– Да. – Он поморщился. – Но это было почти двадцать лет назад. Я не помню, где именно видел их. Прости.
– Мне кажется, это где-то рядом…
– Лара, – нахмурился друг.
– Сейчас, – прошептала я, оглядываясь по сторонам.
– Вы что творите? – яростно зашипел Крыс. – Хотите, чтобы нас тут повязали?
Меня словно веревкой потянуло куда-то налево. Я послушалась свою интуицию и шагнула в очередную комнату, пустую и пыльную. Зашарила взглядом по стенам, забыв обо всем на свете.
– Лара, я не помню, чтобы это было именно здесь, – проговорил Кас.
– Но я это знаю, – вырвалось у меня.
Словно зачарованная, подошла к стене. Положила ладонь на камень и потерла, стирая грязь. А под грязью…
– Да не может быть, – неверяще сказал Кас, становясь рядом со мной и рассматривая то, что чувствовала пальцами и видела я.
Тонкие линии, вырезанные прямо на камне, которые складывались в такой знакомый знак… Небольшой, с мою ладонь, он был здесь, не тронутый временем, как доказательство того, что мы шли правильным путем.
– Мы нашли его, – послышался из-за спины голос Нейта.
– Что вы там нашли? – буркнул Крыс, страшно недовольный тем, что мы торчим в этой комнате.
– Знак, – выдохнула я.
– И что теперь? – спросил господин Сэдли. – Куда дальше?
Дальше… Дальше вперед.
Я надавила ладонью на камень. Он тихо скрипнул, уходя вглубь стены, а потом соседние камни зашевелились и стали разъезжаться в стороны, открывая проход.
– Обалдеть! – ахнул сзади Крыс.
Еле дождавшись, пока проход окончательно откроется, я бесстрашно шагнула внутрь.
Там была комната. Большая квадратная комната. Совершенно пустая. Ни людей, ни мебели, ни даже пыли. Свет Крысовой банки выхватывал из непроницаемой темноты каменные плиты пола, отполированные до зеркальной гладкости, такие же гладкие стены и потолок.
– Здесь пусто, – тихо сказал Нейт.
А я оглядывалась по сторонам, и мне казалось, что я как наяву вижу высокие книжные полки, забитые фолиантами; шкафы, хранящие бесценные артефакты; высокого человека в мантии, который задумчиво перебирает старые свитки, исписанные символами ар-раэна. Что это? Эхо прошлого или у меня просто фантазия разгулялась? Не знаю. Но интуиция подсказывала, что мы здесь не просто так.
Дав странному чувству завладеть собой, я приблизилась к стене и положила на нее ладони. И тут же все изменилось. Гладкий камень пошел рябью, стал покрываться тонкими линиями, сияющими в темноте красивым серебристым светом.
– Прячьте светилку! – шикнул Крыс.
Сэдли послушался. Бутылки скрылись под одеждой, и теперь комнату освещало только сияние волшебных линий.
– Обалдеть! – В голосе Крыса слышалось что-то, очень похожее на благоговение.
– Никогда такого не видел! – проговорил Нейт восхищенно.
Я отступила на несколько шагов назад, чтобы было лучше видно. Внутри меня бурлил чистейший восторг. Это же самое настоящее волшебство!
– Похоже на карту, – нахмурился Кас, которого, казалось, магический рисунок вообще не впечатлил.
– Точно, – кивнул Сэдли, подтверждая. – Наш материк.
Это и правда была карта, изображающая самый крупный материк Нортана. Очень подробная, со всеми островами, водоемами и неровностями. На ней легко угадывался и Раверон. Не по границам, конечно, границ стран тут никаких не было. Но я сразу нашла и реку Игалин, которая вместе со своим водопадом так часто снилась мне, чтобы привести к Касу. И ту реку, по которой мы добирались до Нугрима.
– Что нам это дает? – мрачно спросил Кас.
– Там же знак… – прошептала я, запихивая свой восторг куда поглубже и присматриваясь.
Да, тот самый знак, который красовался у него на руке и у меня на груди, нашелся и здесь. Большой, яркий, он расположился странно несимметрично. Не сверху и даже не в центре карты, а точке, которая сейчас совпадала с северной частью Раверона.
Кас подошел ближе и коснулся пальцами символов под картой, которые я сначала не заметила.
– Это ар-раэн. Не заклинания, а скорее текст.
– Должно быть, очень старый текст, – присмотрелся господин Сэдли. – На ар-раэне уже давно никто ничего не писал вот так.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Я не могу понять, что здесь написано. Только отдельные места. Что-то о круговороте или цикле. И токах энергии.
