– Я знаю, на границе Кимри и Лилли, ближе к югу. Нет, не слышала.
– Я не давал Арману приказа спровоцировать волнения в этих местах, и Томас Кимри не согласовывал со мной ничего подобного.
– Вы же знаете настроения этого региона, они до сих пор требуют независимости.
– Между нами говоря, недалеко они уедут со своей независимостью. Потом обратно под крыло империи запросятся. Но вопрос не в этом. Важно то, что народные волнения уже выходят из-под контроля. Если так и дальше будет продолжаться, я даже не могу сейчас сказать наверняка, каковы будут последствия. Карен пишет, что мятеж был жестоко подавлен, всех участников казнили до того, как признали воюющей стороной. Теперь весь регион Вэллиса находится под жесточайшим контролем Вейлора. А между тем недовольство таким положением дел растет, и это привлекает внимание международных сообществ по правам человека. Одни проблемы…
Он ненадолго замолчал. Рин в это время честно пыталась вспомнить что-нибудь о правах человека, что соблюдалось бы в Соринтии, но на ум ничего не приходило. Разве что рабства нет. И на том спасибо.
– Еще Карен говорит, что теперь Вейлор готовится принять решение о расширении гвардии – и все это по настоянию этого таинственного человека. Понимаете, что это нам сулит?
– Как минимум, усиление охраны больших городов. И, возможно, постепенный ввод войск в меньшие города.
– Проклятье! – герцог стукнул ладонью по столу, и чернильница со звоном подскочила. – Сеть расставляется все шире. Теперь скрываться будет еще тяжелее. Если даже городские катакомбы берут под охрану, да еще используют таких тварей… Нам следует поспешить и любой ценой уничтожить кристалл. Нужно найти способ взять ситуацию в свои руки, пока обстановка не накалилась до предела. Иначе все, что мы делали годами, будет бессмысленно, потому что революция грянет раньше, чем мы планируем.
Он замолчал, прошелся по кабинету и вновь повернулся к ней.
– Мне нужно немного поразмыслить над этим. Пока ознакомьтесь с письмом, – он протянул ей бумаги.
Рин бегло просмотрела витиеватый почерк и спросила:
– Что мы предпримем?
Анхельм снова нахмурился.
– Зависит от того, какие сведения нам предоставит Арман. Карен продолжит наблюдение за новым персонажем истории, но найдется кристалл или нет, зависит теперь только от нас. Вы много знаете о нем?
Рин пожала плечами.
– Не больше, чем другие. Мама моя говорила, что люди разбудили древнее зло, которое должно было проснуться, когда получит подходящего человека. Но, знаете, у аиргов странные легенды, далеко не всему стоит доверять, – криво усмехнулась она. – Одно известно точно: Вейлору магия кристалла не пошла на пользу.
– Вы хорошо помните, как все началось?
– Признаться честно, меня не было в стране в тот момент, когда все только началось, я была на задании. Я слышала что-то мельком, но не придала этому значения, мне не до того было. Когда Вейлор стал проявлять свою одержимость, я не… Я тогда тоже не в Соринтии была.
Она вспомнила то, что произошло с ней двадцать пять лет назад, и в животе словно узел завязали. И противно заныли старые шрамы.
– А потом… Ну, многое произошло, – уклончиво ответила Рин. Перед ее глазами снова пронеслась страшная картина горящего Иствана и гвардейцев в алых кирасах. Наверно, это никогда не забудется. Только не такое, нет.
Она и не заметила, как герцог подошел к ней ближе.
– Простите меня, моя дорогая, если эти расспросы причинили вам боль, – сказал он, беря ее за руку. Рин напряглась, глядя, как смыкаются его длинные пальцы на ее запястье.
– Анхельм, – вкрадчиво начала она, пытаясь отстраниться от него, – почему вы называете меня «дорогой»? Я не леди, я не… Я не могу понять, с чего вдруг ко мне такое теплое отношение?
Он, словно инстинктивно, сжал ее руку еще крепче и чуть потянул на себя, но Рин вырвалась и отпрыгнула на пару шагов назад, враждебно глядя на него.
– Не надо меня трогать!
– Почему?.. Я не причиню вам вреда! Я хочу вам только хорошего… – слабо промолвил он.
