Читать интересную книгу Конечная остановка: Меркурий - Александр Тюрин

— Похоже, что принцип этого аппарата привиделся командиру с ба-а-льшого бодуна,— объявил Пенек Пахомыч и даже изобразил бухого развинченного Серегу.

Тут встрял я, и не потому, что понимал, как устроен прибор. Было лишь смутное ощущение — эта штуковина слишком грубо сляпана для того, чтобы для засечь те нити, которые выпускает спора демона. И все же…

— Надо вколоть людям успокоительное — это раз. Успокоившимся людям лечь на пол, причем на бочок. Особо одаренным напоминаю, бочок — это левая или правая сторона тела.

— Ты это не того… да кто это такой вообще… кто его спрашивал?.. — завозмущались старатели. Я понимал, что поддержит меня лишь командир Серега, который огорошен неудачей. Но на подмогу поспешили Кравец и Пенек.

— Парень знает, что говорит,— выразительно произнес шериф. Кравец единственный был здесь при оружии, что оказалось очень кстати.

— И, между прочим, шериф, тут не колотушка понадобится, а гразер,— обрадованный поддержкой, заявил я. — Поставь оружие на боевой взвод и положи палец на спусковой крючок, это не помешает.

Весомый вид шерифа и его гразера с мигающим индикатором боеготовности заставил всех поддаться на уговоры и расположиться поудобнее на полу. Пахомыч хаживал со шприц-пистолетом и прикладывал его к старательским рукам, оснащенным голографическими татуировками. На которых значились хорошо исполненные органы (женские, интимные) и сомнительные лозунги типа “Рожден для мук, в счастье не нуждаюсь” и СОС (спасите от сук).

— А ему? А Кравцу, а этому легавому? — забеспокоился кто-то.

— Не надо волноваться на чужой счет, больше чем на свой. Не то моча в голову ударит. Первые из тех, кто пройдет контроль и вколет себе возбудитель вивацин, произведут смену караула,— заявил я с хорошо сыгранной ответственностью в голосе.

Грозная тележка двинулась в поход. Первые десять человек пропущены были чисто, без претензий. Потом я сам почувствовал беспокойство. Не гравитационная волна на меня повоздействовала, а, не смотря на всеобщую лежку, нечто тревожно-ерзающее. У меня душа заныла от чужих вибраций страха, хотя никаких фоборецепторов в моей генетической карте нет. В общем, кто-то крупно дрейфил. Я легонько пихнул шерифа в спину и тот заметно напрягся — понял, что имеется в виду. Ненадолго блеснула красная лампочка, но тут же ослепла. Спора демона пытается втянуть ниточки, окуклиться, но она где-то здесь.

И все-таки, она, сука такая, не выдержала первой. Среди прочих отлеживался на полу один скромный паренек, нормальный номерок из “мамальфейской” колбы — я земляка по комплекции и значку с портретом козы всегда узнаю, на мне такой же. Пацан вдруг задергался, запрыгал прямо на боку, его забросало чуть ли не на полметра вверх — я так понял, что спора, которой запрещено сдаваться в плен, сейчас выбирается из него.

Кравец поднял свой карающий гразер, чтобы спалить парня.

— Стоп,— гаркнул я,— демон линяет из этого чувака. Все как в средневековье. Но будь на стреме, сейчас что-то скакнет.

“Что-то”! Даже я не знаю, будет это крокодил или Змей Горыныч.

Тут у парня разорвалась грудная клетка, брызнула фонтанчиками алая жидкость. И показались внутренности. “Что-то” скакнуло, да еще как — чутье меня не подвело. ОНО было заметно по искажению пространства и голубоватым светящимся нитям. Эта штука выглядела настолько размытой и нереальной, что Кравец приссал и сразу даже не смог сообразить, куда пальнуть. Я рывком навел его ствол — не прямо на искажение, а чуть в сторону. Мигом сообразил подкоркой, что видимая дрянь — всего лишь рисунок, проглядывающийся на поверхности сферы, вернее, какой-то объемной невидимой фигуры. Затем гавкнул, а может и тявкнул:

— Стреляй, балбес! — Но приссавший тугодум Кравец промедлил и лишь задел эту порхающую хреновину. Несколько голубых нитей оторвалось от нее и затрепыхалось в воздухе, на противоположной переборке склада возникло вздутие от прямого попадания луча. Сама бесовская муть засновала, как муха — будто набралась сил от Кравцовского выстрела. Шериф принялся очумело поливать из гразера разные места помещения — люди забивались в щели, взрывались и испарялись грузы, стулья, шкафы. Ну, попроси дурного. А быстрая пронзительная дрянь, прошив несколько ящиков — отчего те тоже рассыпались в прах — впилась в подволоку. Как тут не понять, гадина вот-вот прогрызет двойную обшивку и… Останется только сказать: “Я же предупреждал”.

