До 22 июня 1941 года!
Даже за те пять дней, пока гитлеровцы вязли в толпе сдающихся хорватов, сербы успели разрушить не только ключевые мосты и туннели, но и рудники по добыче стратегического сырья — результат существенно лучший, чем добились за такой же срок «комсомольцы»-сталинцы.
Действительно, с точки зрения суверенитизма — а именно, арифметически-технической (торгашеской) модели войн — малочисленные необученные партизаны не могли даже надеяться на победу над вооруженной многочисленной, победившей армии всех европейских стран, гитлеровской армией. Ждать помощи было попросту неоткуда: англичане после пережитого сокрушительного разгрома под Дюнкерком заняли глухую оборону на своем острове, отгородясь самым дорогостоящим в мире флотом, американцы, собираясь в толпы, скандировали: «Америка превыше всего», — и в войну, как им казалось, не вмешивались, а Сталин заключил с Гитлером пакт о ненападении и всячески экономически и политически ему помогал.
Но сербы восстали.
В литературе сообщается о двух антифашистских силах в Югославии, двух иерархиях: националистах (четниках) и коммунистах. Эта слепота разоблачительна: ведь в событиях 41-го отчетливо просматривалась и третья сила !
С установлением оккупации и началом обычных для цивилизаторов зверств четники было восстали, но под благовидным предлогом тут же из борьбы вышли. Коммунистам же их руководство отдало приказ в бой не вступать, а ограничиться разведкой.
Но восстание состоялось!
Были, соответственно, и конкретные люди, которые не подчинялись приказам вождей. Именно эта третья сила и определила во многом исход Второй мировой войны!
Восстание, разумеется, было утоплено в крови, уж слишком неравные были силы, но, несмотря на это, именно сербские неугодники во многом победили Гитлера!
О великой роли во Второй мировой войне «третьей сербской силы» на удивление, а вернее, совершенно закономерно, не пишут ни во «внешнических» странах, ни во «внутреннических». Умолчание удивительно потому, что роль восстания неиерархичной части сербов огромна. Одни только русские обязаны сербским неугодникам спасением сотен тысяч людей. Закономерно же это умолчание потому, что… потому что существуют вожди и подхалимы, бессознательно обслуживающие их интересы.
Однако Истина от этого не умаляется.
Своим «бесперспективным» восстанием весной 1941 года «неуправляемой» части сербского народа удалось сковать ряд дивизий Гитлера и довести фюрера до белого каления. В результате вынужденных незапланированных Гитлером карательных операций:
— было пережжено горючее (треть всего запаса, предназначенного для наступления на Россию!);
— начало реализации плана «Барбаросса» пришлось отодвинуть на месяц;
— в конце 41-го Гитлер был вынужден для подавления восстания перебросить в Югославию дополнительно три дивизии гитлеровцев.
Таким образом, получается, что сербские неугодники, несмотря на то, что не нанесли гитлеровцам значительных потерь в живой силе, сделали намного более важное: лишили гитлеровцев топлива и тем ограничили их в возможности в России наступать!
Дело в том, что с началом осенних дождей и, как следствие, наступления знаменитой российской распутицы, гитлеровская техника начала буксовать и застревать, что приводило к сверхнормативному расходу горючего — примерно на треть. Перенос начала операции «Барбаросса» по вине сербов на месяц ближе к распутице означал, что путь, который могли пройти гитлеровские танки, укорачивался еще и изза этого!
Таким образом, если умевшие почти беспрепятственно наступать на территории Советского Союза — но только летом! — немцы не успели захватить Москву до наступления холодов 1941 года (а согласно планам Гитлера, напомним, население Москвы должно было быть уничтожено полностью), то спасенные сотни тысяч москвичей должны благодарить во многом сербов.
На самом же деле число спасенных русских и людей других национальностей существенно больше — в Москве располагались такие отрасли военной промышленности (например, изготовление прицелов для орудий и снайперских винтовок), которых больше нигде в Союзе не было. Ликвидация этих производств означала разоружение армии.
