— Серьезно, мышка. Никаких Леш и всех, кто носит мужское имя.
— А что насчет тебя? Это ты у нас имеешь репутацию сердцееда.
— Я на удивление верный.
Выезжаем с парковки, и я вдавливаю педаль газа. Тепло ее руки проникает под кожу, и меня это ни капли не пугает.
— Завтра жду твоего решения.
Глава 21
Карина
Я не сплю всю ночь. Просто пялюсь в потолок, прокручивая наш с Русланом разговор. Меня смущает, что он так резко меняет свое мнение касательно отношений.
И под утро я столько накручиваю, что мне кажется, он просто что-то замышляет. Не хочется думать о таком, но это ведь не исключено. Да и как он вообще себе это представляет? Будем встречаться тайком от родителей?
Возле уха звенит будильник. Этот звук повергает меня чуть ли не в шок. Не думала даже, что могу не спать всю ночь. Но что есть, то есть. Решения никакого я не принимаю. Я все еще не понимаю, что же движет Русланом. А может, он так изощренно пытается избавиться от нас с мамой?
Что если он что-то подстроит и потом скажет отцу? Закусываю губу. Мысли скачут от "Да пропади оно все, я же ничего не теряю" до "А вдруг это подстава?". И я понятия не имею, чему верить.
Потому что его присутствие заставляет сердце сжиматься в ожидании простого слова. Его голос задевает внутренние струны. А его подколы уже не задевают за живое, наоборот, жду с нетерпением наших стычек. И все эти мысли не делают выбор легче.
В итоге решаю, что пусть все идет как идет. Не буду загадывать наперед. Лучше попробовать и жалеть, чем жалеть, что не попробовал. Так кажется, говорят?
С трудом отрываюсь от подушки. Делаю глубокий вдох, и ноздри щекочет нежный запах роз.
Вчера Руслан наотрез отказался помогать их тащить наверх. Мама удивленно открыла рот, когда увидела меня с цветами. Подозрительно перевела взгляд с меня на Руслана, и от этого взгляда мне стало не по себе. Стряхиваю воспоминание вчерашнего вечера.
Позволяю еще немного полюбоваться на великолепие бордовых бутонов. Надо же, еще недавно я и не мечтала получать такие презенты. А сейчас вот, сижу — любуюсь.
Будильник снова выдергивает меня из мыслей. Хватаю полотенце и бреду в ванную. Хмуро смотрю на синяки под глазами. Они, словно сигнальные фонари, свидетельствуют о бессонной ночи.
— Доброе утро, — за спиной возникает Руслан.
Подскакиваю. Я даже не слышу момента его проникновения, а сейчас стою и пялюсь в зеркало, выпучив глаза.
Опускает руки по обе стороны от меня и опирается на раковину. Сглатываю вязкую слюну, не разрываю зрительный контакт. Впервые вижу нас будто со стороны. Он словно надежная стена возвышается за мной. И вот именно сейчас мне особо остро хочется послать все свои сомнения и окунуться в него с головой.
— Доброе, — неуверенно шепчу.
— Подумала?
Теперь он смотрит на меня не через зеркало. Я ощущаю на щеке жжение. Пытаюсь сохранить непроницаемое выражение лица. Я не одна из его почитательниц и не собираюсь пищать от восторга, потому что Сабановский предлагает отношения. Не на ту напал.
Хорошо хоть успеваю умыться, и теперь не будет стыдно открыть рот.
— Вообще-то, — поворачиваюсь к нему и пронзаю взглядом, — ночью я спала.
Руслан усмехается, осматривая мое лицо.
— Оно и видно по синякам под глазами, мышка.
Фыркаю и отталкиваю наглеца. Прекрасно понимаю, что просто тяну время. Но не могу себя пересилить и сказать свое решение. Дам себе еще отсрочку.
— До встречи за завтраком.
Выскакиваю из ванны. В комнате быстро привожу себя в порядок. Надеваю легинсы и свободный красный свитер. Осень уже не такая теплая, поэтому пытаюсь утеплиться. Да и в корпусах еще не жарко, сидеть по полтора часа иногда невыносимо. Опасаешься, как бы пятая точка не примерзла к деревянному стулу.
Прелесть учебы.
— Доброе утро, мам, — заскакиваю в кухню и останавливаюсь как вкопанная. — Эм, прошу прощения.
Ну да, я еще не совсем привыкла заставать маму в объятиях мужчины. А именно это сейчас и происходит.