— Полундра, тикаем в соседний отсек. Разгерметизация. — Вся шарага, хоть и сонно-вялая, но все же рванула на выход. Мы с Кравцом даже подхватили пробитого демоном паренька и потащили, оставляя кровяную дорожку. Едва за нами захлопнулся люк, как в первом отсеке бабахнуло и засвистел улепетывающий воздух. Бесовская сила, само собой, удрала первее воздуха.

Во втором трюме было совсем тесно, и климат установился соответствующий земным джунглям. Едва мы отдышались, как неугомонный Пенек Пахомыч громогласно заявил.

— Мы, между прочим, проверку еще не закончили.

Все обрадованные чудным избавлением, заметно приуныли, а кто-то заметил:

— Эта штука летает быстрее пука. Удирать-то куда теперь будем? Во двор, да? А вместо скафандров гондоны что ли использовать?

— Молчи, петушок,— сурово нахмурясь, процедил Кравец. — В шлюзе пара аварийных скафандров имеется, но они тебе уже не понадобятся.

— Перво-наперво,— напомнил я,— проверьте пострадавшего на наличие подсадки. Потом окажите, кто умеет, медицинскую помощь. В-третьих, наладьте кого-нибудь собирать скафандры. Уверен, что добрая их половина, выстрелясь из дыры, усеяла окрестные скалы.

Медбрат-общественник Пахомыч быстро обследовал раненого-изувеченного и кивнул: “Порядок, кома, полостной разрыв, но сердце на месте осталось. Я бы на его месте еще пожил”. После такого диагноза парня водрузили на стол в углу отсека. Бывший Пенек, а ныне народный умелец, распаковал медицинские аппараты, подсоединил кибердоктора, тот в свою очередь подключил искусственные легкие, похожие на скомканную туалетную бумагу, взмахнул капельницами и заработал сшивателями. А мы с шерифом собирали скафандры, вернее выковыривали их из дыры. Космические костюмчики, как выяснилось, по большей части слиплись в ком и, когда уже давление вылетающего воздуха понизилось, намертво запластырили пробоину.

Потом Бдительные вышли во двор и там “личный досмотр” продолжился, но ничего вредного откопать не удалось. То ли все были чисты, как ангелы, то ли бес приноровился к неуклюжему прибору и научился тихариться.

— Надо сниматься всем отсюда,— предложил я по завершению проверки,— и дуть в Васино.

— Ну и что там, в этом Васино, мы забыли? — резонно возразил Серега.

— Если туда много гадских семечек заброшено, то тамошняя публика — вы же знаете этих позорников — быстро покорится чертям. Как одержимые бесом васинцы станут нас привечать? Все поняли? — А потом и вовсе у командира нервишки не выдержали, чиркнул он себя по горлу ладонью. — Вот где у меня это Васино сидит.

— А у меня чуть пониже. На Васино власть однако не начинается и не заканчивается. Как-нибудь имеется еще правительство на Марсе,— столь же резонно сказал я. — А это значит…

— Это значит, что если оно на Марсе, нам до него добраться будет не проще чем до Альдебарана. Цены на билеты каковы? Плюс зажим со стороны “Вязов” и “Дубков”. Они уж постараются обидеть. А в итоге полный абзац,— совершенно справедливое замечание сделал шериф.

— Можно и корабль поиметь,— неожиданно предложил Пахомыч, но тут же, испугавшись самого себя, стух. — Впрочем я этим заниматься не собираюсь. Мне надо гафний копать.

— И мне… и нам… — выступил хор старателей.

— Пожалуй, стоит подумать над вашим заманчивым предложением,— заметил я Пеньку. — Действительно, не нужно нам переться толпой в Васино, привлекать недружественное внимание хоровыми выступлениями. Мы, то есть я и еще двое-трое из вашего дружного коллектива, вернемся в столицу сплоченной группой товарищей и попытаемся проведать, как далеко зашла бесовская сила. Или мафия, которая эту бесовскую силу применяет. Если не удастся ее прижать, будем прорываться на Марс. Итак, кто со мной?

— Не слишком это заманчиво, проверять на бесовство начальство “Дубков”, “Вязов” и префектуры, а потом угонять ракету,— издал стон нежелания один из старателей. Молчание затянулось, предложение действительно не подкупало. Я хмыкнул, я хмыкнул дважды, и тут Кравец поднял руку.

— Поскольку я тоже в какой-то степени легавый, то мне и ехать с лейтенантом. Тем более, что он, похоже, великий шаман. Нету у меня больше настроения копаться в здешнем мусоре. Выбирайте себе другого шерифа. Пахомыч наш, например, имеет четко выраженный правоохранительный инстинкт

— Кравец, символически сплюнув, передал Пеньку свою власть. — Вешайте на него мою шерифскую звезду. Он с ней будет похож на новогоднюю елку.