За спинами всадников поднималось солнце. Небо было красноватого оттенка, как разбавленная водой кровь, колеблющаяся на ветру трава отливала ржавчиной и розовым. Казалось, все замерло, только подрагивали лошадиные хвосты, хлопало знамя и колыхалась трава. На горизонте вырисовывалась пурпурная гряда холмов.
Герлах помчался вниз, временами останавливаясь, чтобы подобрать упавшие доспехи. Увидев знаменосца, Билидни жестом подозвал его к себе.
— Что случилось? — спросил Герлах.
— Рассвет. Пора в путь, — ответил ротный.
— Почему меня не разбудили? — зло спросил Герлах.
Билидни пожал плечами. Снова затрубил рог, приветствуя восходящее солнце. Перед собравшейся ротой стоял конь Димитера с завернутым в саван телом хозяина на седле.
— Будешь прощаться, Вебла? — спросил Билидни.
— О чем ты? Я не понимаю…
— Как его звать? — спросил ротный, указывая на тело Димитера.
— Каус Димитер… но…
Билидни задрал голову и коротко, но со всей душой выкрикнул что-то на кислевском. Среди непонятных ему слов Герлах разобрал только имя — Каус Димитер.
Билидни умолк. Рог протрубил еще раз. Максим хлопнул по крупу коня Димитера. Конь галопом поскакал по степи, тело убитого хозяина подскакивало в седле.
— Нет! — закричал Герлах. — Что вы делаете? — Он бросил свои доспехи и, путаясь в высокой траве, побежал за конем Димитера.
Коня уже было не поймать. Герлах упал на колени.
— Это хорошо. Большая честь, — подойдя к нему, сказал Билидни. — Степные похороны. Рота показывает большое уважение твоему другу.
Герлах взглянул на ротного.
— Это — шутка? — с вызовом сказал он. — Кауса следовало похоронить со всеми почестями клириков Морра! А это что, черт возьми?
Билидни пожал плечами:
— Он был всадником, да?
— Лансером Империи! — рыкнул Герлах.
— Тогда он хотел бы остаться в седле. Навсегда остаться всадником и скакать за небесным огнем Дазха. Почему ты хочешь зарыть его в землю, где он не будет свободен?
Герлах последний раз взглянул вслед ускакавшему коню. Силуэт коня уже почти растворился на бескрайних степных просторах.
— Вы — безбожники, варвары, — сказал он Билидни. — Чертовы язычники.
Билидни приготовился оседлать свою лошадку.
— Ротный! — окликнул его Герлах. — Я настаиваю на том, чтобы мы ехали в Чойку или любой другой город на Линске!
Билидни вынул ногу из стремени и повернулся к Герлаху.
— Нэ, — сказал он.
— Не говори мне «нэ», ты, варвар! Я — лансер! Я — знаменосец отряда демилансеров! Я присягал Его Святейшеству Карлу-Францу! Я не изменю своей клятве и не поскачу, как безмозглый кретин, на север или на восток! Враг идет на юг! Враг! Норскийцы!
Билидни пожал плечами:
— И что нам делать, Вебла?
— Перестань называть меня «Вебла»! Ты должен называть меня сэр Хейлеман! У нас есть долг… перед… перед Кислевом и перед Империей! Настал час исполнить свой долг! Почему мы бежим?
Чтобы разобраться, в чем суть речи Герлаха, Билидни потребовалось некоторое время.
— Рота скачет, — сказал он, указывая на восток. — Ты тоже.
— Вы — вспомогательное подразделение сил обороны Империи, и ваш долг…
Билидни оборвал его нетерпеливым взмахом руки, потом взглянул на Бородина, и тот перевел ему по-кислевски.
Билидни кивнул.
— Долг. Странная вещь, — сказал он.
— Простая вещь, ты, тупица! Если ты, конечно, не трус!..
Бородин помрачнел и начал переводить, кутаясь в длинный бешмет. Но Билидни жестом приказал ему замолчать.
Ротный с укором посмотрел на Герлаха.
— Трус? — сощурившись, переспросил он.
— Что?
— Ты считаешь меня трусом, Вебла?
— Если ты уходишь на восток… да.
Стоящие рядом лансеры начали тихо переговариваться, прерываясь, чтобы перевести суть разговора.
Билидни хмыкнул, стянул с правой руки перчатку, передал ее и свой кнут Бородину и двинул Герлаху кулаком в лицо.
Герлах шмякнулся на задницу. Из носа у него заструилась кровь. Он выругался.
— Ты не оскорблять ротного Билидни, — сказал Билидни и снова натянул перчатку на руку.
Герлах поднялся на ноги и бросился на крепкого кислевита.
Они повалились на траву. Герлах вцепился в узел волос на макушке ротного, тот вцепился ему в лицо. Билидни зацепил пальцем рот знаменосца и отвел его голову в сторону. В ответ Герлах укусил кислевита и, когда Билидни, вскрикнув, отдернул руку, ударил ротного в скулу. Сцепившись, они покатились по склону холма. Билидни коленом пнул Герлаха под ребра, тот ответил ударом кулака в глаз.
Скатившись к подножию холма, они расцепились и вскочили на ноги. Лансеры спустились следом и теперь, прихлопывая в ладоши, выкрикивали имя ротного.
Они бились лицом к лицу. Ударом отвечая на удар. Они ходили кругами и нещадно обрушивали друг на друга тяжелые удары. Кровь и слюна брызгали во все стороны после каждого такого выпада. Билидни был великолепен — силен как медведь, с низкой, устойчивой посадкой. Но и Герлах не уступал ему — у него были широкие плечи и мощная грудная клетка. Он был знаменосцем. Его готовили к тому, чтобы часами держать на высоте тяжелый штандарт.
Герлах ударил Билидни в зубы, а потом под ребра. Ротный встряхнулся и обрушил страшный крюк в голову знаменосца. Лансеры окружили бьющихся на вытоптанной траве противников и прихлопывали в ладоши.
Герлах пропустил удар в плечо, потом в ухо. Он вцепился в горло Билидни, а потом нанес такой сильный удар, что сбил кислевита с ног. Герлах кинулся на распростертого на траве ротного и уперся пятерней ему в лицо, вдавив голову в землю.
Билидни схватил Герлаха за горло. Хватка ротного не была сильной, но интуиция подсказывала Герлаху, что, если Билидни захочет, он одним движением руки вырвет ему кадык. Герлах отпрянул и сел на ротного верхом.
По распухшему от синяков лицу знаменосца струилась кровь. Билидни неотрывно смотрел ему в глаза снизу вверх. Оба боролись за глоток воздуха.
— Один воин с копьем, — просипел Билидни. — Еще один воин с копьем. Дерутся. Одно копье ломается.
— Что? — задыхаясь, перепросил Герлах.
— Такая история, Вебла. Одно копье ломается. У одного воина остается только наконечник от копья. У другого — целое копье. И…
— И что?
— И… воин с наконечником нападет на воина с копьем. В лицо или со спины?
Герлах отпустил распростертого на земле ротного и неуверенно встал на ноги. Шатаясь, он отступил на шаг и сплюнул кровь и мокроту. Лицо у него пульсировало, Герлаху казалось, что оно стало в два раз больше. Он опустился на траву и обхватил колени руками.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});