Настя присматривалась к Маше с особым вниманием. Зная о ее прошлом чуть больше остальных, она пыталась определить, насколько девушка здорова. И нет ли опасности для сестры, если она согласится ухаживать за незнакомкой.
Рая же наблюдала за девушкой чисто из любопытства, вызванного странными словами Лютаева. «Зачем мне надо присматриваться к этой Маше? Девушка как девушка. Худая очень и нездоровая какая-то. А так? Ну, всякие бывают. Жалко ее…»
После ужина Кирилл заторопился домой. Он не понимал, зачем это Антону вздумалось вытаскивать его из дому. Да еще и с этой чуднОй. Он и без того злился на Лютого за вынужденное опекунство. А тут еще переживать приходится, как бы она чего-нибудь не вытворила. Потом ведь босс отчет потребует.
Так уж получилось, что, несмотря на старания Раисы и ее мастерство, весь ужин присутствующие были заняты разгадыванием головоломки под кодовым названием «МАША». Сам Антон по их реакции пытался определить, какое впечатление произвела на всех его подопечная.
— И что это было? — не удержалась Раиса от вопроса, как только гости уехали — Почему я должны была присмотреться к Маше? Ну упала она на дороге чуть не под колеса Вашей машины. Я-то тут при чем?
— Батюшки! — всплеснула руками Мария Ивановна. — Это и есть та самая несчастная! Как же я сразу-то не догадалась! Бедная девочка. А уж худая какая!
— Сейчас я все объясню. Постарайтесь правильно меня понять.
Не испытывая дальше терпение женщин, Антон поведал им грустную историю несчастной женщины. Но когда его рассказ дошел до решения оставить Машу у Каверина, Мария Ивановна буквально взорвалась:
— Да как Вы могли, Антон Борисович! Это ж надо было такое удумать! Да он же!…
— Не переживайте, Кирилл не причинит ей зла. Я в нем уверен. Просто оставаться ей у него, действительно, невозможно. За ней нужен присмотр, а Кирилл целый день на работе.
Поэтому я и подумал: а что если Раиса будет присматривать за Машей?
— Я? — изумилась Раечка. — Да я побоюсь оставаться с ней. Кто знает, что у нее в голове.
— Но ведь вы убедились, что она вполне нормальная женщина. Просто у нее временная потеря памяти. Это, как утверждают врачи, со временем пройдем. В остальном же она не отличается от здоровых людей.
— Это что же получается? Вы хотите, чтобы и я поселилась у Каверина? — глаза Раечки округлились.
— Не совсем так. Я сниму квартиру недалеко от моего дома. И ты будешь проживать там вместе с Машей… Какое-то время… — уверенность Лютаева постепенно убывала.
Мария Ивановна подлила масла в огонь:
— Можно я выскажу свое мнение?
— Да, конечно, Марьвановна.
— Так вот. Я не хочу сказать, что Раечка не справится. Просто она сама еще не ориентируется в городе. А ведь ей придется и за продуктами сходить, и погулять с Машей. Ну и всякое такое.
Антон напрягся, тяжело вздохнул. Вот не ожидал он от Марьвановны подвоха.
Она же продолжала:
— Не знаю, понравится ли Вам мое предложение, но я все-таки скажу.
Все устремили взгляды на домоправительницу. От ее вердикта зависело многое. Настя, молчавшая до сих пор перебила ее:
— А может быть, Машу в пансион какой-то устроить? Всем было бы проще.
Антон угрюмо молчал.
— Нет, вы все-таки выслушайте, что я скажу, — настаивала Марьвановна. — Мне кажется, идея с пансионом, не понравится ни Маше, ни Антону Борисовичу.
Антон уже с некоторой долей надежды посмотрел на Марьвановну.
— И что же Вы предлагаете?
— Я возьму Машеньку к себе, и мы будем жить в моей квартире.
— А кто же здесь будет управляться? Сейчас Вы, как никогда нужны нам. — возразил Лютаев.
— Антон Борисович, а Вы Раису уговорите. Она вполне справится и по дому, и на кухне.
Теперь все посмотрели на вспыхнувшую румянцем Раечку.
— Я? Так ведь… я не…
— Молчи, девушка, у тебя все получится. Справишься. А я пока за Машенькой присмотрю. Тебе же Настя, если что, поможет, подскажет. — Тон у Марьвановны был настолько убедительным, что с ней согласились Антон и Настя.