– Для чего? – тоном более резким, чем намеревалась, перебила она. – Еще раз спрашиваю, с чего вдруг? Я для вас никто. Для чего я вам?
– Поймите меня правильно, Рин, – осторожно начал Анхельм, – я знаю, что веду себя совсем не так, как положено, многие осудили бы меня, но я не могу иначе… Это прозвучит как бред, но…
Герцог замолк, будто запнулся о свои мысли. Он сжал кулаки и уставился на книжную полку за ее спиной, словно хотел найти там нужные слова.
– Это прозвучит как бред, – повторил он тихо, – но вы завладели моими мыслями еще задолго до нашей встречи.
Рин недоверчиво прищурилась и поморщилась: действительно бред. Она никогда не видела герцога раньше и не могла припомнить ситуации, где тот мог бы увидеть ее.
– Мы не были знакомы с вами. Вам обо мне рассказывали, но это не повод для подобных эмоций. И, кстати, что именно вам рассказали?
– Ваше имя. То, что вы из аиргов, как превосходно выполняете свою работу… Рин, вы не доверяете мне?
Она промолчала. Герцог шагнул к ней, Рин сделала шаг назад, ее рука непроизвольно легла на кобуру. Анхельм остановился.
– Рин, ради всего… Почему вы так враждебны ко мне?!
– Я слышала, как вчера вечером в разговоре с дворецким вы упоминали гвардейцев. Сказали, что должны кого-то предупредить утром. Кого? – Появилось предчувствие, что зря она это говорит и потом пожалеет, но все же добавила: – Решили усыпить мою бдительность и сдать гвардейцам?
Рин сама не заметила, как достала револьвер и нацелила его на грудь Анхельма. Теперь отступать было некуда. Что же, может быть, она и пожалеет о своих действиях, зато не даст себя обмануть.
Герцог побелел и замер, ошеломленно глядя на револьвер. Ее внезапная агрессия парализовала его. Несколько мгновений он лишь открывал и закрывал рот, не находя слов.
– Рин!.. не надо! Не стреляйте!
– Я не выстрелю, если вы прямо сейчас дадите мне исчерпывающие объяснения. Повторяю вопрос: кого должен был предупредить дворецкий?
– Моего дядю… Я велел заказать одежду для вас и подготовить утром экипаж, чтобы мы с вами смогли отправиться к моему дяде, – прерывающимся голосом ответил герцог. – Он ученый. Он изучает кристалл, собирает о нем сведения. Понимаете? Он на самом деле возглавляет все наше тайное сообщество… Именно он, скорее всего, должен дать вам дальнейшие указания к действию. Я распорядился доставить нас в обход патруля гвардейцев. Я действительно хотел лишь взять вас к дяде и решать наши проблемы вместе с вами…
Он замолчал. Взгляд его медленно поднялся от дула револьвера на лицо Рин. Теперь Анхельм выглядел смертельно обиженным и разочарованным. В этот момент Рин остро осознала, что ее подозрительность сыграла с ней злую шутку. В словах Анхельма не было ни толики лжи или неискренности. Весь ее запал сошел на нет, словно на голову ушат холодной воды вылили. Руки ее бессильно поникли, револьвер нырнул обратно в кобуру. От стыда хотелось под землю провалиться.
– Ох… – выдохнула она. – Знала же, что пожалею об этом…
Анхельм печально вздохнул и отвернулся к столу. Рин не знала, что сказать теперь.
– Все ужасно выглядит. Я шарахаюсь собственной тени, ваша светлость, – виновато понурилась она. – Надеюсь, вы поймете и сможете меня простить.
Герцог не ответил, лишь стал собирать документы со стола, бессмысленно перекладывая их с места на место.
– Ваша светлость?
– Я просил вас называть меня по имени, – повернулся он, глядя на нее холодно и отстраненно. – Ваше недоверие сказало о многом. В том числе о сплоченности наших рядов. Я давно подозревал, что дело плохо, но не знал, что настолько. Вчера вы были милы со мной, но, видимо, только потому, что смертельно устали. А сегодня пришли в себя, и вот… Всплыло правдивое отношение.
Конец ознакомительного фрагмента.