– Что? Не понял. – Саймон забрал протянутую стопку и нахмурился. – Ничего не выбрала?
– Это означает, что ты пользуешься тем, что знаешь, что надо сделать, чтобы связь образовалась. Разве это честная игра? В моем мире, если мужчина хочет стать ближе к девушке, он ухаживает за ней. Приглашает на свидание, дарит цветы, они узнают больше друг о друге.
Саймон открыл рот, но я его прервала, повторив вопрос:
– Кто из тех, кому ты отказал, нуждается в срочной помощи?
– Эти тебе не подходят?
– Нет.
И дело не только в том, что я хотела помочь отказникам. Тянуть богатого клиента в эксперимент с водой – то еще удовольствие.
– Была одна интересная парочка. – Саймон сел на мою кровать, и я отодвинулась от него подальше, за что получила еще один укоризненный взгляд. – Она дама в возрасте. Он юноша.
Саймон многозначительно замолчал.
– И? В чем их проблема? Не любят друг друга? – Взяла листок и сделала заметку.
– Парень говорит, что любит. Она думает, что он просто благодарен, потому что она спасла его, когда он был на краю гибели, – Саймон покосился на меня, в голосе прозвучала легкая обида.
– А женщина как к нему относится? Какая разница в возрасте? – Я сделала каменную мордашку непонимания.
– Одиннадцать лет, кажется, – задумчиво нахмурился мужчина.
– Не так уж много. В моем мире есть разные пары. А в вашем? – Я записала разницу в возрасте и по-деловому посмотрела на Саймона.
Ему явно не нравилось, что я отдалилась не только физически, но и морально. Он положил руку на покрывало и медленно перебирался при помощи пальцев ближе.
– Любое отклонение от нормы у нас… – Саймон отвел глаза, а пальцы между тем подбирались все ближе к моей ноге. – Осуждают, мягко говоря.
– Подожди, так речь идет о разрыве из-за давления общества? – Я шлепнула его листом с заметками по руке. Моя улыбка не коснулась глаз – это было предупреждение.
– Тебе стоит самой с ними поговорить. – Мужчина убрал ладонь, проведя ей по поверхности одеяла, и сложил руки на груди. – Все равно все сделаешь по-своему.
Уголок губы и одна бровь Саймона поползли вверх.
И сделаю!
Так мы и оказались в домике молодой вдовы. Девушка была моей ровесницей, а вот молодой мужчина совсем юн. Она – такая решительно настроенная – и он – сосредоточенно злой.
Нить между ними искрила так, что ее просто невозможно было игнорировать от самого входа в их дом, взгляд постоянно соскальзывал на нее. Даже после шумного приветствия, даже после первых незначительных предложений я не могла оторвать от нее глаз.
Неужели чем больше эмоций испытывают люди, тем она ярче? Или чувствует, что ее хотят разорвать?
Я хотела пообщаться с девушкой первой, но молодой мужчина вдруг попросил:
– Видящая, я могу с вами поговорить?
Заказчица встрепенулась, несогласно вскинула подбородок, но я уже ответила:
– Конечно, давайте поговорим. Саймон, ты не прогуляешься с Норой?
Я посмотрела на парня и поняла еще до того, как он открыл рот, что мы зря пришли. Эти двое любят друг друга, а разрыв нити будет величайшей ошибкой.
И не потому, что она связывает чувства, а потому, что это будет воспринято как предательство.
Нора спасла Марка, когда нашла его на улице избитого. Притащила к себе, выходила, вылечила, помогла найти работу. А потом одна видящая сказала, что они связаны и что у них теперь есть прекрасный шанс разорвать нить благодаря мне.
Чувства Марка были настолько сильными, что он не мог спокойно говорить – его голос звучал от напряжения. Когда я общалась с ним, мне казалось, что он готов связать меня, если я буду настаивать на разрыве нити.
– Я люблю ее! – завершил свою пламенную речь Марк, и тут дверь открылась.
– Это пока. А потом я постарею и ты будешь мучиться. Видящая, сделайте свое дело. – В дом вошла Нора.
Саймон появился следом и пожал плечами – мол, ничего не смог поделать, она захотела вернуться.
– Нора, я уже говорил, что для меня не имеет значения наша разница в возрасте.