Оставалось уговорить Раечку.
— Ну что, Рая, согласна? — прямо спросил Антон. Вот тебе и работа на первое время. А дальше что-нибудь придумаем. Я помню про твою мечту о собственном деле. Соглашайся. Ведь Марьванна права. Как это я сразу не додумался.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Попробовать можно. Только Вы уж не слишком ругайте меня, если не справлюсь.
— Ну что ты! Ты ведь и с Марьванной всегда можешь посоветоваться, и Настя рядом. Договорились?
— Ладно, попробую, — Рая посмотрела на сестру, так ободряюще кивнула.
На семейном совете было принято решение прямо с утра отвезти Машу к Марьвановне.
Антон после бурных дебатов вздохнул с облегчением. Эти женщины, не так давно принимающие участие в решении всех его бытовых вопросов, стали ему роднее родных.
А уж Мария Ивановна поразила всех своей сообразительностью и решительностью.
Антон бросился ее благодарить, но она, глядя на него с хитринкой, добавила:
— Не делайте из меня самоотверженного героя. Я ведь, в первую очередь, о своей выгоде думаю. Надоело мне возвращаться в пустую квартиру. Одиночество по вечерам одолевает. А тут Машенька. Вот мне и собеседница. О лучшем и мечтать не приходится. Так что еще выяснить надо, кто за кем присматривать будет. Ах-ха-ха! — весело рассмеялась она.
В ответ на ее слова гостиная наполнилась весельем и шутками.
Все проблемы, казалось, были решены.
Глава 34
Оставшись вдвоем, сестры обсуждали предложение Антона.
— Рая, надеюсь ты понимаешь всю ответственность порученного тебе дела?
— Естественно. Ты сомневаешься, что я справлюсь?
— Нет. Боюсь только, как бы тебя опять не занесло.
— Не переживай. Прошлый опыт я запомнила надолго. Правда, надежда все-таки поселилась в моей голове.
— Ты опять? Что на этот раз?
— Я про слова Лютаева о собственном деле. Если я здесь постараюсь, может быть, он и в самом деле что-нибудь сделает для меня. Было бы здорово.
— Ну, это еще вилами по воде. Поэтому постарайся не наступать второй раз на одни и те же грабли. Пока что в перспективе только работа по дому. И если она тебя не устраивает, лучше откажись сразу.
— Я буду стараться. Только уж и ты меня не особенно гоняй с поручениями. Договорились?
— Смотри. Не строй замков из песка. Так оно вернее будет. Довольствуйся тем, что пристроена. Считай, на всем готовом.
— Ладно. К себе пойду. Надо выспаться, чтоб с утра пораньше встать и завтрак Лютаеву приготовить.
А сам Лютаев с утра пораньше занялся переездом Маши к Марьвановне. Всего-то и делов было: объяснить девушке, куда и зачем он ее везет.
— Маша, я тебя только об одном прошу: никуда не уходи из дома одна. Если что-то надо, скажи Марьванне, я приеду, и мы решим проблему.
На всякий случай я вот купил браслет. На нем записано твое имя и фамилия, которую тебе временно присвоили в больнице. Еще адрес.
Твоя задача — никогда не снимай браслет, чтобы опять не угодить в непонятную историю.
А я займусь оформлением твоих документов. Временных или постоянных, видно будет. Ты согласна?
— Да, Антон Борисович, я все понимаю. И очень благодарна за заботу. Как Вы думаете, память ко мне вернется? Очень страшно ничего о себе не знать.
— И над этим будем работать. Максим Матвеевич, твой врач, уже выздоравливает после операции. Как только окрепнет, я привезу его, чтоб он назначил курс лечения. А дальше останется только ждать. Память может вернуться в любой момент. Ты будешь умницей? Марьвановна хорошая женщина. Тебе у нее будет спокойно.
— Опять Вы?! — удивился следователь, когда Лютаев вошел в кабинет. — Смотрю на тебя и удивляюсь. Что это ты к нам зачастил? Вроде бы не вызывали.
— Вот я и удивляюсь, что не вызывали. А ведь грозились.
— Ну, выяснилось, что женщина просто упала в голодный обморок, а травма…
— Я в курсе. Травма старая.
— Ну да. Там вообще неясно, откуда она взялась и кто есть на самом деле.