не знаем. Скорее всего, это всего лишь грязные сплетни, которые распространял сам Джованни Сфорца. Брак между ними все еще не был консумирован по условию папы, и Лукреция проводила свои дни, предаваясь развлечениям, а также помогая отцу принимать просителей. Она получала дань для понтифика, выслушивала просьбы и мольбы о заступничестве, заносила все это в протокол и передавала Александру VI. Несмотря на свой возраст, Лукреция уже демонстрировала замечательный ум и зрелость не по годам, так что ее описывают как «самую замечательную мадонну Рима». Каждый кардинал, как только получал пурпурную мантию, должен был первым делом нанести визит и отдать дань уважения дочери папы – это было обязательной традицией.
Через несколько месяцев, под Рождество, Джованни Сфорца вернулся в Рим и провел праздники со своей женой. В это время Папа Александр VI уже заключил союз с арагонцами и Неаполем через брак своего младшего сына, 13-летнего Жофре, с 16-летней Санчей Арагонской, незаконнорожденной дочерью короля Альфонсо II Арагонского. Свадьба состоялась в Неаполе в замке Кастель Нуово 7 мая 1494 года[11]. Санча до этого уже была один раз замужем – ее выдали замуж в возрасте 9 лет за Онорато Гаэтани, подданного ее деда короля Неаполя Фердинанда I Арагонского. Но этот брак был быстро расторгнут, так как из-за страха возможной угрозы со стороны французов неаполитанскому королю был нужен более влиятельный зять. Поэтому Санчу было решено выдать замуж за сына Папы Александра VI, который мог вступиться за Неаполь.
Для Папы Александра VI брак его младшего сына с внучкой неаполитанского короля был возможностью посадить одного из Борджиа на трон Неаполя. Ведь старший сын Ферранте Альфонсо I умер в 1495 году из-за непонятной болезни ног, его старший сын Фердинанд тоже мог умереть, что и случилось в 1496 году на Сицилии. Правда, Борджиа тут были ни при чем – Фердинанд умер от рецидива малярии, которой заразился до этого в Калабрии. До этого он успел жениться на своей родной тете Джованне Арагонской, и папа даже, как ни странно, дал разрешение на этот брак, потому что тетя была сводная. Но детей они не успели народить. А законнорожденная дочь Альфонсо II Арагонского Изабелла была замужем за герцогом Милана Джан Галеаццо Мария Сфорца, и про ее войну с Людовико Сфорца мы уже знаем. Был, правда, у Альфонсо II еще один внебрачный сын, тоже Альфонсо. Но ему была уготована другая судьба, в которой большую роль сыграла «дьявольская» семейка Борджиа. Но об этом позже.
Так что у Жофре были все шансы стать королем Неаполя через брак с Санчей. А пока что он становился принцем Сквиллаче и графом Альвито и Кариати, а Санча – невесткой самого Папы Римского, которой свекр надарил золота, жемчугов, драгоценных камней, шелка и парчи. Санча была красивой и чувственной испанской девушкой: смуглая, черноволосая, с большими серо-зелеными глазами. У нее был страстный, распутный и вспыльчивый характер – уже во время свадьбы 16-летняя невеста похотливо поглядывала не только на старших братьев новобрачного, но и на самого понтифика. В первую брачную ночь молодые должны были консумировать брак на публике, чтобы продемонстрировать его законность. Жофре был смущен и стеснялся заниматься этим на людях, а вот Санча, похоже, не испытывала никакого стыда и неловкости – все ее движения были провокационными и сексуальными. Она демонстрировала, похоже, свой опыт или талант в любовных делах несмотря на то что все это видели ее новоиспеченные родственники.
Впоследствии Санча часто изменяла мужу как с его братом Хуаном, так и с Чезаре. Ее любимым развлечением было поджидать Чезаре Борджиа в его спальне, оставив на кровати какой-нибудь знак – например, ленту, или заколку для волос. Когда молодой кардинал приходил и находил этот знак – он начинал кружить вокруг кровати в поисках девушки, пока не находил ее где-нибудь рядом, лежащей на мягком коврике, и обернутой лишь в прозрачную накидку. Чезаре хотел, чтобы Санча принадлежала только ему. Но она любила всех троих братьев и даже не знала, кто ей нравится больше всех. Она говорила: «Как не существует итальянского кавалера без кинжала, так не существует итальянской аристократки без любовников».
Лукреция с мужем присутствовали на их свадьбе, и она была смущена поведением невестки. Санча ей не понравилась своей манерой поведения. Лукреция боялась, как бы та не стала очередной любовницей Александра VI и постепенно не вытеснила ее саму из Ватикана, где она уже заслужила положение советницы и правой руки понтифика. Но постепенно дочь первосвященника успокоилась, когда поняла, что Санчу больше всего занимают драгоценности и праздники. Александру VI нравилась красивая и веселая невестка не больше, чем еще одна дочь. Ведь в его сердце все еще жила Джулия Фарнезе и не хотела оттуда исчезать. Теперь, когда Лукреция бывала в Риме, они с Санчей подружились и даже во время приемов вместе сидели с двух сторон от Папы на красных велюровых подушках.
Однажды обе девушки во время праздника Пятидесятницы забрались с понтификом на кафедру вместе с командой молоденьких веселых девушек, которые расселись на креслах, предназначенных для прелатов. Такое возмутительное поведение задело дирижера церковного хора, и он пожаловался Александру VI. На что тот, раздраженный, ответил на латыни: «Мы так хотим!» Похоже, среди этих дерзких девчонок 65-летний Папа чувствовал себя моложе, и это ему нравилось. Тем более его постоянная сожительница была всего на 3 года старше Санчи и на 5 лет старше его дочери Лукреции. Все они были одного поколения, эти молодые, красивые, каждая своей красотой, и веселые девушки.
Но вскоре для Лукреции пришло время покинуть Рим и отправится с мужем на его родину в Пезаро. Вместе с ней последовали Адриана де Мила и Джулия Фарнезе, задача которых была присматривать за ней в дороге и помогать освоиться в чужих краях. Дорога была длинная и трудная, они проезжали Умбрию, Марке, Фоссомброне – земли древней таинственной цивилизации этрусков. По обеим сторонам дороги были видны остатки их полуразрушенных гробниц, римских акведуков и каких-то других развалин. С погодой не повезло – все время, не прекращаясь, шел моросящий дождь. Поэтому Лукреция прибыла в замок супруга сильно промокшей. Девушка заперлась в своих покоях и, как жаловался ее муж Джованни, занималась только тем, что мылась и сушила волосы. На следующий день дождь прекратился, и засияло солнце, как будто приветствуя прибытие новой графини Пезаро в свои владения.
Джованни Сфорца был уже вдовцом в те времена, когда он женился на Лукреции Борджиа. В 1489 году в возрасте 23 лет он женился на Магдалене Гонзага, дочери маркиза Мантуи Федерико I