— Или у меня разыгралась паранойя, или за нами кто-то следит.
— Я ничего не заметил, — так же шепотом ответил он, — давай тогда у следующего поворота попрощаемся, и я проверю. Если за тобой следят, попробую его задержать, а ты через два дома свернешь и окажешься у меня за спиной, на тот случай, если слежка за мной.
— Договорились!
На следующем перекрестке мы громко попрощались друг с другом, и я направился дальше, пытаясь придать себе более пьяный вид, чем было на самом деле.
Мне удалось пройти буквально пятьдесят метров, когда взвыло мое чувство опасности! Резко отпрыгнув в сторону, я буквально ощутил дуновение ветра от дубинки, пронесшейся рядом с моей головой. Нападающий обладал очень быстрой реакцией: он мгновенно развернулся и снова замахнулся, метя мне в голову. Я успел лишь слегка повернуть корпус и подставить плечо, в которое с размаху врезалась дубина. Дикая боль пронзила все мое тело — и из глубин сознания вынырнул зверь. Но в этот момент к нам подбежал Поль. Достав нож, он хотел наброситься на атакующего меня человека. Тот слегка отмахнулся, и в сторону моего приятеля полетела искрящаяся молния. Я видел, как Поля тряхнуло разрядом, но он лишь слегка поморщился и замахнулся ножом. Нападающий сумел уклониться, он был очень быстр. Снова сверкнула молния, ударив Поля в грудь. На этот раз он ощутимо замедлился, его лицо перекосилось, но он продолжал махать ножом, не давая противнику приблизиться к себе.
Пользуясь тем, что наш противник отвлекся, я попытался ударить его кулаком, но он мгновенно блокировал мой удар. Некоторое время неизвестный отмахивался от нас двоих своей дубиной, периодически пуская молнии в моего приятеля, пока очередной его удар не вывел окончательно меня из себя, уничтожив во мне все человеческое. Мое сознание затопила звериная ярость. Зарычав, я кинулся на него, пытаясь задушить голыми руками. Стоило моим рукам сомкнуться на его шее, как я почувствовал в них его трепещущую душу. Я вырвал ее из тела, и неудачливый грабитель свалился кулем к моим ногам. Мне хотелось рвать его душу зубами, сожрать ее, уничтожить полностью и без остатка. Другая часть меня вопила, что это неправильно, так делать нельзя — и в последний момент сумела достучаться до моего разума. Резким взмахом я отбросил душу от себя.
Стоя над мертвым телом, пытался отдышаться и привести в порядок мысли. Хоть я и не поглотил его душу, но часть знаний успели просочиться в мою голову. Рядом стоял Поль и круглыми глазами смотрел на меня.
— Ты — поглотитель душ! — произнес он то ли со страхом, то ли с уважением, — значит, они не врали о тебе.
— И что? — злобно огрызнувшись, я огляделся вокруг. На улице было пустынно, но я понимал, что надо срочно сваливать. Жрецы могут почувствовать магию Нургала.
— Да, я справился с этим. Не поглотил его душу. Нургал не смог превратить меня в зверя, в свою пешку. И в будущем у него это тоже не получится, — я злобно сплюнул на землю, — надо уходить.
— Ты чувствуешь? — тихо произнес он, — мурашки по телу: жрецы где-то рядом!
— Дай мне руку! — я схватил его за руку и активировал заклинание невидимости, вышитое на моем поясе. Тут же весь мир вокруг изменился — стал зыбким и каким-то серым. Крепко держа за руку Поля, я побежал, увлекая его за собой. Заклинания хватило где-то на полторы минуты, но за это время мы, проявив чудеса скорости, сумели пробежать не меньше двух кварталов.
Вывалившись в обычный мир, мы без сил рухнули на мостовую. Отдышавшись, я с удивлением заметил, что во мне осталось совсем мало магии. Нарцисс был прав — это заклинание отнимает чертовски много сил. Но есть и плюс: магия Нургала, так резко скакнувшая во мне во время драки и попытки поглощения души, тоже сильно уменьшилась. Осмотрев Поля, я заметил, что и на нем сказалось перемещение под покровом невидимости. Сейчас он светился магией совсем тускло. Оставался только один вопрос: это навсегда, или его магия снова вернется?
— Что это было? — с трудом спросил Поль, пытаясь встать.
