До конца рабочего дня она прибывала в состоянии замкнутости. Отменила все запланированные встречи. К горлу подкатил ком. Словно кто-то сыпанул соли на старую рану, которую она запрятала в глубокий тайник души и зареклась навсегда выбросить ключи.
Около восьми вечера Анна вышла из дверей здания и направилась в сторону парковки. Ее путь пролегал по извилистой алее, идущей под горку. Она освещалась параллельно стоящими светильниками с обеих сторон. Эту тропинку студенты прозвали малой китайской стеной, благодаря визуальному эффекту высоких светильников в ночное время.
На стоянке она села в свой Пежо и завела двигатель. По радио заиграл Дориан со своей любовной балладой.
В зеркало заднего вида она заметила быстро приближающуюся фигуру. Незнакомец подошел к двери и нагнулся к окну. Это был тот самый мужчина, приходивший днем.
Анна пыталась казаться спокойной, тогда как сердце внутри сжалось от страха.
— Простите сеньора, но мне нужно с вами поговорить, — сказал он.
Мужчина опёрся кулаками на дверь и специально надавил. Анну передернуло от многократного хруста его суставов.
— Мы с вами уже обо всем поговорили. Что еще я могу сделать? Мой отец мертв. Оставьте меня в покое! — закончила она, передвинула рычаг скорости и начала сдавать назад.
— А что если я открою вам тайну гибели вашего отца, — крикнул мужчина вслед.
— Я знаю, от чего умер мой отец, — ответила она. — Пожалуйста, не приходите больше!
Анна нажала на педаль и машина со свистом помчалась к выезду.
* * *
Лис остался стоять на месте, наблюдая за тем, как автомобиль выехал на дорогу и через несколько сот метров остановился. Далее он развернулся и помчался в обратном направлении. Колеса остановилась у его ног. Девушка выскочила наружу, ее глаза покраснели. Она с трудом могла говорить — голос дрожал. В руках она крепко сжимала кисточку. Такие используют в своей работе археологи при раскопках.
— Где вы это взяли?
— Давайте сядем внутрь, я расскажу вам все.
Они сели в машину. Анна продолжала крепко сдавливать кисточку, словно та могла исчезнуть.
— Я надеялся, что вы вернетесь, — сказал Лис. — Мне не следовало так бросать ее в машину.
— Боже мой. Я и поверить не могла, что смогу когда-либо увидеть ее, — ей хватило сил разжать запястье. Она провела большим пальцем по обветшавшим буквам. — Мой отец подарил ее маме на годовщину свадьбы. Это их инициалы. Мама хранила ее как реликвию. В свою последнюю экспедицию папа забрал ее с собой и сказал, что потерял. Мама до конца жизни об этом жалела.
Она с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться.
— Я нашел ее в вещдоках Джеймса Гаррисона.
— Это тот самый сотрудник посольства, который пропал?
— Да. Возможно, ваш отец отдал ее Джеймсу на сохранение.
Лис сочинял на ходу. Он прекрасно понимал, что Джеймс, скорее всего, украл ее в Палаццо Консерваторе вместе с идолом. Только зачем?
— Я не знаю, что и сказать. Спасибо что отдали мне это.
Лис развернул кусок бумаги с кровавыми символами и протянул Анне.
— Вы знаете, что это за символы?
Анна направила на листок свет телефонного фонарика.
— Похожи на египетские иероглифы. Но я в этом не сильна.
— Я нашел это вместе с кистью и решил обратиться к вам.
Анна покачала головой и аккуратно уложила кисточку в сумочку.
— Думаю, о тайнах и символах вам лучше пообщаться с моим братом.
— Вы же сами сказали, что не знаете где он.
Она вздохнула и вытерла платком остатки слез. Машина медленно покатилась к выезду.
— Я отвезу вас к нему.
В течение часа она больше не произнесла ни слова. Анна прибавила громкость радио, чтобы хоть как то заполнить тишину. Лис всматривался в огни ночного города. Погода портилась, ветер ворошил опушки деревьев и нагонял черные тучи с северо-востока.
Автомобиль остановился у трехэтажного здания на окраине Мадрида. Дом выглядел как после артобстрела. Краска давно облезла, кирпичи с краев обтесаны. Окна почернели от грязи, в некоторых и вовсе отсутствовали стекла.
Анна молча вышла из машины. Лис зашагал следом, прихватив с заднего сидения свою сумку.
Внутри чувствовался перемешанный запах кислятины и испражнений. Единственная лампочка на этаже, сквозь толстый слой пыли, с трудом боролась с темнотой.
Анна подошла к двери с номером «3» и громко постучала. Из соседней квартиры высунулась женщина, быстрым взглядом оглядела незнакомцев и оскалила зубы.
— Вы к кому? — спросила она.
— Не к вам, — безразлично ответила Анна.
— Так какого черта ты стучишь, сука? — прокричала она.
Дверь номер «3» резко отворилась. Внутри стоял высокий парень в трусах и мятой футболке. Волосы на голове были похожи на неаккуратный индейский шалаш с вкраплениями седины.
— Бруна, это вообще-то ко мне! Закройся нахрен! — крикнул он.
Женщина, бормоча, захлопнула дверь.
В нос врезался сильный запах спиртного. Рамон еще раз осмотрел гостей. Футболка свисала на его узких плечах как на вешалке. От выпирающего подобно второму носу кадыка поднималась густая щетина.
— Благословляю тебя и твоего жениха сестренка. Что-то еще? — сказала он и ехидно улыбнулся. В верхней челюсти не хватало одного переднего зуба. Остальные пожелтели от многолетнего курения.
— Это он, — сказал Анна, обращаясь к Лису.
— Хэй! Сестренка, а ты точно не перепутала ничего? Я не гей. Или ты полицейского притащила? Никаких запрещенных препаратов нет, кроме пары пачек кокаина и марихуаны, — смех перерос в сильный кашель.
— Тебе нужно проспаться! — презрительно сказала девушка.
Рамон стукнул себя по щекам.
— А чем ты думаешь, я до твоего прихода занимался? А? Пил до потери сознания, прожигал свою жизнь, тратил время на шлюх, предавал святую память родителей своим паскудным отношением, — перечислил он, попутно загибая пальцы рук на каждое утверждение. — Я ничего не забыл?
Глаза Анны налились злостью, смешанной с обидой.
— Ты даже в присутствии посторонних людей не можешь вести себя, как подобает мужчине.
— Мужчине? — переспросил он и шагнул в ее сторону. — Что ты о них можешь знать? У тебя их никогда не было сестричка. А от кошечек и собачек детки не рождаются.
Лис заметил, как ее скулы напряглись. Она достала из сумки кисточку и бросила ему в лицо. Та глухим стуком отскочила от лба и упала под ноги.
Рамон поглядел на упавший предмет и его лицо перекосило.
Анна фыркнула и зашагала прочь.
— Я могу войти? — спросил Лис.
Рамон с презрением взглянул на него и не сводя глаз с семейной реликвии, зашел внутрь.
Квартира была крохотной. Лису показалось, что он очутился на помойке. Повсюду валялась грязная одежда, бутылки из-под спиртного, автомобильные запчасти и еще много всего. Полки шкафов завалены книгами по археологии и истории, античными статуэтками и глиняными горшками. Складывалось впечатление, что пыль здесь не вытирали веками, а проведя в квартире раскопки, можно было натолкнуться на парочку мумий.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});