— Ой, Кариш, — мама отскакивает от Владимира как ошпаренная.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ее щеки тут же краснеют, и она торопливо прячет взгляд. А мне становится еще больше стыдно, что вломилась так нагло в их маленький мирок.
— Доброе утро, Карин, — в отличие от мамы Владимир спокойно реагирует на мое появление.
— Доброе утро, — охаю, когда в спину врезается мощное тело Руслана.
Меня ведет в сторону, но он легко придерживает меня за талию.
— Спасибо, — бурчу под нос и сдерживаю колкое замечание, когда ощущаю, как на талии стискиваются его пальцы.
Руслан отодвигает меня в сторону и как ни в чем не бывало проходит вглубь кухни.
— Что на завтрак, Насть? — стоит заметить, что к маме он постепенно оттаял и теперь не так болезненно воспринимает ее присутствие.
Хотя и друзьями они не становятся, но колкие замечания Руслан держит при себе. Ощущение, что ему просто ровно на наше проживание с ним под одной крышей.
— Садитесь, сегодня у нас омлет в моем исполнении, — подает голос Владимир.
У Руслана удивленно вытягивается лицо и расширяются глаза.
— Ты готовил? — уточняет у отца.
— А что такого-то? Я в армии, вообще-то, готовил.
— А я выживу после твоей стряпни? Я слишком молод, чтобы умирать.
Мама смеется, а я только закатываю глаза.
— Да уж переживешь. У тебя желудок и гвозди переварит. Нет, ты, конечно, можешь отдельно что-то приготовить, если…
— Меня устраивает омлет. Меня-то только картоху научили чистить.
Руслан плюхается на стул рядом со мной, и тело моментально напрягается от его близости.
— Ой, да у вас не армия была, а детский сад, — усмехается Владимир.
— Ты служил в армии? — не в силах сдержать удивление, выпаливаю, поворачиваясь к Руслану.
— Сюрприз, — скалится Руслан, отправляя в рот омлет.
— Когда ты успел?
Я все никак не могу поверить в то, что такой мажор, как Руслан…служил.
— После школы. Ты не мужик, если не служил. Да, пап?
— Зато вон с Виталиком хоть нормальными стали, а то в школе какие-то тюфяки были, — Владимир откровенно веселится и не скрывает этого.
? О-о-о, конечно. Я научился круто заправлять койки,? парирует Руслан.
Вижу, что и мама улыбается.
— А ты что не ешь? Боишься? — направляю на маму вилку с кусочком омлета.
Мама обхватывает ладонями кружку, не притрагивается к еде.
— Да неважно себя чувствую, — морщится, — я кофе попью.
— А я тебе говорю, чтоб меньше работала, — неодобрительно фыркает Владимир.
— Кто бы говорил, — отбивает выпад мама.
Владимир в ответ только разводит руками, в немом вопросе "А что такого?".
— Я мужик. Добытчик.
— А что на завтрак у нас какой-то омлет, а не мамонт? — вклинивается в разговор Руслан.
Я прыскаю от смеха, прикрывая лицо ладонями.
— Договорились, мамонт с тебя, — парирует Владимир и улыбается во все тридцать два.
— Ну ты и стрелочник, — бурчит под нос Руслан. — Как там Алла Алексеевна?
— Да что, на днях звонила, операция ребятенку нужна. Я предложил финансовую помощь, но она отнекиваться начала. Но кто ж ее послушает? Вроде как на днях будут оперировать.
— Что-то серьезное? Ты мне не говорил, — мама напрягается.
— Ну а зачем тебя зря волновать, Насть? Ничего серьезного. То ли аденоиды удалять, то ли что-то в этом роде. Ну еще немного она побудет с дочерью. Ты уж извини, — в голосе Владимира прорезаются виноватые нотки.
— За что, Вов?
— Ну, такой домина на твоих хрупких плечах. Я просто не ожидал, что так долго она будет отсутствовать.
— Вов, ну какой дом? Убираться приходят, ну приготовлю я завтрак и ужин, не сломаюсь. Тем более готовить я люблю.
Мужчина наклоняется и целует маму в висок:
— Спасибо тебе.
Прячу глаза за кружкой и снова ощущаю прожигающий взгляд со стороны Руслана.
Разговор прерывает звонок его телефона. Руслан достает гаджет из джинсов, и на лбу прорезается морщинка от нахмуренных бровей.