О распространенности хиромантии в светском обществе свидетельствует художественная литература. Вспомните великолепный рассказ Оскара Уайльда. У лорда Артура хорошенькая невеста, на которой он должен вот-вот жениться. И вдруг помеха: хиромант предсказывает, что в ближайшее время лорд Артур совершит убийство. Но лорд не может допустить, чтобы любимая оказалась женой убийцы, и он торопится совершить преступление. Торопится, чтобы вступить в брак освобожденным от мрачного предсказания. Его планы один за другим срываются, свадьбу приходится откладывать, невеста начинает сердиться. Однажды вечером неудачный жених возвращается домой в совершенно расстроенных чувствах. На мосту через Темзу стоит человек, свесившийся через перила. Но ведь это хиромант! Злость к человеку, испортившему ему жизнь своим предсказанием, охватывает лорда Артура. Почти не рассуждая, он подкрадывается к хироманту и сбрасывает его в воду…
Что же, предсказание сбылось, теперь можно спокойно праздновать свадьбу.
До сего времени много еще людей вполне серьезно относятся к гаданию на картах. И здесь игра происходит по строгим правилам, которым каждый может научиться. Впрочем, гадание на картах в отличие от хиромантии не претендует на количественные предсказания. Гадалка ограничивается тем, что сулит большую дорогу в казенный дом, встречу с трефовым королем и прочее.
Не буду останавливаться на гадании на кофейной гуще, на святочных гаданиях и на многом другом, представляющем интерес для этнографа. Стоит лишь подчеркнуть, что прорицания и гадания в очень схожих формах встречаются у народов, взаимное влияние культуры которых практически исключено. Значит, есть во всем этом общечеловеческие черты.
Поскольку предсказатели судьбы всегда на голову умней тех, кто обращается к ним за справкой о будущем, то не трудно понять, что в каких-то общих чертах прорицания могут оказаться справедливыми.
Скажем, услышав жалобы женщины, покинутой своим возлюбленным, ловкими вопросами гадалка может достаточно ярко представить себе ситуацию и, обладая большим житейским опытом и проницательностью, с достаточной вероятностью предскажет ход событий.
Духу естествознания нисколько не противоречит предположение, что по манере поведения человека, по чертам его лица, по его почерку, может быть, и по строению руки или форме черепа можно судить о характере, о способностях… Этой задачей, довольно интересной, естествоиспытатели сколько-нибудь серьезно и систематически не занимались. Да и трудно это очень, так как прежде, чем рискнуть на какие-либо выводы, надо уверенно установить связи и взаимозависимости явлений, а для этого нужна очень большая статистика. Такие связи (как говорят в математике — корреляции) вполне вписываются в науку.
Не трудно допустить, что построенные по индивидуальному плану мозг и нервная система, ответственные за духовные способности, каким-то образом связаны с характерными особенностями анатомии этого же субъекта. Ведь доказан факт, что все наследственные признаки закодированы в молекуле дезоксирибонуклеиновой кислоты (ДНК). Запись эта наверняка чрезвычайно сжатая и экономичная. И возможно, что одни и те же гены связывают, скажем, ширину ладони и решительность характера. Хотя как обстоит дело в действительности, покажет дальнейшее развитие биологии, физиологии и психологии. Сейчас же стоит лишь подчеркнуть, что в таких предположениях ничего антинаучного не содержится.
Далее. Поскольку характер человека, без сомнения, влияет на его судьбу, то нет ничего удивительного и в том, что проницательный субъект, получивший представление о характере своего знакомого, в общих чертах может сказать ему, ждет ли его успех или неудача, ожидает его любовь или измена, и может иногда оказаться правым. Вероятно, именно это обстоятельство, ни в малейшей степени не имеющее мистического характера, и поддерживает у некритически мыслящих людей веру в возможность предсказания будущего.
