Читать интересную книгу Паутина - Сергей Федотов

— Да не живых коней, — охладил его восторг Кам, — а биороботов. И не сам я сотворил их, а наши ученые, генные инженеры. Эти кони в виде микросхем лежали в моем браслете. Я только то и сделал, что те схемы достал и активировал, то есть дал команду начать рост… Ладно, хватит болтать! Давай спать.

Маг сладко зевнул, расстелил свое одеяло, улегся и превратил в мешок. Под головой у него запузыри-лась подушка, Рой закрыл глаза и почти сразу же сладко засопел. Во сне он улыбался, видно, снилось ему что-то приятное. Да разве могут сниться неприятности непуганому человеку?

А Нов лежал рядом, смотрел на крупные звезды серпеня, и в голове его кружилась череда событий долгого-долгого дня. Интересно, думал он, а ют правду мне сказал или соврал для красного словца? Про брата, про то, что у Ножа в Ютландии остались дети — мальчик и девочка. Хорошо бы, если это оказалось правдой. Хотя не очень и хорошо. Хорошо, что линия Ножа не пресеклась окончательно, а плохо, что два племянника Леса тогда, выходит, томятся в Ютландии. В полоне…

По небосклону скатилась звезда. И еще одного лесича жизнь отлетела, подумал Нов. И заснул. Но спал беспокойно. Дважды за ночь вскакивал и бегал к кустам поглядеть, как растут кони. В первый раз зародыши были размером с волчат, а во второй уже напоминали свернувшихся клубком жеребят.

Глава десятая. Сражение в трактире

— Пароль «Пушка» знаешь? — спросил часовой.

— Знаю.

— Проходи!

Анекдот

Разбудило его бьющее в лицо солнце. Первая мысль Нова была такой: как там кони? Он вскочил на ноги и обомлел. На поляне паслись два красавца коня необычайно черной масти. Два сгустка темноты. Прямо как бетельгейзеры, подумал юноша. На вороных были богато изукрашенные уздечки, седла и еще болталось что-то непонятное — металлические ступеньки, которые ремешками крепились к седлам. Что бы это могло означать?

— Доброе утро, — сказал Кам. — Умывайся и иди завтракать.

Нов сбегал к речке, вымыл руки и лицо мылом из кошеля (вспомнил, как не хотел брать мыло в дорогу), прополоскал рот и, как пес, отряхиваясь на бегу, подлетел к костру. Кам протянул прозрачный туесок. На этот раз Лес уже не раздумывал, как сорвать крышечку с подноса. На одной из тарелок лежал ломоть хлеба с горячим мясом, пропитанным кисло-сладким соусом, в чашке была горячая темно-коричневая жидкость с удивительным, ни на что не похожим ароматом, а еще одну тарелочку занимал желтый, перезрелый, как подумалось юноше, огурец.

Лес отхлебнул из чашки.

— Нравится? — спросил Рой. — Называется кофе. Нов пил кофе маленькими глоточками и чувствовал, как по каждой жилочке разливается бодрость.

Рой взял огурец и стал снимать с него кожицу, как с лука или клубня саранки. — Ты и вправду маг, — сказал Лес.

— Это еще почему?

— Да все у тебя не как у людей. Кто же так огурцы чистит?

— А кто тебе сказал, что это огурец?

— Сам вижу.

— Нет, Лесик, это вовсе даже не огурец. Это — банан. Делай, как я! — и откусил треть неизвестного овоща.

Нов очистил банан способом, показанным старшим товарищем, надкусил, пожевал и решил, что банан вкуснее клубники, земляники и малины, а похож… Да ни на что не похож! Юноша ел, не отрывая глаз от коней. Кони тоже были ни на кого не похожи. Чернее вороного, принадлежащего Гиль Яну, стройнее и, даже на взгляд, — стремительнее. Один был покрупней, повыше, другой — как натянутая тетива. Лес мечтал, что этот достанется ему.

— Кам Рой, — спросил он, — а можно я назову своего коня Банан?

— Почему именно Банан?

— Потому что он похож на остальных лошадей, как банан на огурец.

— Логично, — хмыкнул маг.

Они покончили с завтраком, побросали посуду в огонь, загасили его таежным способом, затем Кам разметал пепел травяной метелкой, воздел руки над кострищем и закрыл глаза. Чем это он занимается, заинтересовался Лес и заметил, что из-под пепла стремительно пробивается трава. Через пару минут от кострища не осталось следа, лишь заплатка из свежей зелени выделялась на фоне пожелтевшей под солнцем травы. Нову действия мага до того понравились, что он чуть не прослезился. Кам оказался большим лесичем, чем сам Лес.

Спутники прошли к лошадям, Рой вставил носок сапога в ступеньку и легко запрыгнул в седло.

— Зачем это? — недовольно буркнул юноша. — Ты бы еще лестницу сколотил на коня взбираться. Что люди скажут, когда твои ступеньки увидят? Засмеют ведь! Скажут, что нам не на коне, а на козле скакать, раз на коня взобраться нам лестница требуется.

