«Может они? — мелькнуло у деда, — Нет, этих мы держим под колпаком плотно. Малейшее шевеление, и полная смена руководства. Это не они, но тогда кто?»
Дальше следовал доклад действера о ситуации начальству, но Серго он не интересовал. Он отключил глик.
Картинка съежилась и упала на пол засохшим листом, захрустевшим под домашней туфлей.
Дед не спал несколько стандартов. Усталость в его возрасте взяла свое. Он упал в мягкие объятия, возникшей из ниоткуда, кровати. По выработанной привычке мгновенно провалился в сон без сновидений. Надеялся, проснется, и ответ будет очевиден. Древнюю мудрость, что утро вечера мудренее, еще никто не отменял.
Поспать долго не удалось, сработала система внешней защиты. Крепкий сон разогнали алые огни, замигавшие в доме и старая армейская сирена, воспоминание из военной молодости.
Кто-то еще не нарушил границу и только собирался войти на охраняемую территорию. Система не вошла в боевой режим, а лишь решила разбудить хозяина.
Серго медленно сел на кровати, которая сразу же трансформировалась в кресло. Он потер красные от недосыпа глаза. В них как будто песка кто-то всыпал.
— Изображение! — скомандовал он.
Перед ним нарисовалась его скрипучая калитка, за которой стояло несколько человек. Они громко спорили. Это были пара его самых близких соседей. Марфа и Гордей кричали друг на друга, их хаты стояли под горкой слева и справа от холма с его жилищем. Эта парочка славилась по селу своим скандальным нравом. Что одному казалось белым, другому черным. Лавочник Леван стоял молча, положив руку на калитку. Чуть дальше у стрекона стоял тот самый белобрысый, который его недавно подвозил, а он все еще никак не мог вспомнить его имя.
— Ах ты старый хрен! — вопила Марфа, — Пусти, сейчас же! А вдруг он уже там помер и потек? Как хоронить будем?
Гордей отвечал ей:
— Ты, что чума, человека заживо хоронишь? Серго, не любит, когда его тревожат. Запой у него случился, спит наверно. Давай постучим в калитку, вот увидишь, сам выйдет.
— Это у тебя вечные запои! Да мы уже битый час настукиваем в нее, а толку никакого! Пусти говорю! — она рьяно оттолкнула Гордея.
Ее длинная пышная юбка прошлась подолом по песку, зачерпнув его на кружева. Леван все еще перегораживал ей путь. Дородная баба уперев руки в бока стала наступать и на лавочника. В белой кружевной рубахе и черной юбке, покрытая алым платком, Марфа была похожа на каравеллу, несущуюся по волнам навстречу своей судьбе.
— Да пусти ты ее, — посоветовал Гордей приглаживая бороду, — Сейчас или в ловушку вляпается, или разгонит ее Серго. Она и успокоится.
Леван кивнул, отступил, но руку с калитки не убрал:
— Может не надо? — жалобно спросил он.
Маленький ростом, черный, волосатый, с огромным носом он питал слабость к крупным и белым бабам.
— Надо, Леван! Надо!
«Бдительные, зараза! — подумал дед, — Неделя прошла, спохватились они!»
Тут еще и по глику пришел запрос о немедленном соединении. Он еще пару тактов помедлил, а потом скомандовал:
— Полное соединение, а эти, — он махнул рукой в сторону двери, — Подождут немного. Активировать ловушки, режим учебный. Не хрен тут всяким дурам шляться.
Исчезла калитка с соседями, и пошел обратный отсчет до синхронизации по времени с Таксом. Запрос по коду пришел по каналу, выделенному для этой новой парочки агентов. Но вместо них перед светлыми очами главы Службы предстал молодой высокий парень с потупленным взором.
— Мартин? — изумился Серго, узнав его.
Тот поднял глаза и увидел в форменном мундире того, кого тоже совсем не ожидал увидеть.
— Вы?! — выдохнул он.
— Ближе к делу, — пресек ненужные вопросы Серго, — Докладывайте!
Мартин не сразу пришел в себя от изумления. За его спиной маячило еще несколько фигур, то ли действеров, то ли константеров.
— Ну! — рявкнул дед.
Мартин тут же вытянулся по стойке смирно и начал говорить:
— Ситуация критическая! Глава операции прибывший на Такс и его помощник после выхода в контрольную точку пропали.
— Что?
От льда в голосе командира Мартин поежился и покрылся мурашками. Он продолжил доклад, но голос его дрожал:
— Агенты Брайбер Симони и Мелана Вар пропали, — парень понимал, гонца с плохими вестями этот старик если не казнит, то карьеру может попортить окончательно.
— Когда?
— Сразу после выхода из контрольной точки. В гостинице они уже не появились.
