− Есть. Например… эм−м… Лев!
− Что? Лев? — в два голоса. — Ты серьезно?
Нет конечно, просто напротив меня реклама какого−то чая, и на картинке огромный лев. Но девчонкам я этого не расскажу, а то поколотят меня. Надо же, выбрал имечко.
Лев. Левка… прикольно, вообще−то. Но лучше промолчу.
− У меня вопрос поважнее на данный момент. Мы с тобой заявление когда и где подавать будем в Загс, − придвигаюсь ближе к Катюшке и застаю ее врасплох.
− А может…
− Не может. Тебе не соскочить уже с крючка, детка.
− Мы можем просто расписаться тогда? Без гостей, и… − мнется Катя, а я не понимаю, почему не хочет свадьбу. Спрошу дома, без свидетелей.
− А вот тут я не согласна, − встревает сестра. — Мы с Германом просто расписались, и я жалею, что случилось это без родных и гостей. Но тогда у нас был фиктивный брак, он просто помог от бывшего отвязаться. Подумай хорошо, Катюша. Ну все, мне пора.
Сестра идет работать, а мы домой. На такси. Всю дорогу обнимаю свою женщину, дышу ею. Мне не хватало этого в больнице. Она так вкусно пахнет, аж пресс судорогой сводит.
А дома мать ждет с пирогами, бегает вокруг стола, волнуется. Будто африканский король в гости нагрянул, не знает, куда меня посадить.
− Ма, угомонись, − ловлю ее за руку и усаживаю на стул. — Как внука назовешь?
− Внука? — мать растерянно смотрит на меня, потом на Катюшку. Та улыбается и кивает. — Вы узнали, кто родится? Внук?
− Да, мама Ника, у вас будет внук. И мы тут придумываем ему имя… так что, принимаем все варианты.
У меня зазвонил телефон, и я оставил женщин обсуждать в кухне, а сам вышел в гостиную. Номер незнакомый, но голос узнал сразу. Отец.
− Привет, сын, − буднично так говорит, будто не было предательства с его стороны и разногласий. — Надо поговорить, мой юрист подготовил договор о передаче твоей фирмы мне. Посмотришь?
− Давай завтра? Я только что из больницы, не хочу заниматься делами. Извини, я сейчас занят.
− Как ты, сын?
− Отлично, подлечили.
Я не знаю, о чем с ним говорить. Вдруг стало интересно, испытывал ли он те же чувства, что испытал я, когда узнал, что Катя носит сына.
Завтра при встрече обязательно спрошу.
Глава 30
С утра поехал к следователю. Хотелось встретиться с тем, кому помог вырваться из нищеты, построил дом и дал возможность отлично зарабатывать. А он чуть не угробил мою будущую жену и меня.
− Слав, зачем? — задаю вопрос другу и своему гендиректору, который съежился на стуле, напротив меня. — Что мы тебе сделали, что ты нас убить пытался?
− Хотел бы — убил. Я не собирался вас сбивать. Тебя тем более. Ты с другой стороны машины был, сам подставился. Хотел напугать просто.
− Зачем?! — вскакиваю со стула и хожу по кабинету, не могу места себе найти. Кому можно верить в этой жизни?
− Ну… чтобы выкидыш. Чтобы ты не рвался к ней в горы, и бизнес не продавал. Твой отец мне сразу сказал, что у него есть свой человек на мою должность.
Я застываю, в шоке от услышанного. Дело всего лишь в бизнесе?
− А тебе в голову не пришло, что я и не к беременной Кате могу уехать, в горы? Тогда бы все, убил бы ее? Придурок!
− Но вы же живы, ничего не случилось… забери заявление! У меня ребенок только родился!
− Странно, что ты о ребенке только сейчас вспомнил, а не тогда, когда джип направлял на нас. Не заберу заявление, посидишь, подумаешь над своими делишками нечестными и злыми.
− Тебя судить будут через пару дней, какое «заявление забери»? — встревает следователь, складывая бумаги в стопку и сцепляя их степлером. — Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, статья серьезная. До восьми лет тебе грозит.
У меня волосы бы зашевелились на башке, будь они там. Восемь лет! Это же столько времени, уйма. Сын Славки в школу пойдет, когда отец выйдет на свободу. Но тут же про своего сына вспомнил, которого чуть не лишился по милости этого придурка.
Пусть посидит. Наука будет.
