Читать интересную книгу Великий сон - Реймонд Чандлер

— Я не болтаю, — произнес он.

— Исчезните, не отнимайте время — у меня дела.

— Ну нет, — повысил он голос. — Так легко от меня не отделаетесь. Я пришел сюда рассказать — и сделаю это. Расти я знал лично. Не очень хорошо, просто иногда его спрашивал: как дела? А он мне отвечал или не отвечал, в зависимости от настроения. Но это был хороший парень, и мне он всегда нравился. Крутился около одной певички — Моны Грант. Потом она сменила фамилию на Марс. Расти разозлился и в отместку женился на богатой мисс, которая вечно торчала в казино, словно дома ей не спалось. Вы ее знаете, такая высокая, черная баба — кобыла чистых кровей, и умеет завести мужчину. Не женщина — сплошные нервы. Расти с ней не ладил. Но ведь с долларами старого мистера он мог бы поладить, разве нет? Некоторые так и думали. Только Расти был чудной тип. Вечно о чем-то своем соображал, вроде бы в мыслях был в другом месте, отсутствовал. Думаю, деньги его вообще не волновали. И, по-моему, приятель, это его хорошая сторона.

А паренек, оказывается, вовсе не глуп, обыкновенному мошеннику подобные мысли и в голову не пришли бы, не говоря уж о том, чтобы их выразить и объяснить.

— И все-таки он исчез, — сказал я.

— Может, хотел исчезнуть. С той Моной. Она ведь не жила с Эдди Марсом, не по душе был его бизнес. В основном всякие побочные делишки — шантажирует, угнанные машины перепродает, разных типов с Востока укрывает, ну и всякое другое. Вроде бы Расти как-то при всех сказал Эдди — если впутает Мону в уголовные махинации, то придется иметь дело с ним.

— То, что вы рассказываете, Гарри, общеизвестно, — остановил я его. — Неужели вы рассчитываете за это получить деньги?

— Сейчас перейдем к тому, что известно не всем. Значит, Рейган смылся. Раньше я его видел каждый день после обеда у Варди — пил ирландское виски и пялился в стенку. Говорил мало. Иногда у меня делал ставку на какую-нибудь лошадь, потому что я иногда работал на Пасса Уолгрина, собирал ставки для конских бегов.

— Я думал, что у Пасса Уолгрина страховая контора.

— Это просто крыша. Хотя с вами он, возможно, и заключил бы страховую сделку, если очень настаивать. Ну, значит, примерно с половины сентября я уже Рейгана нигде не встречал. Сразу и не заметил этого. Знаете ведь, как бывает. Парень куда-нибудь ходит, и вы его видите, потом перестает ходить — вы его не видите, и только потом, через какое-то время вам стукнет в голову. А мне это стукнуло потому, что слышал, как один тип смеялся: мол, у Эдди Марса жена слиняла с Расти Рейганом, а Эдди, мол, делает вид, будто ничего не случилось, вместо того, чтоб лопаться от злости. Я это рассказал Броди, и Джо все шикарно усек.

— Ничего себе шикарно!

— Ну, не так, как шпик, но все-таки ловко. Учуял деньги. Решил — если ему повезет напасть на след тех двух любовничков, то сможет снять сливки дважды: один раз потрясти Эдди Марса, а второй — содрать с жены Рейгана. Джо немного знает эту семейку.

— Он уже вытряс из них пять кусков, — заметил я. — Не очень давно.

— Да? — Гарри Джонс несколько удивился. — Агнес должна бы мне сказать. Хитрющая баба — обязательно что-нибудь придержит. Ну, значит, читали мы с Джо газеты, только в них ничего не писали. Мы И решили, что Стернвуды держат все в секрете. Потом однажды встречаю у Варди Лаша Канино. Знаете его?

Я покачал головой.

— Считает себя опасным типом, крепким орешком. Работает на Эдди Марса, если тот прикажет — занимается теми, кто не угодил Марсу. Прикончит человека между двумя затяжками сигареты. Пока он не понадобится Эдди, Лаш возле него крутится и в Лос-Анджелесе не задерживается. Может, в этом что-то есть, а может, нет. Может, им известно, где Рейган, и Марс рассиживается, ухмыляется да ждет удобного момента. А может, здесь что-то совсем другое. В общем, рассказал я все Джо, и тот сел на хвост Канино. Он в этом дока, я-то не умею выслеживать. Полный крах — не заработал бы даже на хлеб и воду. Джо дошел по пятам Канино аж до виллы Стернвудов — Канино припарковался у дома, и к нему подкатила в машине какая-то баба. Минутку поговорили, и дамочка ему что-то дала — деньги или что. Потом быстро отвалила. Жена Рейгана. Значит, жена Расти знает Канино, а тот знает Марса. Так Джо додумался, что Канино, наверное, кое-что пронюхал о Рейгане и захотел из этого урвать свою выгоду. Потом Канино исчез, и Джо потерял его след. Конец первого действия.

— Как выглядит этот Канино?

— Приземистый, сильный, с темными волосами. Карие глаза и всегда в коричневом — и костюм, и шляпа. Замшевое пальто тоже коричневое. У него коричневая двухместная машина. Все у мистера Канино коричневого цвета.

— А теперь переходим ко второму действию.

