенту и надо сказать, что впервые серьезный отпор им дали именно объединенные армии Империи и баронов. Выучка и умения баронских дружим, подкрепленная оборонительными машинами и свежими войсками Империи, что только закончила объединять королевства под свое знамя, загнали орков обратно, нанеся им разгромное поражение.
После того боя страны впервые проявили единодушие и, находясь под впечатлением от орочьей армии, построили огромную крепость, по слухам наложив руны чуть ли не на каждый камень и сделав все, чтобы она стала оплотом спокойствия и гарантом безопасность от угроз северных соседей. Конечно, потом за владение этой крепостью передрались не один раз, но оно того стоило. С тех пор орки пытались прорваться на Южный еще раз десять, последний раз был пять лет назад, и именно войска крепости смогли отбросить их назад.
Подойдя ближе, я смог рассмотреть это грандиозное по своим размахам строение. Выполненная в форме пятиугольника стена, на углах которой стояли высокие башни с площадками под оборонительные орудия, и еще по одной небольшой башне располагалось в середине стен, обращенных в сторону Северного. Узкие бойницы, высокие зубья, ров, все было в прекрасном состоянии, даже не смотря на уже многовековой возраст. Все же поддержка крепости в боевом состоянии была не блажью, а необходимостью.
Воздушных портов было два, один внутри крепости, использующийся как запасной, и один снаружи. Без охраны его не оставили и отгородили невысокой, треть по сравнению с крепостной, стеной, на которой через каждые полсотни шагов были возведены небольшие крытые башенки, выступающая скорее местом пребывания дежурившей стражи, чем оборонительной единицей.
В целом крепость выглядела оживленно. Все же помимо портов к ней прилегала немаленькая уже деревня, на полсотни домой, часть из которых были каменными, что говорило, что еще десяток-другой лет и крепость Трех превратится в город. В маленький солдатский город, ведь в первую очередь именно солдаты будут оседать в нем. Находясь по долгу службы на одном месте несколько лет, сложно не прикипеть к нему. А если и не случится такого, то через пару лет гарнизон смениться, а там хоть кто-то да и осядет.
Пройдя небольшую проверку у стражи, которая заключалась всего в том, что у меня посмотрели на запонку, у Артура проверили татуировку на руке, ну и пришлось выдать стражнику за доблестную службу серебряную монету, нас пропустили в порт. Про себя я отметил, что, хотя рисунок на руке у компаньона принадлежал к какому-то наемничьему отряду, к Гильдии наемников он отношения не имел. Не задерживаясь нигде надолго мы с Артуром поспешили найти корабль. Сегодня удача улыбалась нам и удалось найти почтовый корабль Гильдии Крылатых, что должен был отправляться уже через полколокола и должен был залететь во все более-менее крупные города по пути в столицу. К несчастью, даже позавтракать мы не успевали, так что пришлось купить в таверне вяленого мяса и набрать воды в колодце. Уплывая из торговой столицы, мы не позаботились о провизии, рассчитывая кормиться с командой, но почтовый был не рассчитан на пассажиров, поэтому каждый заботился о себе сам.
Только поднявшись на борт, Артур отправился спать, все же бессонная ночь в лодке не осталось незамеченной. Я же, познакомившись с командой, которая состояла всего из трех человек, отправился на палубу любоваться видами, которые открываются каждый раз, стоит подняться в воздух. Пожалуй, мне это никогда не надоест. Смотреть на леса и реки, на дороги и поседения, на поля и луга, озера, было необыкновенно, необычно. И с высоты полета на мир открывался совершенно другой вид, заставляющий задумываться о том, что многое человек упускает только потому, что выбрал неправильную сторону для наблюдения. Наблюдая за проплывающими снизу деревьями, я испытывал некое чувство гармонии.
Гармонии…
Мне вспомнился сон, который я видел пару колоколов назад. Что означают слова того человека из сна про гармонию? Почему я так четко их запомнил? Кто это вообще был? И главный вопрос, почему мне кажется это необыкновенно важным? Внезапно я не понял, нет, почувствовал, что понимание есть где-то внутри меня, где-то на границах разума или сознания, вот только оно ускользало, стоило попытаться на нем сосредоточится, попытаться ухватить за хвост, как птицу.
Встав, я прошел на середину небольшой палубы, вынул клинок из ножен, встал в классическую дуэльную стойку, прикрыл глаза и сделал первый пробный взмах. Спаг со свистом рассек воздух. Я замер, пытаясь уловить что-то. Потом последовал точно такой же взмах и снова пауза. Опустив клинок, я сосредоточился, пытаясь оживить музыку, чувствовал, стоит мне ее услышать, дальше она меня поведет. Неожиданно начался мой бой с воображаемым противником. Я совершал уколы, резкие, как удары колотушки о мембрану барабана. Потом запела флейта и меня закружило, противников становилось больше, приходилось изворачиваться, уклоняться и отступать, чтобы через мгновение взорваться серией ударов. В момент, когда заиграла скрипка, удары стали размашистыми, крайне плавными, но оттого не менее быстрыми. Я наслаждался каждым мгновением этого процесса, вдыхая запах дикого ветра,