Читать интересную книгу FAQ для настоящего писателя: от графомана к профессионалу (СИ) - Наталья Аверкиева

Попова. Постойте...

Смирнов (останавливается). Ну?

Попова. Ничего, уходите... Впрочем, постойте... Нет, уходите, уходите! Я вас ненавижу! Или нет... Не уходите! Ах, если бы вы знали, как я зла, как я зла! (Бросает на стол револьвер.) Отекли пальцы от ЭТОЙ мерзости... (Рвет от злости платок.) Что же вы стоите? Убирайтесь!

Смирнов. Прощайте.

Попова. Да, да, уходите!... (Кричит.) Куда же вы? Постойте... Ступайте, впрочем. Ах, как я зла! Не подходите, не подходите!

Смирнов (подходя к ней). Как я на себя зол! Влюбился, как гимназист, стоял на коленях... Даже мороз по коже дерет... (Грубо.) Я люблю вас! Очень мне нужно было влюбляться в вас! Завтра проценты платить, сенокос начался, а тут вы... (Берет ее за талию.) Никогда этого не прощу себе...

Попова. Отойдите прочь! Прочь руки! Я вас... ненавижу! К ба-барьеру!

Продолжительный поцелуй.

Схема: герой, ненавидящий женщин, приходит требовать долг к вдове. Вдова, давшая обещание до гробовой доски любить мужа, не может выплатить ему долг. Они ссорятся, она его оскорбляет. Герой вызывает ее на дуэль. Героиня принимает вызов, чем вызывает чувство любви у героя. Герой учит ее стрелять, но в нем уже нет желания убить женщину (он думает одно), он признается ей в любви (он говорит другое — конфликт разворачивается). Героине он тоже очень нравится (она думает одно), но она все еще сопротивляется и прогоняет его (она говорит другое — конфликт пошел). Они целуются (они делают третье).

Давайте отметим и еще один важный момент — наши герои должны не просто говорить и описывать какие-то ситуации, которые уже знает читатель или показывать их читателю. Они должны говорить МЕЖДУ собой, и этот диалог должен быть живым и активным. Честно говоря, это достаточно трудоемкая работа, все время хочется скатиться в повествование из уст героев словами автора, но старайтесь этого не делать. Например:

— Аркаша, как ты мог обмануть эту чудесную девушку? Она же столько тебе дала. Она купила тебе квартиру, машину, подарила дачу и родила тебе пять детей! А ты ее бросил и повелся на молодуху!

— А что я мог сделать, если она совсем меня достала и я готов был уже закопать ее у ближайшей помойки или утопить в Гудзоне в бетонных сапогах.

Что мы тут видим? Мы видим, что некто слил Аркаше информацию, что ему перепало вон сколько печенек. Аркаша имеет на это свое мнение и его высказывает. Как можно этот диалог сделать подинамичнее и увести в конфликт:

— Аркаша, как ты мог обмануть эту чудесную девушку?

— Достала! Видеть ее не могу больше!

— Но она столько сделала для тебя!

— Ты про квартиру, машину и дачу? Ха! Пусть это будет приятным бонусом за 20 лет нашей жизни.

Видите, как изменился ритм диалога и как мы с вами по другому преподнесли информацию читателю? То есть читатель видит все то же самое, что и выше, но диалог стал интересней и живей.

Раз уж мы заговорили о ритме, давайте я скажу о нем еще несколько слов. В диалоге важен даже не столько искрометный юмор ваших героев, сколько сам ритм диалога. Это словно бой, когда два противника сражаются друг против друга. Каждая фраза — это удар. Каждый ответ — это блокировка и контратака. И снова нападаем и отступаем, отступаем и нападаем.

Вижу тебя, как наяву

В этой главе я поделюсь секретами, как писать так, чтобы у читателя возникала в голове четкая картинка происходящего, и мы немного поговорим о графике письма в целом.

Вообще, если обсуждать качество исполнения текстов, то лично для меня очень важно, чтобы в читаемом произведении работало три пункта — интересный сюжет, оригинальные герои и качественная картинка происходящего. Обратите внимание, здесь нет пункта о грамотности ни в одном виде. Я допускаю, что у человека может быть не 100-процентная грамотность, я допускаю, что в зачитанном до дыр тексте в какой-то момент перестаешь видеть даже тупейшие ошибки, а при миллионном редактировании какой-либо сцены можно в итоге потерять окончания и согласования, меня это не парит, как не парит и большинство читателей. Если сюжет тащит, если в героев влюбляешься, если есть четкая картинка, то подавляющему большинству оранжевый цвет на мелкие ошибки и опечатки. Умный человек пометит их, дурак будет ходить за вами из поста в пост и высасывать ваши мозги через средний палец левой руки. Так зачем нам обращать внимание на дураков? ;) Согласитесь, чужие тараканы не наша забота. Будет гораздо хуже, если у вас провалится сюжет, вы налепите фактических ошибок, нарисуете тупеньких героев или создадите плоский мир. Хотя… кто-то кушает и такое. Но ведь мы с вами хотим печь вкусные пирожки, правда? Поэтому давайте все-таки перейдем от лирики к практике.

