Однако на этот раз визит на «остров переговоров» затянулся. В королевстве, что лежало между двумя реками недавно сменился правитель. Молодой и резкий принц месяц назад надевший корону пока не показал себя умным или сильным, а вот пустословить, как выяснилось, мог - часами!
Дагобер и Иллидар - король третьего королевства «Речной Триады» сначала стояли, потом сели, потом прилегли. А молодой Фридант все вещал и вещал. Наконец Иллидар вздохнул, потянулся, отцепил от пояса флягу с добрым верейским и протянул Дагоберу:
- Будешь?
- С удовольствием, - усмехнулся в ответ король, жалея, что сам не сообразил прихватить выпивку. Можно было тогда молодого болтуна напоить, уложить в лодку к его людям и вернуться к себе. «Совет острова» оказывается созвали для знакомства с юным монархом.
- Итак, братья мои! - визгливым от пафосного напряжения голосом объявил Фридант, -вместе мы можем опрокинуть наглых язычников, и втоптать их в грязь болот!
- Ну и кто ему скажет? - вздохнул Иллидар.
- Давай ты, - увильнул Дагобер, - ты старше, может прислушается.
- А у тебя и так кризис, невесты весь дворец на уши поставили, - понимающе хмыкнул «собрат-король». - Ладно, уговорил! Только на свадьбу не забудь пригласить. Хочу посмотреть, чем весь этот цирк у тебя завершится!
Король Индерии только поморщился. Он поймал себя на том, что весь путь до «острова переговоров» он и не вспомнил о своих «невестах». Зато дочери капитана Тулона занимали его мысли даже сейчас!
Король Иллидар сделал несколько глотков из фляги и ласково сказал молодому королю:
- Присядь, Фридант. Мы тебя послушали, а теперь ты послушай. Язычники, живущие в болотах, живут там от рождения, до смерти. На твердую землю не суются, добывают руду, и продают ее твоим же подданым. Еще они собирают ягоды, грибы и лекарственные травы, копают торф, и все это сбывают в твоем королевстве по смешным ценам. Чаще просто обменивают на зерно и ткани. Сплошная выгода тебе и твоим подданым. А знаешь, что будет, если ты пойдешь на них войной?
- Что? - опешил Фридант.
Дагобер чуть не сплюнул. Плохо король Файрон учил своего отпрыска! Не раз его предки пытались выжить язычников из болот. Кто-то шел к ним с мечом, кто-то с храмовым знаком истиной веры. И войска, и миссионеры находили свой конец в топях, под песни и танцы язычников. Трудно сражаться, когда под ногами нет земли. Трудно взывать к вере, когда гнус не дает раскрыть рот.
- Кости и доспехи твоих воинов укрепят тропы болотников, из мечей они накуют наконечников для стрел, а в шлемах их жены будут варить похлебку. А когда ты потратишь достаточно денег и крови, когда удобришь болото телами соратников, ты придешь к нам и спросишь - как прекратить эту войну, пьющую силы твоего королевства?
- Да я! - вспыхнул молодой правитель.
- Среди твоих предков был Фарес Твердолобый, - вспомнил Дагобер, - помнишь, за что его так прозвали?
- За... - мальчишка нахмурился, словно школьник в классе, стараясь припомнить подробности собственной родословной. - За то, что все свое правление воевал!
- Верно, воевал, - вкрадчивым тоном подхватил Дагобер, - а с кем?
- С. грозными воинами Трех Стихий!
- Верно. А каких стихий?
- Земли, Воды и Железа! - как на уроке ответил Фридант.
- Так вот если ты внимательно читал хроники, жили эти грозные воины в болотах! В твоих болотах! Сколько там этот Твердолобый выдержал? Восемь лет? Хорошо, хоть брат его был поумнее. Принес извинения, выплатил виру и еще лет двадцать восстанавливал страну! - буркнул Дагобер, прикладываясь к вину.
Фридант покраснел.
- Так что не суетись, король. Ты, конечно, смел и силен, и несомненно храбр, и честолюбив, но и вокруг не дураки живут, - подвел итоги беседы Иллидар.
После этого старшие короли встали, похлопали младшего по плечу и спустились с утеса к своим лодкам.
- Не забудь про свадьбу, - шутливо напомнил Иллидар.
- Годика через три, - в тон ему отозвался Дагобер.