– Через десять лет моя внешность будет уже не та, а ты только войдешь в самый расцвет сил. Тебе захочется завести отношения с девочкой лет на десять младше, с подтянутым телом, с блестящими глазами и без морщин, – Нора сказала это не моргнув глазом, будто произносила про себя тысячу раз. – Ты будешь думать, что привязан ко мне из-за этой нити, что не ушел от меня сейчас только из-за нее. Может, что она вызывает чувства.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Ее слова были так созвучны с моими мыслями недавно, что я застыла.
– Да какое мне дело до других? Мне не важна внешность. Думаешь, много таких душ, что вытащили меня так же, как и ты, а не прошли мимо? Знаешь, сколько молодых девушек прошмугнули мимо меня, лежащего в крови, и даже не остановились?
– Вот, видишь, это чувство благодарности, а не любовь! – Нора говорила твердо, но я видела, что она готова разрыдаться и еле противостоит своей любви.
У меня самой комок к горлу подступил.
– Я люблю твою душу, а она не стареет! – Парень притянул Нору к себе, и она громко разрыдалась.
– Пошли. – Я отступила к выходу, потянув Саймона за собой за рукав.
Обратно мы шли в абсолютном молчании. Я вспоминала о парочке, что задвигала друг друга за себя накануне вечером. А правильно ли я сделала, что порвала их связь? Ведь те тоже были привязаны друг к другу, но почему-то убеждены, что нить надо разорвать. Почему я ничего не узнала об их истории?
Я встряхнула головой, отгоняя сомнения. В конце концов, чувства не держатся на нити, они идут от человеческих сердец! Я все правильно сделала.
– Саймон…
– А?
– Это действительно самый сложный случай? – Я посмотрела на мужчину, а он будто не слышал – смотрел вперед.
Что он там увидел?
Вмиг мои ноги словно корни оплели, а тело по инерции качнулось вперед. Спина Саймона выросла перед глазами, закрывая обзор.
Зря. Хоть сейчас перед носом и были мужские плечи главы видящих, я все равно видела Верса с широко расставленными ногами. Он перегораживал собой весь тротуар, такой мощный, такой большой, что казалось, мир уменьшился в несколько раз.
А еще я не могла забыть резкую линию приподнятой с вызовом челюсти. Да что ж такое, мне даже его челюсть покоя не дает! Надо срочно в свой мир, пока голову не потеряла.
– Беги! – Саймон повернул голову и шепнул: – Быстрее. Я его задержу, сколько смогу.
– Нет. – Я прислушалась к себе и поняла, что не смогу сделать и шаг, пока не узнаю, зачем здесь Верс. Тем более вокруг волков не видно: то ли спрятались, то ли главарь Дикого патруля один пришел. Вряд ли он пришел забирать меня или Саймона, как преступников: не для этого прикрывал.
Саймон переступил с ноги на ногу.
– Не переживай за меня. Забыла, что до меня никто не может дотронуться, кроме тебя? – Саймон подмигнул мне, хоть и оставался донельзя напряженным.
– Хмр-р-м-р, – раздалось со стороны Верса ворчащее недовольство, и я вспомнила про заколку. Боже, она на месте? Фух, слава богу! Хорошо, что на задания я всегда хожу при полной конспирации.
– Саймон… – Я постучала пальцем по его спине и прошептала: – Отойди.
– Это главарь Дикого патруля, если ты не знаешь, – напомнил мне видящий, будто я могла забыть.
И как я не заметила еле уловимое жжение груди? Почему метка стала реагировать слабее?
– Знаю. Иди, я вернусь сама. – Я выступила из-за спины Саймона.
– Нет. – Видящий поймал меня за руку, и я притормозила, обернувшись.
– Саймон, – предупредительно протянула я. – Я взрослая девочка. Отпусти мою руку.
Я повернулась к Версу и заметила, в какую недовольную гримасу он сложил губы. Так и слышала в ушах “тик-так” его терпения. И не ошиблась: Саймон так и не отпустил руку, поэтому Верс просто разорвал своей ладонью прикосновение и притянул меня к себе за спину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Видишь, убивать он меня не собирается. – Я выглянула из-за плеча Верса и посмотрела на Саймона, показала ему заколку, будто говоря, что, пока она на мне, все будет в порядке.