Будь в образе

Если сравнить литературу прошлых столетий и нынешнюю, то вы заметите, что авторы в современных книгах дают достаточно мало витиеватых описаний. Они просто пишут: «Пошел в зоопарк, увидел слона», — и мы сразу же понимаем, что такое зоопарк и что такое слон. Нам не требуется дополнительного описания слона, ибо мы «видим» эту лопоухую груду мяса на ногах-столбиках и носо-рукой на морде. У нас есть картинка по определению. В прошлых столетиях, когда не все ходили в зоопарки, и уж совсем малая часть населения видела слонов живьем, подобные описания делать приходилось в обязательном порядке, иначе читатель не поймет, что это за крокозябра такая. Но несмотря на то, что современный человек видел множество «слонов» в своей жизни, это не повод сливать описания вообще. Конечно, в этом случае не стоит описывать слона, однако необходимо называть вещи своими именами. Например, ваш герой попал под дождь и решил переждать его под деревом. Если вы напишете — он спрятался под деревом — это плохо, мы не дадим картинку, читатель не увидит дерева, у него не пойдет образ. Попробуйте написать — он спрятался под кленом. Таким образом, у читателя возникает картинка дерева, а не просто непонятная абстракция. Если ваш герой ездит на машине, то не катайте его на просто-машине, катайте его на «Пежо» или «Бентли». А если вы еще и дадите цвет вашего синего «Пыжика», то картинка станет еще ярче. Если это собака, то не просто собака, а черная дворняжка, если кошка — рыжий перс. Окей, допустим, вы решили выпендриться и написать, что у героини живет бенгал. Ху есть бенгал? — спросят незнающие люди. И вот тут лучше все-таки дать описание вашего бенгала, чтобы читатели увидели поджарую пятнистую кошку, похожую на азиатского леопарда. Опять-таки, если вы даете описание чего-то неизвестного читателю, то обязательно сравнивайте его с известным читателю существом, чтобы у людей в головах возникла картинка.

Если вы описываете какое-то существо, допустим, по его породе, то не обязательно говорить читателю в лоб, что ваш бенгал — это пятнистый кот и делать полную выписку из стандарта породы. Вполне уместно дать нужные читателю уточнения в следующих предложениях. Допустим, у вас героиня пришла домой, где ее встретил наш чудесный бенгал. Кот потерся о ее ноги и лизнул руки шершавым языком. Всё, мы уже видим и что странное существо «бенгал» — из семейства кошачьих, мы знаем его пол и видим отношения кота к хозяйке — он ее любит. Два предложения, а сколько мы дали читателю информации и картинку происходящего. В этом моменте есть только одно правило, которое вы обязаны выполнять, — всю важную и определяющую информацию необходимо давать в одном месте. Помните, в главе про персонажей я рассказывала, что надо в самом начале описывать внешность героев, чтобы в середине текста читатель вдруг не узнал, что героиня, которую он считает прекрасной блондинкой и за которую он болеет с самого начала, на самом деле уродливая брюнетка. Так и тут — если вы описываете своего, условно говоря, «кота», то сделайте так, чтобы в середине текста читатель с удивлением не обнаружил, что ваш кот, это вовсе не кот, а какая-нибудь белка. Только делайте это описание к месту и незаметным, в канве текста, ненавязчиво.

Великолепная ночь: темная, безветренная. В такую дивную погоду всё слышно, а жертва тебя не видит. Уж он-то, ушастый филин, может многое рассказать о ночной охоте. Вот мактруни — большие лесные мыши — выходят из норок только поздно вечером, когда светило окончательно скроется за горизонтом и лес наполнится непроглядной пугливой темнотой. Именно у мактруни самое вкусное мясо — жирное, сочное и мягкое. Куда там кроликам или обычным мышам до них! Это молодым желторотым филинятам лишь бы схватить добычу, а он, старый и мудрый, знает, что лучше съесть одну лесную мышь, чем пять зайцев, — она всегда сытнее. Филин бесшумно перелетел на нижнюю ветвь раскидистой ели. На этом пригорке он недавно видел колонию мактруни. А вот и выводок возится на пеньке. Охотник терпеливо ждал, когда к мелочи присоединятся взрослые мыши. Вся трудность заключалась в том, что зверьки очень боязливы и осторожны, у них плохое зрение, зато великолепный слух. Филин затаился, боясь спугнуть добычу. Он так сосредоточенно вслушивался и вглядывался в мышат, что, казалось, мог различить каждый волосок нежной бурой шерстки. Вот и завтрак появился! Он впился огромными желтыми блюдечками глаз в жертву, мысленно представляя, как упадет на самую крупную и упитанную мышь, пронзит ее острыми когтями. Лапы поудобнее обхватили шершавую ветку. Перья распушились. Зрачок на секунду сузился и... Страшный грохот разорвал тишину. На поляне из ниоткуда появились всадники. Мактруни мгновенно исчезли в лабиринте подземных ходов. Филин, недовольно угукнув, полетел прочь. Он совсем забыл, что охотиться рядом с порталом людей бесполезно — обязательно кто-нибудь помешает...