к выходу, его уже не было. Толстое полимерное стекло плотно вошло пазы, надежно закрывая доступ наружу.
Царним выругался, безрезультатно грохнув окровавленными кулаками по проклятому стеклу, которое ожидаемо даже не дрогнуло.
За прозрачной стеной на тонком снежном покрове, на котором выделялись только одни его собственные следы, Ктиаран заметил маленького зверька и замер.
Фуниан безмолвно следил за двумя попавшимися в его ловушку эрсиорхами. Увидев, что его заметили, он, вильнув на прощание пушистым хвостом, скрылся в проходе.
Кти бессильно сжал кулаки, прикрыв глаза. Каким же он оказался идиотом… Гер все-таки его переиграл.
*
Во сне было очень холодно. Так жестоко и бескомпромиссно холодно, как бывает только в морозную зимнюю безлунную ночь. Дрожь пробирала меня до костей, доставая, кажется, до самого сердца. Я обнимала себя руками, чувствуя, как вместе с невесомым паром дыхания выходит из тела драгоценное тепло. Ноги нестерпимо кололи тысячи ледяных игл, еще немного, и я перестану их чувствовать совсем.
Вот что бывает, когда засыпаешь без одеяла. Однако не помню, когда Ктиаран позволял базе так остыть. На моей памяти, тут всегда было очень тепло и комфортно. Безумно хотелось открыть глаза, найти это чертово одеяло, и укутаться в него с головы до ног, ведь оно определенно было где-то тут, совсем рядом. Да, верно, где-то здесь на полу…
Краем уха я различила как, смешав сон с реальностью, заскрипел снег под чьими-то тяжелыми шагами. Наверное, это вернулся Ктиаран. Но мои веки были слишком тяжелы… Звук становился все ближе и ближе, и потом мне стало тепло, так тепло и уютно, что я, наконец расслабив сведенные судорогой мышцы, снова провалилась в глубокий блаженный сон.
Проснулась я чуть позже словно от толчка. Мне приснилось, что на базе кто-то забыл закрыть входную дверь, всю гостиную замело снегом, и оттого мои ноги жутко болели, снова дико замерзнув. От одной только мысли меня всю передернуло, и я распахнула глаза.
Ноги и вправду ныли, будто совсем недавно застыли в лед, и теперь болезненно оттаивали в тепле, плотно замотанные в одеяло. Пытаясь стряхнуть остатки сна, я провела рукой по лицу, коснувшись пылающих румянцем щек и мокрых ресниц. Даже нос еще не успел согреться. И где это меня носило во сне?? В груди заворочалось нехорошее предчувствие.
И тут моих ноздрей достиг до боли знакомый аромат, от которого кровь застыла в жилах и захотелось кричать. Горькая ваниль. Проклятые сушеные фиолели, традиционные растения Тсарниан, призывающие успокоиться, расслабиться и довериться... Но на меня они оказывали противоположное действие. Всегда.
Я застыла изваянием на кровати. Кровать? Но ведь я засыпала на диване?! Под руками было мягкое плюшевое покрывало, также смутно знакомое… С трудом дыша, я с каждой секундой все четче осознавала, что не сплю, и все происходящее уже далеко не та привычная уютная реальность, созданная для меня полуящером, а нечто совсем иное, куда менее приятное. Горестно всхлипнув, я часто заморгала, пытаясь привыкнуть к полумраку. Горели тусклые светодиоды по периметру знакомой круглой комнаты с такой же круглой кроватью и просторной рабочей зоной у стены. В кофейного цвета кресле напротив кровати кто-то сидел. И я, различая один лишь силуэт, уже знала наверняка, кто.
И когда я начала его так бояться? Откуда взялся этот страх? Наверное, это случилось после того, как я поняла, что этому человеку по силам разрушить всё то, что мне так дорого. И самое ужасное, что его возможности совпадали с его желаниями.
Я видела очертания длинных пальцев на фоне рассеянного света от монитора, и меж них короткую костяную трубку, из которой лениво струился призрачный ванильный дым.
И как он смог до меня добраться? Ведь сыворотка… Хотя что-то подсказывало, что сыворотка не могла бы подействовать так скоро, и мне просто не повезло попасться в самый неподходящий момент. Снова не повезло.
Глаза незаметно привыкли к полумраку, и, разглядывая своего тюремщика я с мрачным удовлетворением и неким оттенком жалости заметила внушительную ссадину на его скуле. Несмотря на тепло, меня била неприятная нервная дрожь. Стараясь подавить ее, я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, попытавшись расслабиться. По крайней мере, скоро он не в силах будет больше ничего мне внушить. Мне очень хотелось быть уверенной хотя бы в этом.
Но как же я здесь оказалась? Наверняка проблема с эрсиорхами была его очередным удачно срежиссированным перфомансом, задуманным, чтобы выманить полуящера из базы…
— Ты так злобно сверкаешь глазами. — услышала я знакомый насмешливый голос, — мне стоит начинать бояться?
Ага, ходи, оглядывайся!
— Что ты с ним сделал?
Гер не стал притворяться, что не понимает о ком идет речь.
— Ничего. — Он равнодушно передернул плечами. — Твой полуящер там, где и должен быть. В изоляторе. Жив и здоров, если тебя это так волнует.
Я выдохнула. О боги, пускай он не врет! — Что ты задумал?
Он смотрел на меня, слегка приподняв брови, будто удивляясь моему вопросу.
— Доставить тебя домой. Или ты против?
Против я не была. Но это было не совсем тем ответом, что я ожидала.
— И что будет потом?
— Что и планировалось раньше. Наша помолвка, затем свадьба, а после… Долго и счастливо, я полагаю?
— Что будет с Ктиараном?
— Ничего, если снова не попытается сбежать.
Я недоверчиво разглядывала его фигуру, расслабленно раскинувшуюся в моем старом кресле в такой по-домашнему светлой футболке и пижамных штанах, с рассыпавшимися по плечам пепельно-серыми волосами. Хотя кого я обманываю. Моего тут ничего не было. С самого начала всё здесь принадлежало только ему одному.
— Ты же понимаешь, что никакой свадьбы не будет, верно?
— Почему? — Казалось, его удивление было на самом деле искренним.
— Мое отношение к тебе поменялось. Я больше не хочу замуж.
Он улыбнулся, и я задохнулась оттого, сколько самоуверенности было в его тёмном взгляде. — Не переживай на этот счет. Видишь, я не переживаю. Бери пример.
Надо же, молодец какой!
— Ты в своём уме, Гер? — Осторожно спросила я. Неприятный липкий страх невидимой ледяной змеей полз вверх по моей спине, только усиливая дрожь в никак не желающих согреться конечностях. Неужели у моего бывшего жениха припасены пара неожиданных козырей в рукаве, и оттого он так дерзко самоуверен? Могли мы с Кти где-то беспечно их проглядеть?
Он негромко рассмеялся, и пружинисто поднялся с кресла, оставив дымящуюся трубку на столешнице. Сделал пару шагов навстречу, присел рядом, и,