прошлом декабре, сразу после переезда в этот дом. Хотел тогда заодно выписать как раз «Вокруг света» и «Уральский следопыт»… Да где там, лимит был исчерпан почти сразу после открытия подписной кампании на эти два издания.
Этот вечер обошёлся без постельных сцен — у Полины вчера наступили, как бы сказать, критические дни. С одной стороны, обидно, а с другой — хорошо. Наступление таких дней свидетельствовало, что мы пока всё делаем правильно, и гэдээровские презервативы сделаны на совесть. А родители поздравили меня лично через несколько дней, когда навестил их на выходные.
Вернулся, и обнаружил Полину почему-то грустной.
— Что случилось, пока я отсутствовал? Нас обокрали? Хотя телевизор, холодильник и стиральная машинка вроде бы на своих местах. Тебя ограбили на улице?
— Если бы, — вздохнула она и кивнула на стол, где лежало распечатанное письмо. —Мама пишет, что сил у неё больше нет сражаться с этим проклятым ревматоидным артритом. От нашего «Преднизолона» у неё отёки, мышцы болят и сильная слабость. А где я ей импортный препарат достану? Да и врачи в Каменск-Уральском… А в Свердловск на консультацию записываться чуть ли не за год надо. На всю область один хороший специалист.
— Что же ты раньше молчала?!
Я принялся листать записную книжечку с телефонными номерами. Ага, вот он, Савин Аркадий Петрович. Тот самый чиновник из горздравотдела. Я ведь даже его должности не знаю, но Резник заверил, что через этого Савина можно достать почти всё. К фамилии были приписаны два номера — рабочий и домашний. На часах начало десятого вечера, логично предположить, что абонент уже дома.
Трубку сняла его жена. Ну это я так подумал, для дочери слишком взрослый голос. Попросил пригласить Аркадия Петровича. Представился, напомнил, что я тот самый молодой человек, кто купил дом у отъехавшего на историческую родину Романа Исаковича.
— Я так понимаю, позвонили вы мне не просто так, — негромко произнёс в трубку собеседник. — У вас серьёзный вопрос?
— М-м-м, достаточно серьёзный, — подтвердил я.
— Предлагаю встретиться завтра часиков где-нибудь в половине седьмого вечера возле почтамта на проспекте Ленина. Устроит вас такой вариант?
Меня такой вариант устроил, и в назначенное время я топтался возле почтамта. С неба падал мелкий снежок, таявший тут же на кепке и пальто. Я описал свою внешность, надеюсь, чиновник не ошибётся.
— Добрый вечер!
Негромкий голос, раздавшийся откуда-то сзади и сбоку, заставил меня нервно дёрнуться. Рядом стоял мужчина средних лет, в почти таком же, как у меня, пальто, только вместо кепки на голову была водружена шляпа.
— Вы Евгений?
— Он самый. А вы, должно быть, Аркадий Петрович.
Тот не стал соглашаться или опровергать мои домыслы, предложил отойти в сторонку.
— Так что у вас за проблема? — поинтересовался он, когда оказались за углом здания.
Я обрисовал ситуацию. Савин выслушал, не перебивая, затем задумчиво пожевал губами, глядя куда-то в вечернее небо поверх моего плеча.
— Есть неплохой аналог, венгерский, фирма «Gedeon Richter», — наконец сказал он. — В аптеке так просто не достанешь, за ним в очередь записываются.
— Сколько?
— Препарат очень дефицитный, достать его будет непросто, поэтому упаковка из 10 таблеток обойдётся вам в 5 рублей.
— Хорошо, — кивнул я. — Сможете достать пять упаковок?
— Пять? Хм… В принципе, можно попробовать. Встречаемся завтра тут же, в это же время.
Понятно, что госцена такой упаковки раза в два, а то и три меньше. Но чинуша должен же положить себе в карман за услуги. Да и ещё может другому дать, кто задействован в этой цепочке. Мерзко, конечно, но... Скифы мы, которые с раскосыми и жадными очами. И с этим ничего не поделаешь. Никакие ОБХСС и прочие контролирующие органы не изживут в нашем человеке этой порочной склонности просить и пытаться достать проклятый дефицит с «чёрного хода». «Железный занавес» рухнет, дефицит исчезнет, когда в страну хлынут потоки заграничных товаров, но привычка останется.
— Завтра у меня в это время тренировка, не хотелось бы пропускать, чемпионат Союза на носу.
— Ладно, в пять вечера устроит?
— Договорились.
— Только деньги чтобы были при вас.
Савин не подвёл, на следующий день из его портфеля в мою спортивную сумку, в которой лежала тренировочная форма, десять упаковок импортного препарата. В свою очередь, двадцать пять рублей перекочевали в его карман.
— Аркадий Петрович, ещё один вопрос… У них там в Каменск-Уральском нет хорошего специалиста, а в Свердловске всего один — Ждано́вич. И очередь к нему на год вперёд.
— Понимаю, — кивнул Савин. — Сделаем, но... Сами понимаете, не просто так.
— Какие вопросы! — криво ухмыльнулся я.
Жданович обошёлся мне ещё в полтинник. Но, следует признать, В плане обязательности Аркадий Петрович оказался человеком слова, и уже через неделю 48-летняя Валентина Владимировна Круглова прибыла на консультацию, а заодно и импортные таблетки забрать. Тут я с ней и познакомился. Выглядела она постарше своих лет, видно, болезнь и работа на сборке радиол даром не проходят.
На консультации у Ждановича, куда Круглова-старшая вошла с ворохом анализов и заключений, она пробыла двадцать минут. Все рекомендации уместились на одном листочке, который Валентина Владимировна должна была передать своему лечащему врачу в Каменск-Уральском. Отдельно похвалил за венгерские таблетки, посоветовав и дальше их покупать, если будет возможность. Что ж, придётся периодически раскошеливаться, но за ради будущей тёщи, ежели она таковой мне станет, мне ничего не жалко.
А я ей, кажется, понравился. И не только за то, что достал дефицитный препарат и устроил консультацию. Кстати, она всё порывалась узнать, во сколько это обошлось и вернуть деньги, но я сразу же пресёк подобные разговоры. Когда прощались на автовокзале, Валентина Владимировна шепнула что-то на ухо дочери, с улыбкой косясь на меня. Полина потом призналась, что мама просила её держаться меня, мол, с таким не пропадёшь. Да ещё и симпатичным.
— Правильно говорит, — подтвердил я, — держись. За мной, симпатичным, будешь как за каменной стеной.
И самодовольно выпятил грудь колесом, надувая щёки.
— Ой, ну всё, — прыснула Полина, тыкая меня кулачком в плечо.
А я принялся собирать спортивную сумку. Завтра утренним поездом с Лукичом отправляемся в Казань, на чемпионат страны. Послезавтра регистрация участников, а стартует чемпионат через два дня, 17 марта. Два комплекта формы, трикотажный, он же разминочный костюм, кроссовки, опять же, разминочные, боксёрки «ADIDAS», два мотка бинтов,
Бутерброды в дорогу сделал утром, перед выходом из дома. Заодно и в термос крепкого, горячего чаю налил. Полине в филармонию на репетицию надо было попозже, она меня проводила поцелуем. И с грустью посмотрела на посылочный ящик со снятой крышкой, и стол, заваленный