Читать интересную книгу Зеркало смерти - Анна Малышева

Сестры были дома и вышли отпирать дверь одновременно. Они всегда ходили друг за дружкой по пятам и все делали вместе, если, конечно, это было возможно. Наташа сразу отметила, что Инна тоже вытянулась и очень похорошела. Она была бы совсем красавицей, если бы не замкнутое, подавленное выражение глаз. Девушки хором поздоровались и пригласили гостью войти.

– Мы одни, – сообщила Ирина.

– Хотите чаю? – осведомилась Инна.

Наташа заметила свою сумку – та стояла в обширной, по-деревенски захламленной кухне. Сестры жили с родителями в частном доме, очень похожем на тот, где провела детство сама Наташа. И все же, этот дом отличался от ее собственного. Какие-то забавные игрушки, рассаженные на полках. Цветы на окнах, трехцветный котенок, кокетливо выглядывающий из опрокинутого на пол валенка… Разбросанные по столу книги вперемешку с чайной посудой. Порядка здесь не было, а вот уют – был. «Потому что тут живут, а не умирают… – подумала Наташа. – Как у некоторых».

От чая она не отказалась, и пока Ирина накрывала на стол, обменялась с ней несколькими фразами. Инна тем временем скрылась в глубинах дома.

– Вы узнали что-нибудь? – шепотом спросила Ирина. – А то я волнуюсь, что вчера вам наговорила…

– Да почти ничего не узнала, – так же тихо ответила ей Наташа. – Думаю все же, что наши с тобой дела никак не связаны. А почему она ушла?

– Ой, – выдохнула девушка, снимая чайник с огня. – Инка стала такая запуганная, всего стесняется, боится. Я ей сказала вчера, что вы теперь все знаете, так она чуть не заплакала. Вы никому – ладно?

– Никому! – пообещала Наташа и тут же вспомнила, что уже не сдержала слова. Павел знал… Но можно ли было брать его в расчет? В Москве никому не было дела до сестер-близняшек, благодаря маньяку изживших старый комплекс.

– Значит, ничего не узнали, – расстроенно повторила Ирина, наливая чай. – А я думала… Ну да ладно. Главное, чтобы это не повторилось.

Наташа согласилась с ней. Про себя она думала, что вторичное появление маньяка на Акуловой горе маловероятно. И уж тем более, возможность его повторного нападения на Инну… Но девушки казались такими озабоченными, поникшими, что она не стала спорить.

– Нам как-то мало проку от того, что мы со всеми заговорили, – горестно рассказывала Ирина, предлагая гостье домашнее печенье. – Мама рада, отец счастлив, да и вся родня тоже… Они ведь переживали, что с нами что-то не так. По врачам водили… Даже на платного психолога деньги нашли. Ведь с таким недостатком ни на работу не устроишься, ни замуж не выйдешь – правда?

– Ну это смотря какая работа попадется и какой муж… – любезно ответила Наташа.

Но девушка отмела все возражения, тряхнув белокурыми волосами:

– Нет-нет, и думать было нечего! А нам ведь уже по двадцать! А что теперь? Инка из дома не выходит – какая там работа, какой жених! Даже на свой шейпинг ходить перестала. А я с ней сижу, тоже, знаете, боюсь… Короче, стало еще хуже, чем было.

– Ничего, пройдет время, успокоитесь, – утешала ее Наташа. – В конце концов ничего ведь не случилось. Вот у меня, к сожалению, все уже непоправимо…

– Вы в милиции были?

– Была – что толку. Сама кое-что узнала, но пока ума не приложу, что с этим делать.

– Что узнали? – У девушки вспыхнули щеки. Она придвинулась ближе, и Наташа заметила, что ее сестра молча вошла в кухню и остановилась у дверей, тоже желая послушать.

– Девочки, мне бы пока не хотелось рассказывать…

– А мы не скажем никому!

– Ну, те времена уже прошли, – она с улыбкой оглядела парочку. – Раньше вам можно было доверить тайну, а теперь вы – самые обыкновенные болтушки!

Даже Инна улыбнулась, а Ирина – та прямо засмеялась.

– И все-таки, мы ничего не скажем, – уверяла она.

– А вдруг сможем помочь?

Наташа решилась и кратко, не вдаваясь в подробности, поведала кое-какие сведения о любовнике Анюты. Сестрички были потрясены. Они переглядывались, а когда гостья умолкла, чуть не в один голос заявили, что этого не может быть!

– Чтобы ваша сестра? – негодовала Ирина. – Да никогда!

– Я тоже не верю, – вступила в разговор Инна. – Мы никого у нее в гостях не видели.

– Да разве вы часто там бывали?

– Нет, но все равно должны были знать. А соседка? Эта толстая сплетница? – фыркнула Инна. – Если она чего-то не знает, значит – этого не было! Вы спрашивали ее?