Итак, немцы не вошли в уже практически не защищаемую Москву во многом потому, что:
— запасы горючего перед началом войны оказались недостаточными;
— не хватило месяца хорошей погоды;
— недостало живой силы, чтобы войти в Москву пешком (три дивизии отправлены в Сербию!).
Спасенные москвичи и жители многих других областей должны быть благодарны неугодникам вообще, сербским — в особенности.
«В особенности» — потому, что сербским неугодникам было с каком-то смысле сложнее, чем русским. Русские неугодники хотя бы знали, что их много, что за спиной Волга, Урал и Сибирь, куда веками бежали от Романовых не умеющие быть подхалимами; они знали, что их сопротивление, помноженное на пугающие неизвестностью просторы России, не могло не заставить Гитлера поседеть и пробудить в нем самоубийственные паранойяльные галлюцинации.
Если многие русские неугодники выжить могли, то для сербских надежда была существенно более призрачной.
Но они собой пожертвовали.
Ради русских.
Ради Родины.
Да, стадной психологии индивиды представляют собой монолитную стаю, но и неугодники не есть нечто разобщенное. Это братство иного типа — по Духу.
И сербские неугодники пожертвовали собой ради Родины, которая постепенно перемещается в Россию…
И если где-нибудь на подступах к Москве еще не воздвигнут памятник сербским неугодникам, то только потому, что со времени окончания Второй мировой войны у власти в России еще не было ни одного достаточно русского правительства.
Вот почему эта книга, которая, казалось бы, должна быть посвящена моему непризнанному герою-отцу, посвящается —
коленопреклоненно —
сербским неугодникам 41-го.
В типографию второй том «Катарсиса» с приведённой выше главой был отправлен как раз в те дни, когда мировое «иудо-внутренничество», номинальным главой которого поручено было выступать госструктурам Соединенных Штатов, стало бомбить Сербию (начало 1999 года), поэтому странные в связи с этой войной события в книге отражения найти не могли.
А странного было много.
К счастью, теория стаи позволяет не только легко проникнуть за периметры охраняемых правительственных резиденций, и тех мест откуда эти правительства утончённо и скрыто управляются, но и понять закономерную связь странностей вокруг Сербии.
Странность — вообще говоря, ключевое слово при взлёте с уровня суверенитизма на уровень теории стаи. Вот как этот термин расшифровывается в Словаре «Психоанализа не того убийства»:
СТРАННОСТЬ — ключевое слово в практике познания Истины. Для лишённого критического мышления толпаря всё происходящее вокруг вполне объяснимо с позиций оболванивающего суверенитизма. Неугодник же силою критического ума замечает «нестыковки» подобных объяснений (вроде странного поведения комиссаров летом 1941-го, странного отношения толпы к Пилату, России и т. п.) и по выявленным странностям, как по ступеням, выбирается на уровень ТЕОРИИ СТАИ, а затем и ТЕОРИИ ЖИЗНИ.
Напомним вкратце тот объём информации, который населению России было позволено узнать через СМИ в связи с происходившем вокруг Сербии. С некоторыми предварительными комментариями.
Мировое журналистское племя (даже те из суверенитистов, кто хотел что-либо понять), опираясь на факты, смачно описывало ужасы, которые творили сербы с окружающими народами. Среди прочих фактов приводились и результаты космической разведки американцев — на фотографиях на громадных полях из-под наспех присыпанной почвы отчетливо просматривались горы трупов, само собой понятно, мирных жителей, которых расстреливали сербы.
Впоследствии, уже после войны, оказалось, правда, что это были обычные картофельные поля и никаких трупов, к тому же наспех присыпанных тонким слоем почвы, там не было никогда.
Уже после разрушения главных хозяйственных объектов Сербии и гибели при бомбардировках многих сербов, кто-то из высокопоставленных английских политиков признался, что приводимые в качестве оправдания агрессии данные о геноциде несербов преувеличены по меньшей мере раз в сорок.