— Без денег — это все.

— По-моему, не тянет на двести долларов. Миссис Рейган вышла замуж за бывшего торговца наркотиками. Знакома и с другими типами его сорта. Хорошо знает Эдди Марса. Если бы думала, что с Рейганом что-то стряслось, обратилась бы именно к Эдди, а тот поручил бы Канино все уладить. Больше ничего не сообщите?

— Дадите две сотни, если скажу, где жена Эдди? — спокойно спросил Джонс.

Тут уже я весь обратился в слух, напрягся. Схватился за подлокотники — те едва не затрещали.

— Даже если она одна? — продолжал Гарри Джонс тихим, зловещим тоном. — И никуда не уезжала с Рейганом, и держат ее в одном местечке в шестидесяти милях от Лос-Анджелеса, чтобы полиция и дальше думала, что она улизнула с Рейганом? Дадите за это двести долларов, мистер шпик?

— Думаю, что да, — сказал я. — Где она?

— Ее обнаружила Агнес, — ответил он хмуро. — Счастливый случай: увидела в машине, доехала за ней до самого дома. Агнес вам скажет, где это. Если деньги будут у нее в руках.

Я напустил на себя суровый вид:

— В полиции вы все задарма выложили бы. У ребят из криминального отдела при допросах рука тяжелая. Если даже вас забьют до смерти, все равно у них останется Агнес.

— Пусть попробуют. Не такая уж я дешевка.

— В этой Агнес есть что-то, чего я не заметил.

— Выкручивается как может, мистер шпик. И я живу как получается. Все мы в одинаковом положении — продаемся друг другу за деньги. В общем, ладно. Посмотрим, как вы меня заставите.

Он потянулся за новой сигаретой, ловко зажал ее губами и прикурил от спички в точности, как это делаю я: дважды безуспешно чиркнул по ногтю, затем использовал подошву. Равномерно пуская дым, он прямо смотрел мне в глаза — маленький, смешной, крепкий паренек, которого я без труда перебросил бы с одного конца баскетбольной площадки на другой. Маленький мужчина в мире великих мужей. Нравился он мне.

— Я не вожу вас за нос, — твердо сказал он. — Пришел заработать две сотни, и не сбивайте цену. Пришел сюда, потому что думал — скажете да или нет, поговорим как мужчина с мужчиной. А вы мне угрожаете легавыми. Постыдились бы!

— Вы получите две сотни за свою информацию. Только сначала я сам их должен получить.

Поднявшись, он серьезно кивнул и стянул на груди свое обшарпанное твидовое пальто.

— Договорилась. Даже лучше — закончить нашу сделку, когда стемнеет. Заигрывать с людьми вроде Эдди Марса — дело рискованное. Только на что-то надо жить. В последнее время дела шли плохо. Мне кажется, умные головы посоветовали Пассу Уолгрину прикрыть лавочку. Не могли бы вы подойти к нашей конторе в Фалуайд-палас на углу Западного бульвара и Санта-Моника, 4-28, задний вход. Принесете деньги, и я вас отведу к Агнес.

— Почему бы не дать ее адрес? Я же знаю Агнес.

— Я ей дал слово, — сказал он просто. Застегнув пальто, лихо надвинул шляпу, кивнул мне и вышел.

Съездив в банк, я предъявил чек и взял наличными двести долларов. Снова поднялся в свой офис, уселся в кресло, размышляя о Гарри Джонсе и о том, что он рассказал. Вся эта история подвернулась как по заказу. Даже чересчур, как мне кажется. Выглядела она, как примитивный, сработанный без воображения роман, чем запутанный клубок действительных фактов. Капитан Грегори мог легко отыскать Мону Марс, раз до нее, оказывается, рукой подать. Правда, если он пытался это сделать.

Думал обо всем этом почти целый день. Клиентов не было, никто не пришел ко мне в контору. Телефон молчал. И по-прежнему лил дождь.

XXVI

Около семи вечера дождь немного перестал, но водостоки были заполнены. На Санта-Моника вода на мостовой поднялась вровень с тротуарами и даже переливалась через края. Регулировщик в черной блестящей коже с головы до пят, выйдя из своего укрытия под брезентовым навесом, потерянно слонялся но затопленной улице. Резиновые набойки скользнули о тротуар, когда я свернул к узкому вестибюлю Фалуайд-палас. В глубине, за открытым, некогда роскошным лифтом, светила единственная лампочка. На потрепанном резиновом коврике сто ша обшарпанная плевательница. На горчично-желтой стене красовались застекленные витринки с искусственной челюстью и образцами страховых полисов. Стряхнув со шляпы капли дождя, я изучил список съемщиков, висевший рядом с искусственной челюстью в витринке. Цифры с именами, цифры без имен. Множество пустующих помещений или множество нанимателей, пожелавших остаться анонимными. Дантисты, безболезненно лечащие зубы, детективные налоговые агентства, мелкие ремесла, забравшиеся сюда, чтобы тихо скончаться, заочные курсы, с помощью которых, якобы, можно выучиться на железнодорожника, радиомеханика или сценариста, — если, конечно, организаторов не выловят почтовые контролеры. Мерзкий дом. Дом, в котором вонь от окурков сигар показалась бы чистейшим ароматом.