— Соотношение по времени к моей точке?
— Четыре стандарта, — тихо прошептал Мартин.
— Они, что пропали четверо суток назад? А я узнаю об этом только сейчас? Вы, что совсем страх потеряли?
— Простите, мы сделали запрос на связь с вами, но они не появились в тот день. Мы решили, что они начали оперативную разработку сами, без участия отдела. А вы на запрос не ответили…
— Что ты блеешь? Докладывай четко! — Серго на память никогда не жаловался.
Да был звонок, и он его отклонил. Слишком увлекся анализом, который собственно ничего и не дал.
— Мы поняли, что что-то случилось, когда развернутая агентами система контроля запросила коды у нас.
Серго закрыл глаза и упал в кресло. Это было плохо, очень плохо.
— Мы подняли всю местную агентуру, они, как сквозь землю провалились. Единственно можно сказать, что они живы.
— Я это и сам понял, — прошептал глава, — Что по обстоятельствам дела?
— Пока затишье, кто-то мелкими партиями скидывает глеон, но ситуация не критична. Нам удается ее держать под контролем. Сепаратисты пока молчат, Фигурант еще жив. Держится. Вот только…
— Что?
— Все та же система…
— Что? — Серго поднял на парня потемневшие от гнева глаза.
— Запущенная агентами требует кодов, раз в стандарт, пока нам удается сдерживать ее запросы, но это не надолго. Если ее не замкнуть персонально на конкретный объект, она активизируется самостоятельно.
— Без тебя знаю, — оборвал его Головин.
— Нам бы коды, — прошептал Мартин.
— Перебьетесь! — рявкнул дед и тихо добавил только для Мартина, — В состав кода входит шифр ДНК. Так что ждите меня в гости. Я еду к вам порядок наводить! — и отключился.
Мартин вытер рукавом пот со лба. Все бросились к нему.
— Ну что?
— Хреново! К нам едет сам…
— Один?
— Вряд ли…
Серго тяжко вздохнул. Его глаза упирались в дверь. Тяжко ему было, ох как тяжко!
— Тревога класса ноль, — тихо скомандовал он, — Псов ко мне, срочно.
Между тем Марфа сделала пару шагов к хате, как она уже была уверена покойного соседа, тут невидимые руки подхватили ее под локотки, и потащили, невзирая на дикие вопли, к огромной бочке с водой, что стояла у крана в середине двора.
— Не надо! — вопила Марфа, барахтаясь в воде вместе с лягушками.
Но невидимым рукам все было нипочем. Леван хотел было кинуться на выручку, да Гордей его удержал.
— Не лезь, а то и тебе достанется, — он только посмеивался глядя, как ныряет с головой в зацветшую воду эта кобылица.
Они и не заметили, как дверь в хате распахнулась, и на пороге появился помятый, с многодневной щетиной и красными глазами Серго. На лице деда ясно проступали следы похмелья.
— А ну отставить! — крикнул он, — Что тут за балаган?
— Эй, Серго! — крикнул из-за забора Леван, — Уйми охрану, а то утопишь бабу!
Дед качнул головой, и режим невидимок слетел с двух огромных боевых механов, которые как по команде закончили водные процедуры для женского пола и уронили Марфу прямо у бочки. На травку.
— Пошли прочь!
Две тяжеленые железяки, дружно лязгая боевыми щитами, утопали за хату в сарай.
— Они у тебя, как собаки послушные, — начал разговор Гордей.
Он уже собирался шагнуть во двор, но потом все-таки решил спросить:
— Можно войти?
Серго кивнул и тут же резко спросил:
— А чего вам надо?
— Да в принципе ничего, — вступил в разговор белобрысый, пока Гордей с Леваном помогали Марфе подняться, отплеваться и отжать подол, — Тетя Марфа заладила, что помер ты. Вот пришли проверить.
— Проверили?
Гордей хмыкнул:
— Вроде да.
— Вот и ступайте теперь отсюда.
Мужики вели мокрую подвывающую бабу под руки. У калитки Марфа оглянулась, плюнула пол ноги и прошипела:
— Чтоб ты сдох, черт проклятый! Никогда тебе этого не прощу!
— Давай, давай, топай отсюда и чтоб без спроса за калитку не ногой, и остальным подружкам передай, чтоб не совались.
— Тьфу! — плюнула еще раз Марфа и оттолкнула от себя мужиков.
Гордей от нее отстал, а Леван продолжал успокаивать. Она милостиво разрешила длинноносому снова взять себя за пухлый локоток и проводить домой.
Серго покачиваясь, пошел замыкать калитку, у которой еще стоял Гордей с белобрысым.
— Ну и суров, ты брат. У вас все в армии такие?