– И не раз. Все, девочки, – Наташа поднялась из-за стола. – Будем надеяться, что дело на этом не кончено. А вы помните, что мне обещали. Никому!

Ее проводили до калитки. Девушки все время о чем-то перешептывались у нее за спиной, и наконец более смелая Ирина заявила, что они готовы внести свой вклад в розыски мифического парня.

– Мы тоже можем походить, поспрашивать…

– Ну нет, вы только все испортите. А то и насторожите кого-нибудь, – отказалась Наташа. – Лучше держитесь от меня подальше.

Она не хотела признаваться, что боится за девушек. Ведь все еще неизвестно, с кем ей придется иметь дело. Ясно одно – у этого парня нет никаких моральных принципов. Даже если он не виновен в смерти Анюты, то его равнодушие к ее смерти, к похоронам говорило о многом. «Он просто использовал ее и перешагнул через мертвое тело, – думала Наташа, поднимаясь с сумкой к своему дому. – Перешагнет и через меня, если я буду ему мешать. А уж через этих девчонок – подавно. Они сейчас так напуганы, что толку от них все равно не будет».

У нее уже вошло в привычку проверять все запоры на окнах, едва войдя в дом. Сейчас она сделала то же самое и снова убедилась, что окна в ее отсутствие никто не отворял. Но этого ей показалось мало – она обшарила весь дом, от подпола до чердака, и только тогда немного успокоилась. «А ведь у меня развивается мания преследования, – сказала она себе. – И нервы стали никуда… Разве обязательно нужно жить здесь? Женька приняла бы меня на пару дней, да еще с удовольствием».

Но идти к подруге не хотелось. Наташа инстинктивно чувствовала, что если покинет это место, то никогда ничего не узнает. Все линии сходились здесь. Все улики тянулись сюда. И сюда же после работы должна была прийти Людмила.

Та явилась в половине десятого, когда начинали опускаться сумерки. Наташе послышались за окном голоса, она выглянула и узрела свою несостоявшуюся родственницу, перекликающуюся через забор с Еленой Юрьевной. Беседа была неожиданно теплой, почти доверительной. Людмила интересовалась здоровьем тучной дамы, жаловалась ей на собственные недуги и ругала врачей – разве они что-нибудь понимают? Если у человека нет денег, они и разговаривать с ним не будут!

– Это так, без денег они не лечат, – громко соглашалась соседка. – А ты чего здесь?..

– В гости.

– А-а… – протянула та, сразу меняя тон. – Ну-ну. И развернувшись, грузно зашагала в дом. Людмила скользнула на крыльцо, и Наташа в ту же секунду ей отперла.

– Вы что – поссорились? – сразу выпалила она. – Чего это она сразу завяла?

– Да ничего. Давай к делу.

Визитерша покладисто согласилась. К делу так к делу – ей скрывать нечего. Она в своих правах уверена. И Наташа снова выслушала душераздирающую историю о том, как беременная Людмила внезапно овдовела, была бессердечно обижена семьей будущего мужа, буквально выгнана на улицу. Как ей тяжело пришлось потом – даже не с кем было поделиться горем. А уж когда она узнала о будущем событии…

«Ну прямо “Отверженные” Виктора Гюго, – иронически думала Наташа. – На улицу ее выгнали, как же! Она сама кого хочешь выгонит, за тем и явилась!»

– Правда, с мужем мне повезло, – говорила та, очевидно, страшно жалея саму себя. – Я ему голову не морочила. Сразу, как он стал ухаживать, все ему выложила. А он мне – плевать, ребенок не виноват, тем более ты же замуж собиралась. Все под богом ходим. Ну и женился, хотя живот у меня уже был ой какой заметный… Когда играли свадьбу, я была уже на седьмом… И ничего – никто на мой счет не шептался!

Это она произнесла с вызовом, а затем горестно вздохнула и вытащила сигареты:

– Только мой мужик обижался, что я решила не записывать его отцом. Но я на своем настояла – чтобы отчество было правильное, как следует, а фамилия моя девичья.

– Предусмотрительно, – пробормотала Наташа.

– А ты как думала? – мгновенно ощетинилась та. – Обо всем нужно подумать. У самой ребенок, должна меня понимать.

– Люда, ты меня прости, но это уж очень смахивает на сказку, – упорно повторяла Наташа. – Ну, положим, было у вас с Ильей заявление в ЗАГСе. И сынок у тебя доношенный – слава богу. И даже, предположим, ты все это докажешь, соберешь бумажки, наймешь адвоката… И что дальше? Будешь со мной судиться?

– Буду, – спокойно согласилась та. – Если не договоримся по-хорошему.

– По-хорошему – это сколько?

Ее моментально поняли, и Людмила, не мудрствуя, назвала сумму. Наташа вскочила, толкнув стол:

– Господь с тобой! Двадцать тысяч долларов?