— Ты имеешь в виду стремена? — удивился Кам.

— Не знаю — стремена или времена, но мне ступени не нужны на коня запрыгнуть.

— Эти ступени называются стременами, — ничуть не обиделся маг, — а нужны они вовсе не для того, чтобы в седло было легче забраться. Да ты садись, сам все поймешь.

Лес демонстративно запрыгнул в седло без помощи стремени.

— Ну и глупо, — сказал Кам.

— А ты своего коня как назовешь? — спросил юноша, чтобы перевести разговор.

— Пусть будет Верным, — дал Рой своему скакуну имя-пожелание.

У Банана оказался на удивление плавный ход. Но когда юноша попытался понять эмоциональное состояние своего коня, то был изумлен, не ощутив никаких эмоций. Словно был это никакой не конь, а ют, притворившийся лошадью. «Что же тебе, Банан, никогда не весело, не грустно?» — про себя сказал Лес и чуть не выпал из седла, когда конь отозвался по вещун-связи: «Нет, мне никогда не весело и не грустно». — «Но какие-нибудь желания у тебя есть?» — «Конечно. Главное мое желание — помогать тебе».

— Рой! — заорал юный чародей. — А Банан-то, оказывается, умеет разговаривать по вещун-связи!

— Ну и что в том удивительного, — рассудительно сказал маг. — Он для того и предназначен, чтобы с человеком телепатический контакт поддерживать…

— Опять ты волшебные слова говоришь, — рассердился юноша и машинально сунул носки сапог в стремена.

Через пару секунд Нов понял, что был не прав. Стремена и впрямь нужны были вовсе не для того, чтобы легче в седло забираться. С ними тело всадника обретало две дополнительные опоры, что освобождало руки. Со стременами нет нужды цепляться за луку седла. А свободные руки — это прежде всего возможность стрелять из лука на скаку.

— Я понял, Рой, — сказал Лес.

— Что же ты понял?

— Понял, что стремена — это великое военное изобретение твоего народа.

Маг на похвалу никак не отозвался. Тут они как раз выбрались из кедрача на пограничный тракт и поскакали на юго-запад, в сторону Холмграда, ни от кого не скрываясь. Кони мощно и плавно стлались над дорогой, и шел час за часом, но Лес не замечал в них ни малейшего признака усталости. Не было ни пота, ни пены, ни хрипа. Ближе к полудню, судя по цветам и теням, из-за поворота показались строения придорожного трактира. Юноша полагал, что они проскачут мимо, ведь в седельной сумке Верного лежал волшебный сундучок-самобранец. Синтезатор называется, вспомнил Лес и подивился, как же быстро привыкаешь к незнакомым словам и понятиям. А раз имеется синтезатор, то зачем куда-то заезжать, тратиться. И пища в этих кабаках сомнительная, он от взрослых слыхал, что кабатчики готовят ее для мимоезжих и прохожих и сам Батюшка не ведает из чего.

Но Кам не задумываясь поворотил к крыльцу. Из дверей выскочил парень с румянцем на все щеки (работники трактиров почему-то всегда чересчур румяные) и подхватил поводья Банана и Верного. При этом он улыбался от уха до уха и тараторил названия блюд, какими он и хозяин кабака готовы накормить путников.

Народу внутри было немного, чародей и маг заняли место за свободным столиком в уголке. Умно, подумал Нов. Спина у нас будет защищена стеной. А к ним уже спешил половой. Рой заказал тушенного с черемшой зайца, квас с хреном и малый кувшин вина.

— Ну, как тут у вас на границе? — спросил Кам. — Чулмысы не шибко беспокоят?

А, конкуренты — расплылся в улыбке половой. — Да нет, у них же только вино, а закусок они не предлагают. Поэтому лесичи идут к нам. А для тех, кто предпочитает крепкие напитки слабым, мы покупаем их у тех же чулмысы. Так что они скорее поставщики, чем враги. Одно тяжело: к девушкам-чулмысы не приставать. Знаешь, что она тебя до смерти затрахает, а все равно удержаться трудно.

— А как насчет патрулей? Не безобразят? За обеды платят?

— Да ты что городишь? — возмутился половой. — Ты о ком так? О наших доблестных защитниках?

— Ладно-ладно, не кипятись. Ну а что юты? Расплачиваются полноценным золотом, не фальшивым?

— С каких это пор у ютов фальшивое золото? У них-то как раз самое пречистое, без примесей. Ты почему о друзьях нашего народа и князя такие подлые речи ведешь?

— Вы только послушайте! — неестественно громко вскричал Кам. — Юты ему первейшие друзья! Лесичи ему уже люди второго сорта! Меня, коренного жителя, — Рой ударил себя кулаком в грудь так, что она загудела, как пустая бочка («Когда это он успел стать коренным жителем?» — удивился Лес), — считают за отброс, а сучьеухие у него за господ!