— Ты про нападение?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нет, про наш бег. Что это за заклинание? У меня совсем нет сил.
— Заклинание невидимости. За пару минут выпивает кучу магической энергии. Как сказал мне один маг, его главное отличие от Аагры в том, что ты просто вываливаешься из заклинания, когда твои жизненные силы и магия приближаются к нулю, но до критических пределов не доходят. Так что ты остаешься живым, хоть и слабым. В таком состоянии лучше никому не попадаться.
— Слышал о нем, — кивнул Поль. Ему все-таки удалось встать, — но такой амулет очень редок и стоит огромных денег!
— Подарили, — пожав плечами, ответил я, вставая на ноги, — а почему тебя не брали молнии? Он по тебе раз пять успел долбануть!
— Моя кровь сделала меня невосприимчивым к большинству заклинаний. Правда, все равно очень неприятно, когда так лупят, — Поль поморщился, видимо, вспомнив свои ощущения.
— Имей в виду, сейчас твое свечение сильно уменьшилось. Не знаю, надолго ли, может, и навсегда. Так что в ближайшее время держись подальше от таких заклинаний, — посоветовал ему я.
— Мне вообще хотелось бы всегда быть подальше от таких приключений. Если бы не моя особенность, я был бы уже мертв. Даже хороший амулет не выдержит больше двух-трех подобных разрядов.
— Если бы не ты, я, скорее всего, тоже уже не смог бы ни с кем больше разговаривать. Хотя… — я прислушался к себе, ведь часть знаний нападающего мне удалось урвать, — судя по всему, меня хотели оглушить и похитить. Спасибо за помощь.
— Не за что, — он крепко сжал мое плечо, — будь ты слугой Нургала или похитителем душ — мне это не важно. Ты по-прежнему мой друг и можешь положиться на меня.
— Спасибо, — меня тронула его речь, — но я не слуга Нургала, и ничего не хочу иметь с ним общего.
Немного помолчав, я добавил:
— Так же, как и с Лучезарной, — на что Поль лишь пожал плечами, мол, твое дело.
Глава 12
Нокс снова была в ярости. Прошли две недели ежедневных боев с участием княжеских войск и отрядов жрецов. Казалось, кампания шла успешно. И что в итоге? Им встретился огромный отряд зверей. Возможно, в чистом поле с ним бы легко разделались, но местность была лесной, и звери оказались умнее и собраннее людей.
Для начала они просто сменили тактику — стали нападать по ночам. И первая же атака принесла этим порождениям Нургала успех. Бесшумно уничтожив часовых, они ворвались в лагерь и, прежде чем воины княжества смогли организовать сопротивление, полегло больше половины солдат и достаточно много магов. В этом ночном сражении, которая она вспоминала с ужасом, отряд жрецов понес первые потери. И какие! Погибла почти треть состава.
А как ругался Виктор, называя их всех желторотыми юнцами. В чем-то он был прав: большинство жрецов наплевательски относились к дисциплине, разбрелись по лагерю, спали, не пойми где и с кем. И в этом, по большей части, была ее вина. Когда они с Виктором спорили о главенстве в отряде, он долго объяснял ей, что его опыт важнее, чем ее авторитет и сила жрицы. Хотя он на удивление быстро отступил и практически не принимал участия в управлении отрядом. Молча выполнял ее команды, всем своим видом показывая — пусть девочка наиграется, зачем ей мешать. Нокс от обиды кусала губы — Виктор и на этот раз обыграл ее.
Теперь еще и это происшествие. Стоило ей только въехать в город, как она ощутила магию Нургала. И это в городе, который постоянно патрулируется и считается полностью безопасным! Она рванула в сторону источника проклятой магии, но обнаружила только мертвое тело горожанина. С ней было двое жрецов, которые тоже ощутили магию Нургала, но найти след им так и не удалось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Нокс сидела в своем шикарном номере, который ей все-таки предоставили, и помешивала ложкой чай в чашке. Ей вспомнились бродяги, которых они чуть не сбили. Могли ли эти оборванцы быть причастны к магии Нургала? Нет! Она помотала головой: от них слишком ощутимо несло вином, да и выглядели эти мужчины, как настоящие бродяги. Вряд ли слуги Нургала пили бы вино по тавернам и ходили потом в таком виде по городу. Но что-то не давало ей просто забыть о них, какое-то странное чувство: будто она что-то упускает.