Читать интересную книгу Журнал «Вокруг Света» №06 за 1986 год - Вокруг Света

— Вам что, Евгений Петрович, французскую кухню подавать?!

Дорогой Макс, прости за несправедливый мой тогдашний гнев. Невозможно было предусмотреть все. Любая дорога состоит из случайностей. Особенно такая, как наша. Мы могли бы все погибнуть, не будь тебя.

С тех пор мы, семеро, стали ближе родных братьев. Когда становилось тяжко, я уезжал к ребятам в Киргизию и всегда находил у них кров и покой.

После экспедиции на Иныльчек Макс и его ребята строили лавинные станции на горных дорогах, боролись со снежными обвалами, такими же беспощадными, как ураганы, наводнения, пожары. Организовывали снеголавинную службу на БАМе. Нет, они не давали ни хлеба, ни воды, ни угля. Но они добывали данные, которые помогали людям растить хлеб, получать и воду и уголь. Они охраняли дороги от заносов, оберегали поселки в горах, высоковольтные линии и овечьи отары. Они наблюдали за погодой и покровом ледников, откуда рождались реки и начиналось орошение полей далеко внизу, в долинах.

В журнале «Вокруг света» печатались очерки и рассказы об их делах. На смену «старикам» приходили молодые — М. Фирсов, В. Петякин, В. Скрипик, Р. Шайхутдинов, Г. Калиниченко... Они продолжали работу, начатую Максимовым. Николай Васильевич передал им свое беспокойство и горячую любовь к горам. Он оставил свой след в учениках своих. Им, молодым, он постоянно твердил в общем-то нехитрую, но справедливую истину:

— Берегите мгновение, час и день,— говорил он.— Не откладывайте на завтра своих дел. Идите к своим вершинам, пока молоды и есть силы. Потом можно не успеть. Неправда, что у старости есть свои радости. Это придумали старики, чтобы унять тоску по навсегда ушедшим годам. Помните пословицу: «День мой — век мой». Всякому делу свой час под небесами.

Точнее не скажешь...

Дружба, возникшая на Иныльчеке, получила неожиданное подтверждение. Николай Васильевич Максимов со своими ребятами заканчивал исследования гор республики, составлял единый каталог ледников Тянь-Шаня. И вот однажды гляциологи наткнулись на большой высокогорный ледник, который не имел названия. В знак своей любви к журналу они решили дать леднику имя — «Вокруг света». Под этим наименованием он и вошел в академическое издание ледников страны.

Евгений Федоровский

С помощью Фенимора Купера

В затемненной приборной рубке нарастало напряжение. Перед экраном сгрудился весь экипаж научно-исследовательского судна. Дистанционно управляемая подводная телекамера медленно двигалась у самого дна. Оператор с трудом приноравливался к подводному ландшафту и безуспешно старался вести аппарат так, чтобы не взбаламучивать ил.

— Смотрите-ка! — воскликнул кто-то за спиной руководителя экспедиции Дэниела Нельсона.

В илистой взвеси обозначилась смутная тень. Камера скользнула в сторону, где вода была почище. На экране в галантном поклоне — правая рука прижата к груди — застыл маленький человечек. Дэниел Нельсон не удержался, вскочил и, в свою очередь, отвесил вежливый поклон:

— Здравствуйте, долгожданный однофамилец!

Это произошло в 1984 году, а путь к открытию начался за много лет до этого.

Дэнни Нельсон родился и рос на канадских берегах озера Онтарио, не раз описанного и прославленного Фенимором Купером. Среди книг великого писателя мальчику нравилась та, которую переиздают редко: ее давным-давно заслонили серия о Кожаном Чулке и морские романы. Пока сверстники глотали «Лоцмана» и «На суше и на море», Нельсон читал и перечитывал тонкий томик с золотыми буквами на красной обложке — «Нед Майерс, или Жизнь под парусами».

Сегодня взрослый читатель порой перечитывает Купера с улыбкой: отмечает издержки фантазии автора. В «Жизни под парусами» этих издержек почти нет — перед нами сухой документальный рассказ, записанный со слов моряка и ведущийся от первого лица...

«...Мы притомились за день, легли вповалку на палубе, головы на ящиках с картечью, и скоро захрапели...

...Тут надо сказать про палубы. Хлама хватало: ящики с картечью у каждой пушки; лари с ядрами и крупной картечью у каждых двух; клинья к поворотным кругам пушек — на случай сильной качки. Ребята были одинаково распределены по палубе — каждый орудийный расчет при своей пушке. Остальные матросы спали внизу. Здорово похолодало, и, наверное, очень многие сверху смылись в трюм, где потеплее.

Я заснул быстро. Сколько спал, что в то время происходило, не знаю. Проснулся я вдруг: крупные капли молотят по лицу. Темень — дальше соседнего орудия не видать...»

В 1806 году юный Джим Купер сдружился с пятнадцатилетним матросом Недом Майерсом. Впоследствии их дороги разошлись, а в январе 1843 года моряк Майерс, списанный на берег, послал всемирно известному писателю Джеймсу Фенимору Куперу письмо. Судьба Эдварда Р. Майерса по тем временам выглядела весьма заурядной. Профессии моряка отдал тридцать шесть лет. Из этого срока полных двадцать пять провел в открытом море. Служил и ни до чего не дослужился на доброй сотне кораблей; три из них потерпели бедствие — два пошли ко дну, один сгорел. Совершил кругосветное путешествие, дважды миновал мыс Горн, пять раз бывал в Кантоне, два раза в Батавии. Два года томился в британском плену, дважды был захвачен пиратами в Индийском океане, охотился за китами у берегов Японии, занимался контрабандой опиума, умирал от лихорадки во всех частях света.

Купер радостно откликнулся на послание морского волка и пригласил его к себе в Куперстаун на целых пять месяцев. А осенью того же года в продажу поступила книга «Жизнь под парусами». Раскупали ее как горячие пирожки...

Мальчиком Дэнни Нельсон с особым интересом перечитывал страницы, где Майерс рассказывал о морской битве, отгремевшей поблизости от его родных мест. Озеро Онтарио было театром военных действий войны 1812 года.

В этой войне между американцами и англичанами на суше и на воде Майерс испил чашу бедствий до дна. Он тогда служил матросом на шхуне «Скердж» — судне, аналогичном американскому торговому паруснику «Диана», который был в спешном порядке вооружен и переименован в «Гамильтон». Пушки и запасы ядер ухудшили остойчивость обеих шхун, и бывалые моряки предрекали: мол, эти скорлупки опрокинутся даже в штиль и станут подводными гробами!

«Скердж» и «Гамильтон» успели принять участие в нескольких перестрелках с английской эскадрой. А восьмого августа в час ночи налетел шквал необычайной силы и в пять минут потопил оба парусника. Из ста человек экипажей спаслось только восемь моряков со «Скерджа» и пятеро с «Гамильтона».

Вот как рассказывал об этом герой книги Купера:

«Тут меня как кипятком ошпарило: шквал!

...Наполовину вплавь, порой по грудь в воде, я перебрался на наветренную сторону шхуны. Там я столкнулся с боцманом Диэром и подносчиком пороха негритенком Филипсом. «Диэр, мы пропали!» — крикнул я. Боцман ничего не ответил.

Я пополз на корму, цепляясь за фальшборт. Снова молнии, раскаты грома, вопли, вопли... Ветер дул с бешенством торнадо...

...Стоя на корме, я какое-то мгновение видел капитана Осгуда, который высунул голову и плечо из иллюминатора, напрасно пытаясь выбраться наружу... Еще один человек стоял на перекладине грот-мачты, цепляясь за снасть. Того я не узнал. Он разглядел и меня и то, что я собираюсь сигануть с кормы за борт, потому что заорал: «Не прыгай! Шхуна выравнивается!»

Должно быть, и трех-четырех минут не прошло, как налетел шквал, и вот он я — на корме, ведомый не столько разумом, сколько благим провидением. У меня мелькнуло в голове: «Шхуна выравнивается» — это значит только то, что трюм залит водой, судно вот-вот пойдет ко дну и заодно засосет в пучину и меня. Поэтому я очертя голову прыгнул что было силы с кормы, норовя отскочить как можно дальше от будущей воронки...»

...Став взрослым, Нельсон избрал профессию зубного врача. Но водная стихия, любимая с детства, не отпускала. Увлечение аквалангом становилось все серьезнее. Занятия историей и археологией сделали из Нельсона образованного подводного археолога, и вот настал день, когда он оставил свой зубоврачебный кабинет и поступил на работу в Королевский музей Торонто. Появилась реальная возможность начать поиск судов, о которых Нельсон знал из книги Купера.

Но где же вести поиск судов? Ведь озеро Онтарио велико. В повести Купера масса точных деталей, есть указания на район, где затонули парусники. Однако повесть все же не лоция...

Для начала Нельсон запросил морской архив в Вашингтоне: не сохранились ли судовые журналы американской эскадры 1812 года? Ответ был отрицательным. Поиски в других архивах также не дали результатов. И только в Лондоне Нельсон обнаружил нечто достойное внимания — записи вахтенного офицера с «Вольфа» — флагманского корабля английской эскадры.