Но почему естествоиспытатель, признающий неукоснительное выполнение законов природы не верит в то, что судьба каждого человека предопределена? Ведь предсказуема же в деталях «судьба» летящей ракеты, характер дифракционной картины, которая возникает после попадания световой волны на экран с отверстиями, деление клетки…
Мы должны здесь напомнить уже сказанное по поводу явлений, управляемых случаем. Если бы представить себе, что нам известны координаты и скорости всех молекул, находящихся в сосуде с газом, то мы могли бы предсказывать расположение и скорости этих молекул в последующий момент. Однако достаточно незнания поведения одной молекулы из миллиардов, чтобы такое описание стало невозможным и должно было бы быть заменено описанием статистическим. Так обстоит дело даже в том случае, если стоять на позициях классической физики. Если же вспомнить, что при соударениях молекул может произойти случайный отрыв электрона, что переходы молекул на более высокие возбужденные уровни энергии управляются законами теории вероятностей, то заключение о невозможности в механическом смысле исчерпывающего описания молекулярной системы станет вполне очевидным.
Поскольку мозг и нервная система являются невообразимо сложными молекулярными системами, то подчинение всех жизненных процессов строгим законам вовсе не равноценно отрицанию у человека свободы воли и ответственности за свои поступки. Впрочем, чтобы прийти к такому заключению, вовсе не надо «опускаться» на молекулярный уровень. Достаточно сообразить, что судьба человека, живущего в обществе, неразрывно связана с волей и поведением сотен тысяч людей. Число возможных «столкновений» человеческих судеб столь огромно, что, и не прибегая к молекулярным объяснениям, можно сказать об абсолютной невозможности предсказания будущего человека, поскольку жизнь его не может быть изолирована от случайностей.
Это кажется столь очевидным, столь ясным, что не нуждается даже в аргументации. Бессмысленно говорить о человеке, попавшем под автомобиль, что такое ему «на роду написано». Разве не ясно, что эта роковая встреча не состоялась бы, будь на две секунды раньше переключен предыдущий светофор; или если бы кто-либо задержал несчастного просьбой дать прикурить; или он просто немного замешкался бы дома, надевая галоши перед выходом на улицу; или шофер замедлил бы чуть-чуть ход, желая подробнее рассмотреть идущую рядом машину незнакомой марки… Бесчисленные случайности привели к роковому результату, и полагать, что они предсказуемы, можно лишь в том случае, если верить, «что без воли господа ни один волос не упадет с головы человеческой». Иными словами, вера в возможность предсказания судьбы совместима с религией (впрочем, иногда и религия отказывается от такой возможности, утверждая, что «пути господни неисповедимы») и коренным образом противоречит принципам естественных наук.
Возможность предсказания случайных событий равноценна зачеркиванию естествознания. Компромисса здесь нет.
И вот, несмотря на все это, живет и здравствует древняя лженаука астрология: учение о том, как предсказать судьбу человека по виду звездного неба. Три тысячи лет существует это учение и не умерло и сегодня. Поразительно, не правда ли? Но, с другой стороны, что тут поразительного — ведь жива же религия!
Основное утверждение астрологии состоит в том, что судьба, в том числе и смерть, каждого человека определяется тем, как были расположены по отношению к звездам в день его рождения Солнце, Луна, Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн. В основу разработки правил предсказания был положен некий эксперимент. Так, еще в Вавилонии, приблизительно за 2800 лет до нашей эры, было произведено сопоставление астрономических и исторических записей. Возникли астрологические таблицы, которые и были положены в основу разработки правил предсказания будущего как отдельных граждан, так и государства в целом.
Наиболее древняя астрология — халдейская. Она была проста по той причине, что относилась только к государству и царям. Халдеи полагали, что боги не станут заниматься судьбой мелких людишек.
Вот примеры их предсказаний (цитаты взяты из книги Г. А. Гурева «Астрология и религия»).
«Когда звезда Мардука появляется в начале года — зерно будет расти хорошо. Мардук появляется в месяце Нисане, планета приблизилась к звезде Ли — это значит царь Аккада умрет. Звезда Мардука была видна в Тельце, она вернулась назад до Плеяд, в продолжение месяца она была видна — дождь, град и наводнения должны случаться…»
Халдеи не ставили перед собой задачу подводить под астрологию философскую базу. Их астрология — это некий свод правил. Обосновывая его, они, вероятно, ссылались на то, что так случалось раньше.