хватало знаний.
Саша был впечатлён и обрадован. Одновременно он был озадачен. Он понял, что пульсирующая красная точка сигнализирует о какой-то серьёзной проблеме в организме Дарьи Борисовны, но его знаний не хватало, чтобы понять, что именно.
— И что теперь делать? — спросил Саша самого себя. И вдруг в его голове всплыло незнакомое заклинание. Саша часть сознания направил на изучение появившегося заклинания, не прерывая разговор с Настей и Дарьей Борисовной.
Чтобы не терять время впустую, Саша решил заняться Настиной близорукостью. Заклинание было довольно простое и не требовало много маны. Результат последовал почти незамедлительно. Настя стала недоуменно вертеть головой по сторонам и тереть глаза.
— Что случилось? — забеспокоилась её мама.
— Да, нет, все в порядке, мама, не беспокойся. Просто, как будто пелена с глаз упала, и я стала лучше видеть.
— Нужно будет показать тебя окулисту, — сказала мама.
Тем временем, Саша ещё раз вызвал в памяти результат последней диагностики Дарьи Борисовны и присмотрелся к зубам. Тут же пошла картинка, из которой стало ясно, что у неё имеется два зуба с начинающим кариесом и один мёртвый зуб под коронкой, не считая одного удалённого зуба мудрости.
У магов Джехэйна было в арсенале четыре зубных заклинания: слабое, одиночное, сильное и полное. Слабое заклинание исцеляло больные, но ещё живые зубы. От 10 до 50 единиц маны и до получаса времени на один больной зуб. Если же зуб был мёртвый или от него вообще оставались одни корни, то такой зуб или его остаток могло исцелить одиночное зубное заклинание. Его можно было применять только точечно, на выбранный зуб. В этом случае оно полностью восстанавливало мёртвый зуб, не задевая соседних, независимо от того, здоровые они или нет. Количество необходимой для этой операции энергии заклинание определяло само, прекращая тянуть её из мага, когда восстановление зуба заканчивалось. Инородные тела, типа пломб или коронок при этом трансмутировались, превращаясь в полноценную зубную ткань. На восстановление одного зуба уходило от 100 до 500 единиц маны и от 30 минут до нескольких часов, в зависимости от его состояния.
Сильное заклинание было нацелено на исцеление всех имеющихся зубов, как живых, так и мёртвых. Абсолютно здоровые зубы такое заклинание не подвергало никаким изменениям. Часто этого заклинания оказывалось достаточно для исправления линии зубов, выпрямляя кривые зубы, выравнивая их, в том числе и по высоте. Это заклинание не могло вырастить удалённый зуб, но оно было способно в некоторых случаях заполнить образовавшуюся дырку в ряду зубов за счёт расширения соседних. Сильное заклинание могло потребовать от 3000 до 5000 единиц маны.
В тех случаях, когда зубы пациента были запущенные или отсутствовали вообще, тогда прибегали к самому сильному зубному заклинанию, которое называлось полным.
Полное зубное заклинание приводило в порядок все зубы пациента самым радикальным образом. Под действием этого заклинания все зубы пациента, если таковые ещё были, выпадали, независимо от их состояния. После очищения ротовой полости происходило восстановление дёсен и в течение 5–6 часов вырастал полный комплект новых зубов. Этот комплект вырастал в основном в точности таким же, какой он был у пациента в молодости, но без природных недостатков в виде неправильного прикуса, выступающих клыков и прочих нарушений линии зубов. Как ни странно, но полное заклинание редко требовало для своей работы более 7–8 тысяч единиц маны. Иногда пациент требовал вырастить ему зубы заданной величины и формы. Это было нетрудно сделать опытному зубному целителю. В их арсенале имелось ещё много специальных заклинаний, позволяющих удовлетворить любые причуды пациентов.
В данном случае Саша применил к Дарье Борисовне слабое заклинание исцеления зубов, которое должно было справиться с кариесом двух зубов. Зуб под коронкой решил пока не трогать.
Пока заклинания работали, Саша ещё раз просмотрел картину диагностики Настиной мамы. Кроме пульсирующей точки диагност показал с десяток мест на теле Дарьи Борисовны, которые требовали внимания целителя. Просмотрев их внимательнее, Саша увидел, что это мелкие нарушения кожного покрова. Зубное заклинание работу завершило, и Саша зарядил заклинание исцеления 1-го уровня, оно ещё называлось малым исцелением, которое должно было в течение 10–15 минут устранить все мелкие повреждения, очищая кожный покров от всяческого рода нарушений, типа бородавок и веснушек. Оно же было способно излечить мелкие заболевания. Во время работы, заклинание тянуло энергию из мага. Но так оно в принципе не могло потратить более 100 единиц маны, поэтому Саша был спокоен и контролировал процесс потребления энергии.
Чтобы удержать Дарью Борисовну около себя на эти 10 минут, он рассказал ей и Насте, как его занесло в метель несколько лет тому назад, когда он учился в первом классе, и как его спас старшеклассник, случайно проходивший мимо.
Дочка с мамой слушали его очень внимательно, жалели его, охали и ахали, всплёскивая руками.
Забор энергии прекратился, и Саша понял, что заклинание малого исцеления свою работу закончило.
Диагност показал, что с поставленной задачей заклинание малого исцеления справилось, кожный покров очищен от бородавок, родинок и веснушек. Исчез шрам от операции удаления аппендикса, которую Дарье Борисовне сделали в прошлом году. Но, что самое интересное, этот удалённый отросток слепой кишки был полностью восстановлен, как будто никакой операции не было. У Саши зародились смутные подозрения, и он сосредоточил своё внимание на её детородных органах. Его подозрения оправдались. Девственная плева у Дарьи Борисовны была восстановлена.
— Вот же палево, — подумал Саша, — но, что сделано, то сделано. А он теперь будет знать, что заклинания исцеления имеют побочные последствия.
Тут он вспомнил, что применял заклинание исцеление 2-го уровня к директрисе 14-й школы, Елене Львовне Костылевой и заржал про себя. Надо бы заглянуть к ней, посмотреть, как заклинание сработало. Повод есть хороший, забежать к маме на работу.
Тем временем, Дарья Борисовна убежала из кухни в ванную, а Настя пригласила Сашу в свою комнату.
У Насти в квартире была отдельная большая комната, в которой кроме узкой односпальной кровати стоял двустворчатый шифоньер, напротив него на противоположной стене висело большое зеркало. За шифоньером вдоль стены, ближе к окну, стоял книжный шкафа со стеклянными дверками. Перед кроватью лежал большой ковёр метра два на три. У окна стоял однотумбовый письменный стол с ящиками, настольной лампой с большим абажуром, по всему периметру которого, образуя бахрому, свисали витые шнурки с узелками на концах. С потолка свисала лампочка под почти таким же абажуром. Окно можно было прикрыть шторой, висевшей на крупных кольцах, продетых на круглую подвесную деревянную гардину, проморённую и покрытую бесцветным лаком. Комната была светлой и уютной. Почти четырёхметровые потолки