любить вас не запрещено. Вас полстраны знает и любит.
— Ну считай, заработал чай. И табуретку. Сейчас.
Елена Степановна вдруг стала очень нормальной. Получать комплименты — самое естественное дело в ее жизни. Я так думаю.
— Садись, и можешь продолжать.
— Да чего продолжать. Актриса вы мало того что популярная — гениальная.
— Была.
— Вот. А вы что себе не принесли стульчик? Я про вас долго могу говорить.
Елена послушно принесла стул. Села и серьезно, не фальшиво приготовилась слушать Геру.
— В общем, как только я узнал, что вы живете в нашем районе, предложил ребятам заказать вам … вот это дело.
— Погоди, погоди. Гера — это Герман?
— К сожалению, нет. Гера — это Герасим. В данном случае.
— Прекрасное имя… Герасим, еще раз расскажи, зачем ты пришел. Я уже забыла.
— А чай?
Елена посмотрела на чайник. Нужно встать, зажечь конфорку (спички где?), налить воды. Лень. Но она встает.
— Я слушаю, слушаю.
— Мы — это студия кабельного телевидения. Района. Сначала было три идиота, которые купили лицензию. Наворовали где-то аппаратуры и гоняли фильмы из проката. Не прогорали. Но все равно — оставалась мелочевка. А теперь, два месяца назад, пришел нормальный человек и выкупил дело. Вложил в него деньги. Теперь все становится серьезно…
— Ты один из трех идиотов или ты нормальной, но богатый?
— К сожалению, ни то ни другое. Я теперь работаю в этой студии. На этого человека.
— К сожалению. Три раза уже повторил. Чего все жалеешь, молоденький такой?
— Не три, а два. Ну и, короче, этот человек купил три картины — этого года. Понимаете? Не заваль, а новьё. Фильмы надо дублировать… Ну, просто текст русский читать. Перевод готов. Я предложил вас.
— Просто читать… Я дорогая. Хоть и подзабыли меня, но я дорогая. Ты бы лучше во ВГИК подъехал, снял там мочалочку, заплатил ей полтинник — и все дела. А то три фильма… Разоритесь на мне.
Такое впечатление, что Гера действительно не волнуется. Очень профессионально, в таком случае, ведет переговоры. Дождался, когда Елена закончит возиться с чайником и сядет напротив. Поставил сумку под стол и положил на стол руки. Елена сразу на них и стала смотреть. Небольшие, вроде и несильные, не такие, которые обычно называют мужскими — широкие ладони, мясистые пальцы. А… цепкие, уверенные, тонкие, нежные — наверное.
— Елена Степановна, ваш голос узнаваем, поэтому коммерчески выгоден. И потом, он очень эротический.
— Что? Эротический, мой голос? Ну ты даешь. Сколько тебе лет?
— Девятнадцать.
— Ты девочек трахаешь?
— Предположим.
— Когда у тебя первая была?
И опять Гера даже бровью не ведет. Отвечает иронично, но без гусарства. Чего он так уверен?
— Летом. После второго класса.
— Сколько же тебе было.
— Если после второго, а день рожденья у меня в октябре…Ну девять, наверное.
— Девять лет. Ни фига себе. Ты, значит, десять лет в сексе. Черт.
— Ну вы тоже первый раз замуж вышли в восемнадцать.
— Откуда знаешь?
— Читал в газете… В журнале "Экран". Давно.
— Ну и как ты со своим продюсером собираешься использовать мой эротический голос?
— По назначению.
— Давай говори, я не понимаю.
— По прямому назначению — в эротических фильмах.
— Ага. И насколько эротических?
— Чайник со свистком? Не выкипит?
— Со свистком, со свистком. Значит, порнуха. Докатилась, Елена Степановна. Ты точно хочешь чаю? Мне чего-то скучно с тобой разговаривать.
Лена встает, закуривает.
— Елена Степановна, а с чего вы взяли, что порнуха? Если бы это была порнуха, я бы, как вы и предлагали, поехал во ВГИК, а лучше, в их общагу. Вечерком. Тем более, я там бывал неоднократно. Там есть такая Люся Спиридонова. Я Люсе бы дал задание. И к вечеру у меня дома сидели бы две артистки — с четвертого курса, например. И мы очень хорошо бы потрудились, и даже успели бы к утру озвучить все что надо. Это во-первых. Во-вторых, из ваших уст не очень органично звучит фраза "докатилась, Елена Степановна". Вы даже не видели кино. Это не профессионально. У вас есть, конечно, уважительная причина — вы, насколько я знаю, не работали около пяти лет. Но я не верю, что вы перестали быть профессионалом. В-третьих, что вы имеете против эротики? Нормальный элемент современного кино. Разменная монета нынешней эстетики, ее пароль. Просто в нашей стране сексуальная революция прошла по "бархатному варианту", без жертв. Но никто не освобождает нас от знания основных законов современного искусства. В любом фильме, где вы снимались, у героев на уме было то, что сегодня режиссер имеет возможность честно снять на пленку. Искусство упрощается, возвращается к первородной форме — примитивной, но тем не менее завораживающей, даже космической. И порно, кстати, тоже эксперименты нового искусства. Бессознательные, иногда грязные — но полезные… нет — неизбежные. Поэтому не стоит ругаться — даже на порнуху.
Нет, он нам решительно нравится, этот Гера-Герасим. Отчитал заслуженную артистку как маститый режиссер. Она ни разу затянуться не успела. Ей сейчас и возразить нечего — надо еще понять, что за складную херню произнес этот юноша, этот плейбой с десятилетним стажем. Лена даже побледнела. На этой паузе очень хорошо прозвучать свистку чайника — и он засвистел.
— Лекция закончена? Вам крепкого? С сахаром, мастер? Или может винца — после вашей тирады можно и напиться.
— Мне крепкого с сахаром. Вина не хочу, а себе можете и налить.
— Спасибо. Есть печенье. Колбаса. Творог, кстати. Хлеб.
— А руки где помыть — перед едой.
— Первая дверь налево. Сумку-то может оставишь?
— Ничего, не мешает.
Лена заваривает чай. Открывает холодильник, достает "Кампари" — другую бутылку. Наливает в чашку, выпивает залпом. С удовольствием и умело собирает на стол. Наливает еще вина — выпивает. Прикуривает новую сигарету. Лена не волнуется — она не очень понимает, что ей делать. Ей не хочется слушать чепуху про искусство и эротику, но ей нравится мальчик. Его нежные руки, его тембр — кстати, тоже эротичный. Она никак не может уловить его запах — как он пахнет? Почему-то вопрос о запахе беспокоит ее больше других.
Надо его понюхать.
— Что, Елена Степановна? Чай готов?
— Угу, готов. Ну и что дальше?
— Не знаю. Я вам предлагаю интересную и высокооплачиваемую работу. Теперь говорите, согласны вы или нет. Может, какие-нибудь предложения?
— Да какие у нас предложения. У нас голос эротический, да работа высокооплачиваемая. И насколько же высокооплачиваемая, батюшка Герасим?
— Хронометраж фильмов примерно час тридцать — час сорок. Для такого профессионала как вы мне кажется достаточно одной смены на фильм. Мой босс предлагает вам