и встать. Ее лицо сделалось каким-то неживым, словно вылепленным из воска.
— Куда мы? — спросила она. Принц улыбнулся по-настоящему светлой и искренней улыбкой — так улыбаются люди, которые ничего не боятся и ничего не скрывают. Хорошие люди.
— В одно очень интересное место, — ответил Эвгар. — Я хочу узнать, что такое ССМ. А вы мне расскажете.
* * *
Анна могла усмирить свое волнение только тогда, когда смотрела на Дерека. Он только что умирал, раздавленный грузом вины — которой, в общем-то, и не было! — но сейчас был абсолютно, непробиваемо спокойным, он укрылся этим спокойствием, как рыцарской броней, и это спокойствие окутывало и Анну.
Все будет хорошо, повторяла она. Все будет хорошо, несмотря на то, что Джон за ней не пошел.
Когда они выходили из театра, то Анна увидела, как на носилках выносят женщину — сначала она подумала, что это та актриса, которую Ческа Кариди держала в заложницах на сцене, но потом узнала платье, в котором сегодня выступала Анжелина. Арниэль лежала на животе, ее вывороченная голова смотрела на спину, и выражение лица Анжелины было крайне удивленным, словно она не могла поверить, что все это случилось с ней. Рядом причитал и стенал какой-то господин в дорогом костюме — возможно, владелец театра, который понимал, что разорен. Из шеи Анжелины торчали оборванные темно-зеленые шнуры проводных каналов — принц Эвгар увидел, куда смотрит Анна, и спросил:
— Ее можно починить, госпожа Кло?
— Можно, — ответила Анна, представив, как Джон подошел к Анжелине и свернул ей шею. Это было жутко. Невыносимо. — Но она уже никогда не будет той, кем была. Ее нужно всему учить заново.
Эвгар вздохнул.
— Да, большая потеря для театра. Что ж, едем!
В дороге они молчали — да и дорога была не слишком длинной для серьезных разговоров. Вскоре экипаж остановился у особняка, стоявшего среди пышного сада, и Анна узнала это место: частный музей античной истории, она была здесь на экскурсии с одноклассницами, но древние мумии, пергаментные свитки и статуи богов ее не впечатлили — наоборот, было ощущение, что она идет по кладбищу. Сейчас музей был закрыт, но Эвгар уверенным шагом повел их к ступеням парадного входа. Мужчина в темно-красном сюртуке музейного работника с поклоном открыл перед ними двери — они вошли в тускло освещенное фойе, где на стене красовалась удивительно тонкая мозаика, изображавшая сотворение мира и человека, и принц спросил:
— Хотите чаю? После таких приключений всегда хорошо выпить чаю.
Это прозвучало очень семейно, по-домашнему, но Анна лишь напряглась еще сильнее. Но Дерек невозмутимо кивнул, и они пошли за Эвгаром — мимо запертых сувенирных лавочек, где можно было приобрести открытки и книги, мимо гардероба и мягких диванов, на которых рассаживались посетители в ожидании начала экскурсии, к высокой двери с надписью “Служебный вход”. Принц толкнул ее, и Анна увидела ярко освещенную лестницу, убегавшую на второй этаж. Гравюры на стене выглядели поистине пугающими — их сюжеты невольно заставляли поежиться. Вот на одной китобойное судно убивает людей, барахтающихся в воде, а из-за горизонта поднимается исполинская тень китового скелета, вот на второй девица ласкает монаха, который задрал рясу, обнажив восставшую плоть и длинный крысиный хвост, вот на третьей прелестное дитя качает колыбель, а в ней лежит череп с вонзенными в глазницу ножницами. Анна покосилась в сторону Дерека, который поднимался рядом — он тоже смотрел на картины, но они, как видно, совершенно его не впечатлили. Эвгар обернулся и сказал:
— Вижу, вас шокируют гравюры Гаратти? Он безумец, но у него занимательные сюжеты. Я выкупил его работы у сумасшедшего дома, в котором он умер. У него какая-то странная фиксация на крысах, но он талантлив, этого не отнять.
Анна лишь кивнула. На последней гравюре рогатый демон с крысиной головой сношал беременную женщину, и на мгновение Анне показалось, что большой отвисший живот качнулся, словно что-то пыталось выбраться из него, и это что-то не имело ни малейшего отношения к ребенку. Но Эвгар вывел их на второй этаж, и омерзительные гравюры остались позади — Анна вздохнула с облегчением.
В коридоре второго этажа стояли длинные витрины — под стеклом на бархате лежали монеты и украшения. Старое темное золото выглядело спящим, и Эвгар объяснил:
— Клад царя Канзола, привезли три года назад из Лекии. Первые артефакты нашего мира. Конечно, давно не работают, но мне приятно на них посмотреть.
— Вы покровительствуете музею? — спросила Анна, забыв о предостережении Дерека: молчать, пока тебя не спросят. Эвгар улыбнулся, и Анна как-то вдруг окончательно успокоилась и расслабилась.
— Да! За это они разрешают мне приходить, когда я захочу, и выделили мой личный кабинет. Очень люблю бывать среди всей этой дивной старины. Это, как бы поточнее выразиться, по-настоящему мое. Прошу, входите!
Кабинет Эвгара был небольшим, но уютным. В книжном шкафу Анна заметила множество тех фолиантов, о которых только слышала: “Комедии” античного гения Пабуло, “Метафизику” Фольно ди Барганто, “Свидетельство о мертвых землях Востока” географа, исследователя и пирата Энцо Авриди. Похоже, принц предпочитал мудрецов и философов из соседней Лекии, а не античных соотечественников. Эвгар заметил, что она заинтересовалась содержимым его книжного шкафа и, пройдя к столу, на котором красовался лишь малахитовый письменный прибор, предостерегающе произнес:
— Эти книги лучше не трогать. В них слишком много магии, неподготовленному человеку они способны оторвать пальцы.
Анна кивнула и опустилась на диван рядом с Дереком. Все это — спящий музей, древние мертвые артефакты, пугающие гравюры — поселили в ее душе далекую тревогу, которая пульсирующими ударами пробивалась через спокойствие, что веяло от Эвгара. В кабинет бесшумно вошел слуга — принес чайник чаю, чашки и большое блюдо с шоколадным печеньем; взяв чашку с подноса, Эвгар промолвил неожиданно тяжелым и властным тоном:
— Ладно, в сторону светские ужимки. Дерек, я хочу услышать от вас все. Полный отчет. Немедленно.
Анна вдруг увидела перед собой не человека, а хищника — пугающего и влекущего как раз своей способностью вызывать трепет. Да, принц Эвгар притягивал к себе, он увлекал и сокрушал — Анна сцепила пальцы в замок на колене, пытаясь унять дрожь.
— Я нашел госпожу Кло в одном из кафе на окраине, — Дерек заговорил, и его голос звучал лениво и добродушно. — Она искала Джона А-один, посещая те места, в которых он мог бы быть. Мы побеседовали, и я убедился в том, что девушка готова к сотрудничеству со следствием. Почти сразу же на нас напали — это был тот арниэль, который проломил голову Гейбу Коннору. Скажем