Читать интересную книгу Журнал «Вокруг Света» №06 за 1986 год - Вокруг Света

Особенно радостными были дни весенних праздников, когда все собирались в большой землянке — каржиме и начинались танцы. В руках танцоры держали резные жезлы с изображением луны и солнца, украшенные перьями. Эти жезлы, считалось, делали руки подобными крыльям птиц и соединяли людей с природой, со всем мирозданием.

Давно ушли в прошлое времена, когда юпики жили изолированно. Современность со всеми ее благами и противоречиями вторглась в их жизнь. Они увидели мир во всем многообразии и ясно поняли, что его надо сохранить.

В Москву их привело желание познакомиться с советскими людьми, навести, как они говорят, мост дружбы.

Джон Пингайяк окончил Аляскинский университет и теперь учительствует в родном поселке Чивак. Его жена Тереза работает воспитателем в детском садике. Чуна Макинтайр родом из поселка Киик, что в низовьях Юкона. Он студент, изучает в Калифорнии искусствоведение, собирается посвятить себя исследованиям в области эскимосской культуры. Вместе они — фольклорный ансамбль, исполнители народных эскимосских танцев.

Налаживание дружественных отношений с соседями американским эскимосам представляется делом столь важным, что сразу же после женевской встречи в верхах они сочли необходимым направить своих музыкальных «ходоков» в Советский Союз с миссией мира и дружбы. И по поселкам был объявлен сбор средств для этой поездки, а пятерых детишек семьи Пингайяк решено было на это время разместить у родственников и соседей.

И вот эскимосы в Москве. Позади поездка по городам Сибири, встречи с чукотским студенческим ансамблем из Магадана. Они выступали в Институте этнографии, на телевидении. Впечатлений много, и все радостные. «Мы должны дружить,— говорят они.— Мы должны встречаться. Пусть всегда на земле будет мир!»

М. Членов

Г. Уилсон. Клякса

Когда Реджинальд Арчер впервые увидел ее, она была совершенна по простоте. И выглядела так:

Просто клякса. Черная, немного неправильная. Как видите, обычная, непритязательная клякса.

Она располагалась на ослепительно белой скатерти, устилавшей обеденный стол, в трех с половиной дюймах от подставки для яйца.

Реджинальд Арчер нахмурился. В свои сорок три года он был холостяком и гордился безукоризненно поставленным хозяйством. Такая вещь, как черная клякса на скатерти, вызывала у него крайнее неудовольствие. Он позвонил дворецкому Фоксу.

Слуга вошел и, увидев хмурое лицо хозяина, с опаской приблизился. Он откашлялся, слегка поклонился и, проследив направление тонкого указующего перста хозяина, осмотрел кляксу.

— Что,— произнес Арчер,— это здесь делает?

Фокс вынужден был признать, что не имеет ни малейшего представления о природе происхождения и целях пребывания кляксы, и гарантировал ее немедленное и бесповоротное уничтожение.

Арчер встал, оставив недоеденное яйцо, и удалился из комнаты.

Каждое утро Реджинальд Арчер уединялся в кабинете, где разбирался с накопившейся корреспонденцией и текущими делами. Его подход к этому занятию, как и ко всему прочему, был скрупулезен до ритуальности. Он сел за письменный стол, прекрасное творение из красного дерева, и протянул руку за аккуратно сложенной корреспонденцией, когда на зеленом сукне стола увидел:

Он побледнел и снова вызвал дворецкого. Достопочтенный Фокс явился, однако с опозданием, и лицо его выражало явное недоумение.

— Та клякса, сэр...— начал Фокс, но Арчер перебил его.

— Что это? — осведомился он, указывая на оскорбительный феномен.

Фокс растерянно уставился на стол.

— Не знаю, сэр,— признался он.— Никогда не видел ничего подобного.

— Я тоже,— изрек Арчер.— И впредь видеть не желаю.

Фокс осторожно вытащил сукно из кожаных углов, прижимающих его к столу, и стал аккуратно складывать. Тут только Арчер обратил внимание на странное выражение лица престарелого слуги и вспомнил неоконченную фразу Фокса.

— Что вы мне хотели сообщить? — спросил он.

Дворецкий взглянул на него и после минутного колебания произнес:

— Та клякса, сэр... на скатерти... я хотел взглянуть на нее после того, как вы вышли, и я не понимаю, как это может быть, сэр, но... она исчезла!

— Исчезла? — переспросил Арчер.

Дворецкий кинул взгляд на сукно, которое держал в руке, и ошеломленно замер.

— И эта тоже, сэр! — выдохнул он и продемонстрировал девственную чистоту сукна.

