к смерти их приговорила родная дочь!
– Мне своего ужаса хватает, – криво усмехнулась Рива.
– Я понял, что Юста потеряна навсегда. Но ведь оставалась еще ты! Я нашел тебя и проследил, чтобы другие люди взяли тебя на воспитание.
– У тебя не было власти над ними!
– Но я знал, что они это сделают. С тех пор я наблюдал за тобой, видел, какой ты росла… Твой отец гордился бы тобой. Поверь мне, я знал его достаточно хорошо, чтобы утверждать это.
Рива почувствовала, как на глазах закипают новые слезы. Как это глупо! Она давно уже смирилась с тем, что отца нет… Но неожиданная помощь Зевега-Тха в момент, когда она почти отчаялась, казалась ей неожиданным посланием от родителей. Их больше нет, давно уже нет – и все равно они рядом.
– Я не ожидал, что с тобой произойдет такое, хотя следовало бы, – признал Зевег-Тха. – Новый лидер вашего народа никогда тебя не любил. Думаю, он сыграл не последнюю роль в том, что тебя отдали такому самцу.
– Как и во всем остальном… Но своего он добился! Он от меня избавился…
– Ты до сих пор жива, вот о чем нужно думать!
– Но показаться людям я уже не смогу! – указала Рива. – Тувенег наверняка в восторге, а сломанное лицо его старухи вряд ли его сильно беспокоит, она и была страшная!
– Вот и порадуйся тому, что ты с ней сделала, думай только об этом, а о будущем не думай.
– Нет у меня будущего!
– Есть. Ты никогда не знаешь, каким окажется следующий день. Вчера у тебя не было бед – но не было и меня. Отдыхай пока. Мы поговорим утром.
Он ушел, оставив ее одну. Рива была уверена, что не сможет заснуть, слишком много на нее свалилось, слишком о многом она должна была подумать! Но если разум хотел действовать, то тело прекрасно помнило, сколько энергии оно истратило.
Победило тело. Едва коснувшись подстилки, Рива заснула глубоким, болезненным сном.
* * *
Если бы все зависело только от Лукии, она предпочла бы ни при каких обстоятельствах не приближаться к этим тварям. Но выбора у нее как раз не было: безжалостный ветер пустыни подталкивал путников к этим махинам. Сопротивляться порывам, которые уже обрели непередаваемую силу, не получалось даже у нее. На Земле ничего подобного не было, никогда! Но какой смысл думать об этом? Никто не обещал, что все обитаемые планеты будут похожи на Землю!
Если бы Лукия была чуть послабее, ее давно бы унесло туда, к темным тварям размером с холм. Но пока ее сил хватало, чтобы замедлить продвижение, и у нее появился шанс рассмотреть их.
Зрелище было пугающим и отталкивающим. Больше всего обитатели пустыни напоминали слизней – с длинными, разделенными на несколько сегментов телами. Судя по тому, как ураган трепал их рыхлую, похожую на желе плоть, у них не было ни костей, ни мышц. Но это было и не нужно – даже при том, что существа относились к хищникам. Они охотились по-другому.
У каждого из них была грандиозная пасть, постоянно остававшаяся открытой. Эту пасть обрамляли тонкие пластины, заменяющие зубы, и хотя они были даже отдаленно не похожи на клыки, Лукия не исключала, что они вполне острые. Размера этой пасти было достаточно, чтобы заглотить человека заживо. При этом существа не делали ничего, чтобы захватить добычу, за них все делал ветер. Их тела были покрыты сложной системой отверстий, очень похожих на жабры, но явно выполняющих другую функцию. Благодаря этим отверстиям ветер проходил сквозь тела уродцев, не сдвигая их с места, тогда как их добыча залетала прямиком в пасть и воздушным потоком проталкивалась в сторону желудка.
В какой-то безумный момент Лукии показалось, что слизняки и создают ветер, управляя стихией. Но это, конечно, было слишком фантастично, чтобы оказаться правдой. То, к чему они приближаются, – не магические чудовища, это всего лишь животные. Инстинкты позволяли слизням развернуться так, чтобы ветер дул в нужном направлении, только и всего.
Но для людей это ровным счетом ничего не меняло. Сила урагана тащила их к верной смерти, песок забивал глаза, дышать было почти невозможно, и это лишь осложняло сопротивление. А неподвижность хищников казалась издевкой: слизняки наблюдали за ними десятками глаз, закрытых мутной защитной пеленой. Их равнодушное превосходство словно указывало: сдавайтесь, спасения нет, вы только зря терзаете себя страхом и неопределенностью.
Ситуация была откровенно паршивой – и вдруг все прекратилось. Тяга ветра исчезла, песок рухнул на землю, и мир вновь стал безопасным и спокойным. Лукии потребовалась секунда, чтобы сообразить: это не чудесное спасение. Это всего лишь временная передышка.
Их со всех сторон окружал защитный кокон из песка. Снаружи по-прежнему бушевала буря, но здесь было тихо и спокойно. Понятное дело, кокон возник не сам по себе: телекинетику наверняка потребовалось немало усилий, чтобы его создать. Но у него получилось, и они были в относительной безопасности.
Ноэль, перепуганная до истерики, тоже сообразила, что произошло, и набросилась на Рале с обвинениями:
– Ты с ума сошел?! Зачем нужно было ждать так долго, я чуть не умерла от ужаса! Я думала, эта улитка сейчас сожрет нас! Шуточки у тебя в духе Кигана!
А вот Лукия никаких вопросов не задавала. Она прекрасно знала, что это вовсе не шутка, и понимала, почему Рале тянул до последнего.
Создать такое защитное поле в разгар песчаной бури было чудовищно трудно. Настолько, что сейчас Рале мог лишь сидеть неподвижно, все свои усилия направляя на песок. Даже так его тело было напряжено, на коже проступили крупные сосуды, а из носа скользнула первая струйка крови. Буря была слишком сильна для него…
– Сколько вы продержитесь? – поинтересовалась Лукия таким тоном, будто обсуждала штатную ситуацию на корабле. Это все, что она могла позволить себе при Ноэль. Ей оставалось лишь надеяться, что Рале понимает это.
– Не больше пяти минут, капитан. И я не могу сдвинуть нас с места. Пять минут – и снова начнется веселье.
– Пяти минут хватит.
Было бы идеально, если бы он смог решить проблему: просто перенести их в другое место, чтобы поток ветра прекратил толкать их к неминуемой гибели. Однако Лукия не испытывала никакого недовольства из-за того, что Рале не смог это сделать. Это не его обязанность, это обязанность капитана, а значит, она должна найти способ спасти их всех, как бы трудно ей ни было.
– Толедо, смажьте ядом две самые большие иглы и передайте их мне, – велела Лукия.
– Что?.. Но зачем?
– Немедленно.
Большая часть способностей хилеров была направлена на исцеление, причем не только людей. Этим представителям специального корпуса не нужно было становиться отличными воинами. Но и остаться беззащитными они не могли, у них была и боевая способность: