Читать интересную книгу Вечер баек на Хэллоуин (ЛП) - Уэст Сэм

- Будет много жира, - продолжил он, - но все равно придется всосать немного теплого нектара. Так что, давай. Высасывай, и принимай любое мясо, которое будет поступать из ножeк.

Он высосал лапку и его глаза вспыхнули. Затем он разломал ножку пополам и начал откусывать растягивающиеся куски мяса и сухожилий. Они отрывались и болтались в воздухе, a затем он их слизывал языком.

- Вкуснятина.

Мой желудок отказывался воспринимать то, что я видел, но в то же время, я не думаю, что я когда-либо видел кого-либо поедающего что-либо с таким удовольствием. По выражению на его лице, я мог решить, что он пизду лижет, а не обгладывает ножку слабо прожаренной птицы. Он сверкнул на меня своими зубами, и сок потек с уголков его губ.

Внутренности говорили: Если ты засунешь это в свою глотку, тебе лучше приготовиться к тому, что мы направим это обратно.

Я буду делать твою мать то, что мне нравится! - oтветил я. Ну, про себя.

А в это время, Джей подбадривал меня, и должен признать, меня не сложно было уговорить. В конце концов, как говорят? Со своим уставом в чужом монастыре делать нечего.

Пока я отрывал ножки у моей птицы, по-середине, как Джей мне показал, он готовился снимать кожу с паха своей.

- Приготовься, - пробормотал он. - Надо приготовить рот, на случай, если из тебя вырвется фонтан.

Но вкус был настолько хорош, насколько я и представлял. Сок пролился вниз, в мою глотку, и возвал ко мне, дабы я уверовал в Бога. С этого момента все пошло как по маслу. Я начал ловко снимать шкуру птахи, оголяя мясо и сухожилия. Большая часть отошла слишком просто. Я отпустил медвежью усмешку, и когда я, наконец, оторвал мясо, звук был как от глухой, но влажной, гитарной струны. Когда я повторил это пять или шесть раз, я засмеялся от музыки без мелодии, которую я делал.

Джей расположил тарелку себе на колени и расправил крылышки птицы, мордочка у птицы былa направленa вперед, и когда он оборачивал пальцами тушку, мордочка птицы, уже не особо меня волновала.

Он нажал ей на грудь большими пальцами, из-за чего появился мутный, коричневый сок. Он поднес птицу ко рту и выпил сок.

Я смотрел на него c любопытством, удивленный его внезапной серьезности.

Когда источник иссяк, он потребовал больше удовольствия и снова наполнил его, но уже не так сильно. Теперь, когда я понимал, что нужно делать, это настроило меня на работу со своей птицей. Поначалу, я не был уверен, получится ли у меня, но он сказал, что получится, и был прав, и как выяснилось, это был самый сладкий сок, который я когда-либо выдавливал из грудной клетки.

- Тебе стоит попробовать это, когда они еще живы, - внезапно проговорил Джей, как бы невзначай.

Услышав это, я побледнел, и оказался между отвращением и отчаянием. Отвращение было по понятным причинам, но вот отчаяние стыдило меня. Если они вкуснее, когда живые, ну что ж, показывай дорогу!

Нам, походу, придется гнать в зоомагазин, - с безумием подумал я.

Джей, вероятно, прочитал все на моем лице, потому что громко рассмеялся и хлопнул меня по спине.

- Придержи коней, - сказал он. - Мы с этими-то еще даже не закончили.

Как только соки закончились, мы принялись за наших птиц, и я смотрел, как Джей разрывает тушку своей, чтобы оголить органы. Затем, как будто вишенку с дерева, он выковырял сердце и вытащил его, чтобы все увидели.

Даже пожилая дама, по видимому была удивлена. По какой-то причине, ни она, ни ее пожилой спутник не ели.

- Fēicháng hǎo, - сказала она.

"Очень хорошо".

А когда Джей предложил ей сердце, старик кивнул. Это было правильно. Он позволял ей взять его. В ее культуре, было бы невежливо не принять такое, потому что сердце - это деликатный презент, и она была очень благодарна.

- Xièxiè, - поблагодарила она Джея на мандаринском и приняла сердце с поклоном.

A когда она его укусила, темно-коричневая кровь выбилась с переднего конца, через пульмонарную артерию, тут же она спрыснула как школьница. Цветные соки: голубые, коричневые, красные и черные стекали по ее подбородку, а ее муж одарил ее укоризненным взглядом, как будто она это сделала нарочно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она посмотрела вниз и уставилась на капли на ее блузке и юбке.

Niǎo Bùshì Niǎo обычно подавалось слегка прожаренным, так что соков было много, и они смешивались с соусом терияки, предавая смеси эту вязкую структуру, которую очень сложно отстирать. Ее одежда была уничтожена. Я бы хотел предложить ей денег, но понимал, что она их не примет.

Когда я почти закончил, мистер Чан подошел и спросил:

- Вам нравится?

- Очень нравится, - ответил я. - Благодарю.

Он улыбнулся и продолжил:

- Niǎo Bùshì Niǎo еще и на удачу, - он указал на мою птицу, затем на меня и Джея. - Понимаете?

Мои брови согнулись в недоумении.

- Вы каждый держите одно крыло, - объяснил мистер Чан, - потяните в стороны как косточку желаний, будет весьма забавно. Проигравший оплачивает счет, а победителя ждет удача.

- Конечно, - кивнул Джей и сказал: - Я такое миллион раз делал. Понеслась!

Я не был уверен, что понял правила, но в этот момент я во что угодно был готов вписаться.

Мы оба сильно потянули и, поначалу, я не был уверен, что что-либо произойдет. Затем прозвучал звук отрывающейся кожи и Джея забрызгало кровью. Он с удовольствием посмотрел на крылышко в своей руке. Я чувствовал весь вес тушки, которая свисала у меня в руке, я понял, что проигравшим был я, и это было нормально. Я мог позволить оплатить оба наших блюда, и что-то подсказывало мне, что они не очень дорогие.

Внезапно, меня пронзила идея, и пока я размахивал птицей в воздухе, как одной из этих вращающихся игрушек, с которыми играют дети на вечеринках, что-то пробудилось во мне, и это что-то потребовало, чтобы я признал это. Я не знал, что это было, но оно было животным, развратным и, возможно, людоедским - может быть, моя сущность?

- Я чувствую, что за моими глазами что-то есть, - пробормотал я Джею, шепотом. - Типа животное какое-то. Это, пиздец, как отвратительно, и оно пытается выбраться.

- Отпад! - Джей уже сменил чашу, наполненную смешанным метом, на чашу, наполненную кристальнo-чистым метом. Он потягивал из трубочки и не особо обращал внимания на то, что я говорю. Он посмотрел на меня поверх трубки и сказал:

- Ты делаешь то, что должен делать!

Ужин был окончен, но ночь еще только начиналась.

Часть четвертая: Нозофобия

"Это не было результатом промысла Господа. Это было результатом человеческого проёба..."

"Противостояние", Стивен Кинг,

Капли крови расплескивались из обрубка птицы, пока я ее раскручивал в воздухе. Они не разлетались далеко, но пожилая пара совершенно очевидно была в ужасе. Абсолютно точно, здесь они не хотели находиться, и я все больше и больше наталкивался на мысль: Почему блядь они просто не съебут? А потом мне снова стало все равно.

Затем, стоило мне вновь подумать о них, я начал обдумывать способы, как бы их отослать от сюда. Hе потому, что я не хотел, чтобы они тут были, а потому, что они не хотели тут быть. Это было написано на их лицах.

Почему вы попросту уже не свалите? - тот вопрос разъедал мой мозг.

Я заказал еще "Фанты" и, пока я возвращался, чтобы обглодать останки своей птицы, на меня снизошла мысль, что я больше не в себе. Я был где-то в ином месте. Вероятно, я даже был кем-то другим. Но если и так, то кем?

С моего подбородка стекала свежая кровь, а на руках ее было даже больше - застывшей и свернувшейся, как смазка. В любой другой день я бы сам себя испугался, ну, или же я был бы весьма обеспокоен, но сейчас я не чувствовал, что мое тело чем-либо скованно. Я смотрел на него со стороны, и было жутко любопытно, что произойдет далее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Меня зовут Джек Мэрридью, - проговорил я. – И я заточил свою палку с обоих концов.