Ухожу, не слушая нытья бывшего гендиректора. А я еще хотел предложить ему начать бизнес на равных, на Алтае. Может захотел бы переехать, вместе с семьей. Но теперь нужно искать нового гендиректора.
Хотя нет, не надо искать. Герман, муж сестры. Будем мутить семейный бизнес. Вот он не предаст. Я думаю. Только Элька его переманивает в этот город. Надо придумать что−нибудь. Нажать на сестричку. Всегда жены в ссылку за мужьями отправлялись, а не наоборот.
Из отдела полиции я отправляюсь в ресторан. Отец решил, что только в этом заведении решаются дела по бизнесу. Он прав, может быть. Но лучше было бы встретиться в моем офисе. Я на целый месяц выпал из графика, теперь разгребать.
− Здравствуй, сын, − протягивает руку отец. Он уже заказал легкий второй завтрак, для меня тоже. Пожимаю руку, все−таки он помог мне. Вычислил Славку, а потом взял на себя заботу о моей компании, пока я валялся в клинике. — Как ты себя чувствуешь?
Он смотрит на мою голову, но пусть я буду выглядеть невоспитанным, не сниму вязаную шапку. По крайней мере, пока волосы не отрастут, и прическа не станет мне нравиться. Я вчера даже ванну в ней принимал, Катюшка долго уговаривала снять шапку и помыть голову, но я сделал это только после того, как она ушла.
Может, это по−детски, но я всегда любил свою шевелюру, гордился густыми лохмами. А сейчас там почти пусто, щетина с пару миллиметров и шрам виден.
− Нормально я себя чувствую, отец. Давай сразу обговорим дела. Я продаю тебе свою компанию, ты покупаешь. Я уезжаю через пару недель. Навсегда.
− Да, я в курсе. Вероника рассказала, что ты женишься и у вас скоро родится ребенок. Твоя мать счастлива, светится вся.
− Мама тебе все рассказала? Когда? Где вы встречались?
− В клинике. Я приходил к тебе, но она меня не впустила. Чтобы не злить тебя лишний раз. А я приходил рассказать, что не копал под тебя. Просто приходили люди и продавали мне информацию. А я покупал. И клиентов твоих они мне продавали, я забирал, но потом переправлял их обратно.
Второй шок за день. Не только Славка брут. Есть еще предатели, оказывается. Но отец уже разобрался с ними. Когда я упустил? Понимаю, что в огромной компании везде не успеть, но все равно злость берет.
− На свадьбу пригласишь? — спрашивает, улыбаясь.
− Нет.
− Руслан, больше двадцати лет прошло, а ты все так же меня ненавидишь, за то, что я ушел? Я не мог не уйти, Ира была беременна и грозилась сделать аборт. А я не хотел этого… У тебя выросла красивая добрая сестра, а вы с ней не общаетесь. Алина очень хорошая девушка, хочет дружить с тобой и Элей.
− Я не так выразился. Свадьбы скорее всего не будет. Мы просто распишемся в Горноснежинске. Ну небольшая вечеринка будет, для самых близких.
Меня напрягает разговор. Да, давно все случилось. Когда отец ушел, я мальчишкой был. И вот сейчас, когда он рассказал о причине своего ухода из семьи, я призадумался. Я бы так никогда не поступил, будь у меня семья и дети. прошло двадцать два года, но мнение мое не изменилось.
С появлением Катюшки изменилось мое мышление. Многое стало видеться по−другому. В другом цвете. Раньше о детях вообще не думал, до того вечера, когда она так отчаивалась о своей овуляции, которая пройдет зря. Я ей помог, и рад, что у нас будет ребенок.
Моей сводной сестре, Алине, уже двадцать один год, взрослая совсем. Вдруг захотелось встретиться с ней. Сейчас осознаю, что зря ее ненавидел раньше, девчонка не виновата, что ее родители напортачили. Я видел ее фото, и так, мельком встречались, когда она была еще маленькой.
Смотрю на отца, он пригорюнился и делает вид, что занят поеданием блина с грибами. Понимаю, ему обидно, что я не считаю его самым близким. Разглядываю родителя.
Седина в волосах нас отличает друг от друга. А так мы очень похожи. У посетителей ресторана сомнений нет, что мы отец и сын.
− Отец, ты приедешь на нашу с Катей свадьбу в горы? — спрашиваю и вижу, как радость загорается в шоколадных глазах. — Я сообщу о дате, как определимся. И сестру тоже пригласим.