– Нисходящих или убывающих токах, я бы сказал, – уточнил историк. – А еще здесь очень много раз повторяется символ, обозначающий «центр».
– Согласен.
– Что это может значить? – поинтересовалась я.
– Хороший вопрос…
– Эй, – подал голос Крыс, – это все, конечно, круто, но нам пора сваливать.
И точно. За нашими спинами уже слышались чужие голоса. Преследователи приближались. Я бросила отчаянный взгляд на карту, которая начала потихоньку гаснуть. Нам ведь даже некуда перерисовать!
– Все, уходим, – спохватился Кас.
Нейт цапнул меня за руку и потянул в сторону коридора. Мы успели выбраться из комнаты, запереть ее и даже пройти несколько поворотов. Но потом столкнулись с врагом.
– Стоять! – крикнул кряжистый церковник, завидевший нас.
Кас поднял руку, собираясь то ли драться, то ли еще что, но из-за поворота выскочили люди в балахонах и наших противников стало больше. Крыс вытащил из кармана небольшую бутылочку и изо всех сил швырнул ее в толпу церковников. Бутылка разбилась, выпуская большой клуб белого дыма. Те, кому не повезло его вдохнуть, начали натужно кашлять, а Кас рявкнул:
– Бежим!
Мы развернулись и бросились туда, откуда пришли. И снова переходы, коридоры, комнаты. Под храмом был самый настоящий лабиринт, и мы неслись, сами не зная, куда. Преследователи не отставали. Они резво бежали следом, несмотря на свои балахоны. Однажды мы чуть не попались в ловушку, когда еще одна группа церковников выскочила прямо нам наперерез. А потом в стену рядом с моей головой что-то врезалось, высекая из камня искры, и Крыс крикнул:
– Они стреляют!
– Что ж, сами напросились, – прошипел Кас.
Он резко развернулся. В его руках что-то вспыхнуло, и Кас бросил это что-то прямо в тот конец коридора, где уже слышался топот и крики. Огненный шар взорвался, обваливая стены и потолок, сверху посыпались камни. Церковникам явно понадобится время, чтобы их разобрать. Главное, чтобы не получилось так, что мы отрезали путь к свободе самим себе.
ГЛАВА 10
Нам повезло. Через несколько сотен футов, после очередного поворота, мы наткнулись на ведущую вверх лестницу. Кас дал нам знак молчать и стал осторожно подниматься к низкой деревянной двери. Постоял возле нее немного, прислушиваясь, потом приоткрыл ее и махнул:
– Давайте.
Через дверь мы выбрались в узкий грязный переулок, заваленный какими-то ящиками. К счастью, здесь не оказалось никого, кто мог бы нас заметить. Над Нугримом собрались мрачные кучевые облака, погружая переулок в полумрак, что нам было только на руку. Крыс внимательно осмотрелся и, издав тихий, но явно торжествующий вопль, бросился к горе ящиков. Свалил один, сдвинул второй, и из-под мусора показалась вделанная в мостовую решетка.
– Нужно открыть, – поморщился он, пытаясь вырвать решетку из камня.
– Дай мне, – Кас отодвинул его плечом, схватился за прутья и через секунду преграда поддалась.
Он поднял ее, как крышку у шкатулки, глянул вниз и кивнул:
– Уходим.
Кас прыгнул туда первый. За ним спустились Нейт и господин Сэдли. Я подошла к дыре и боязливо заглянула внутрь. В лицо пахнуло сыростью. Поморщившись, ухватилась за края и храбро сиганула вниз, искренне надеясь, что там не слишком высоко. Но приземление оказалось неожиданно мягким. Сильные руки подхватили меня в полете и осторожно отставили куда-то в сторону, на скользкий камень. Последним спустился Крыс, предусмотрительно закрыв решетку за собой и даже умудрившись свалить на нее ящик.
Алхимик достал из кармана свою светилку и осмотрелся. Я осмотрелась тоже. Мы стояли в чем-то, похожим на большую канализационную трубу. Полукруглый свод, влажный и скользкий камень стен, а внизу, под ногами – вода. Бодрый поток бежал куда-то влево, поднимаясь на уровень щиколоток. Здесь пахло сыростью, плесенью и немного гнилью. Но хотя бы не нечистотами. А мне еще и удалось не замочить ноги, потому что Кас поставил меня на узкий выступ у самой стены, куда вода не заходила.