Осознав, что происходит нечто из ряда вон выходящее, Арчер задумчиво уставился перед собой. Взгляд его неожиданно застыл.

— Посмотрите, Фокс,— неестественно спокойным голосом произнес Арчер.— Вот сюда, на стену.

Там, на обоях, прямо над картиной с морским пейзажем, находилась:

Арчер поднялся, и они вдвоем пересекли комнату.

— Что это может быть, сэр? — спросил Фокс.

— Понятия не имею,— ответил Арчер.

Он повернулся, чтобы продолжить речь, но, когда заметил, как поднялись на него глаза дворецкого, немедленно уставился на стену. Слишком поздно — клякса исчезла.

— Она требует постоянного наблюдения...— пробормотал Арчер и громко добавил: — Ищите ее, Фокс, ищите. А когда увидите — ни на секунду не отводите от нее взгляда!

После недолгих поисков Фокс воскликнул:

— Вот она, сэр! На подоконнике!

Арчер поспешил к нему и увидел:

— Не спускайте с нее глаз! — прошипел он.

Арчер лихорадочно размышлял. Чем бы ни была эта клякса, с ней необходимо покончить, и как можно скорее. Нельзя допустить, чтобы в его доме царил беспорядок!

Но как избавиться от кляксы? Приходилось признавать, что в ней было что-то... сверхъестественное. Кто возьмется за такую проблему?

Арчер до того разволновался, что сунул руки в карманы.

И вдруг его осенило — сэр Гарри Мандифер! Конечно! Он знал сэра Гарри со школы, да и теперь они зачастую встречались в одних клубах. Гарри пробовал писать, добился популярности, затем занялся спиритизмом и стал крупнейшим авторитетом в этой области. Да, сэр Гарри — вот кто нужен!

Арчер решительно подошел к телефону и набрал номер. После обычных приветствий Арчер подробно рассказал про утренние события. Не мог бы сэр Гарри приехать? Причем срочно... Добившись согласия, Арчер поблагодарил со всей теплотой, на которую был способен, и с облегченным вздохом повесил трубку.

Едва он это сделал, как раздался отчаянный вопль Фокса. Старый слуга жалобно воздел руки.

— Я всего лишь мигнул, сэр! — дрожащим голосом произнес он.— Всего лишь мигнул!

Этого было достаточно. За какую-то долю секунды клякса исчезла с подоконника.

Лимузин мягко остановился перед домом Арчера, и Мандифер, выйдя из машины, с удовольствием осмотрел великолепный особняк времен короля Георга. Сэр Гарри не спеша поднялся по ступеням и протянул руку к молотку, когда дверь неожиданно распахнулась и на улицу выскочил Фокс с совершенно дикими глазами.

— О, сэр,— жалобно произнес дворецкий.— Я так рад, что вы пришли! Мы просто не знаем, что делать, сэр. Уследить за ней нет никакой возможности!

— Спокойней, Фокс, спокойней,— изрек сэр Гарри, прошествовав в вестибюль с солидностью клипера под всеми парусами.— Неужели все так плохо?

— О да, сэр, да,— запричитал Фокс, семеня за Мандифером.— Ее просто невозможно удержать, сэр. И каждый раз, появившись снова, она увеличивается, сэр!

— В кабинете? — спросил Гарри, открывая дверь комнаты.

Он застыл на месте, и лишь слегка расширившиеся глаза выдавали его смятение, ибо открывшаяся картина была поразительна даже для столь опытного и привыкшего к необычайным зрелищам человека.

Вообразите высокого худощавого джентльмена, со вкусом одетого, заползшего на коленях в один из углов комнаты и выпученными глазами уставившегося на стену с какой-то кляксой.

— Замечательно!..— воскликнул сэр Гарри Мандифер.

— Крайне рад вашему приезду, сэр Гарри,— сдавленно проговорил Арчер, не меняя своей странной позы.— Простите, что не встречаю вас. Понимаете, стоит хоть на секунду отвести глаза или даже мигнуть, как... О, черт побери!

Клякса мгновенно исчезла со стены. Арчер закрыл лицо руками и тяжело осел на пол.

— Не говорите мне, где она сейчас, Фокс,— простонал он.— Не желаю знать, не желаю больше слышать о ней.

Фокс ничего не ответил, а лишь коснулся дрожащей рукой плеча сэра Гарри и указал на ковер. Там, прямо в центре, находилась:

— Смотрите за ней хорошенько, старина. Постарайтесь не упустить,— прошептал сэр Гарри в ухо Фоксу и затем, обращаясь к Арчеру, сказал: — Да, хорошенькое дельце, а?