***
Вернувшись в столицу, король Индерии выдержал паузу. Принял послов, разрешил мелкий спор между графами, послушал концерт в малом зале. Даже навестил «невест», и убедился в очередной раз, что привороты им преподают все лучше и лучше. Наконец решив, что его долг перед страной и поддаными выполнен, Дагобер заперся в своем кабинете, и отыскал отчет мажордома, о девицах, представляемых ко двору в ближайший праздничный день. Сестер Тулон в этом списке не было!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Полюбовавшись потолочной росписью, король заговорил сам с собой:
- Это ожидаемо. Мой начальник стражи не дурак, и отдавать дочерей на растерзание придворным хлыщам не намерен. Надо идти спать!
Дагобер встал из-за стола, насвистывая заглянул в спальню, подмигнул роскошной постели, прихватил из резного шкафа одежду «лорда Ворона», и сбросив королевский наряд, выскользнул из покоев через потайной ход.
Ход заканчивался как раз у дворцовой кухни, а там все еще царила суета. Выскользнув из чулана, Дагобер смешался с толпой стражников, сменяющихся с постов, и выбрался за ворота. Идти сразу к дому? Приличные юные леди уже наверняка спят! Устроить традиционный обход злачных мест, помогая прохожим? Почему-то сегодня эта игра в «доброго духа столицы» не привлекала.
Откуда-то вдруг донеслась печальная песня о любви, и грустное эхо разрешило сомнения короля - он всего лишь посмотрит на окна дома. Убедится, что с девушками все в порядке. Ничего более! Он в конце концов почти женатый человек, и двадцать восемь его невест могут с уверенностью подтвердить этот факт!
До дома капитана Тулона Дагобер добрался быстро. Правда ограду ему преодолеть не удалось. Очень уж хитрые плетения были на ней накручены. Он легко мог взломать их чистой силой, но это было равно трубачу и герольду, идущим перед королевским кортежем.
Пришлось думать, изобретать. В итоге король обошел дом, и забрался на дерево, растущее у самой задней калитки. Развесистые ветки позволили ему заглянуть в сад, и мужчина замер, любуясь невиданным зрелищем. Вся семья капитана сидела вокруг большой жаровни, на которой шкворчало мясо. Рядом на низком столике красовались блюда с овощами и фруктами, кувшины с напитками, тарелки и кубки. Юноша, весьма похожий лицом на капитана, но очень светлый блондин перебирал струны гитары. Женщина с белыми волосами прислонилась к плечу Тулона, а он ласково целовал ее макушку. Две девушки - обе яркие брюнетки, негромко пели, глядя в огонь. Все вместе напоминало стоянку в походе, или посиделки в Заповедном лесу. Оборотни часто проводили теплые летние ночи у огня, блюдя память предков, и нередко сохраняли свои традиции в больших городах.
Было понятно, что девушки никуда не уйдут из сада до утра, а если и уйдут - то в дом. Можно было возвращаться во дворец. Но Дагобер немного повозился в развилке, устраиваясь удобнее, закрепил себя на всякий случай силовой петлей, и вслушался в негромкие мягкие голоса.
Песня была очень старинная. В городах таких давно не пели. В столице многоголосье уступило место сольным выступлениям, а вот в лесу, там, где волки сливались в единый хор лунной ночью еще сохранились такие прекрасные длинные баллады, текучие и плавные, как глубокая река.
Король слышал эту песнь лишь однажды - когда зеленым юнцом служил в крепости, охраняющей границу с Заповедным лесом. Тогда тоже было лето, и обнаженная маркитанка прижалась к его боку, разделив с ним сеновал и короткую летнюю ночь.
Они уже сладко дремали, добирая упущенный сон, когда со стороны леса прилетела эта песня. И девушка встрепенулась. Потянулась, как кошка, выгибая спину. Луна заплясала в ее зрачках. «Полукровка» - понял тогда Дагобер и напрягся. Тогда мир с оборотнями казался несбыточной мечтой, и полузверей опасались. Она же выбралась из шуршащей копны, взлетела на стену, едва касаясь босыми пятками ступеней деревянной лестницы, и... присоединилась к хору!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мелодия была так прекрасна, что кронпринц Дагобер не уснул той ночью, а поутру начал прилагать усилия, чтобы добиться примирения с оборотнями. А через полсотни лет знакомые ноты снова перенесли его туда, в ту жаркую ночь, наполненную ароматами сухой травы и юного тела.