защебетала:
— Просто я к нему заглянула, к Марку Борисовичу, хотела спросить про Пекалову, нашла она его или нет…
Самсонова ее перебила:
— А зачем тебе знать про Пекалову? С чего вдруг проснулся такой интерес?
— Ну, вы даете, Далила Максимовна! — охнула Дарья. — Она же вопила, что ее хочет грохнуть собственный муж. А я, как назло, собираюсь замуж выйти.
«С пеленок она собирается и все никак не соберется», — мысленно усмехнулась Далила.
— И потом, к нам что, каждый день девицы с подобными жалобами обращаются? — ажиотажно продолжила Дарья. — Ха, муж родную жену хочет убить! Я уверена, рано или поздно всех мужей настигает такое желание, все мужья хотят прибить своих жен, но никто не решается. А тут кто-то решился! Лично я столкнулась с такой заморочкой впервые. Или нет?
Самсонова согласилась:
— Да, впервые. Пожалуйста, продолжай.
Дарья с расстановкой продолжила:
— Нотариус сидел спиною ко мне. Я поздоровалась и спросила его про Анфису, нашла ли его она. Не обернувшись, он сказал, что нашла. Тогда я спросила про завещание. Марк Борисович кивнул, снова не оглянувшись: «Да, составили». Он был странный какой-то, невежливый, я обиделась и ушла.
Далила изумленно воскликнула:
— Так каким же образом ты узнала про гибель…
Секретарша ее прервала:
— Не мешайте, слушайте дальше. Марк Борисович выглядел ненормальным. Разговаривая со мной, он что-то писал на листке. Мне стало любопытно, но ближе подойти я не решилась. От него я отправилась в туалет, а когда вышла из женской кабинки, он был там, перед зеркалом. Марк Борисович задумчиво мыл руки над раковиной, отрешенный какой-то, растерянный, даже не заметил меня.
Утомленная обстоятельностью секретарши, Далила нетерпеливо спросила:
— И тогда он сказал тебе про Анфису?
— Ага, разогнался, — фыркнула Дарья. — В том-то и дело, что нет. Я узнала сама.
— Каким образом? Не тяни!
— Пока Марк Борисович был в туалете, я шмыгнула к нему в кабинет и заглянула в листок, он оставил его на столе. Знаете, что там было?
Далила взмолилась:
— Дашенька, не тяни!
— Там был рисунок. Гроб, а в гробу Анфиса Пекалова. Как еще прикажете это мне трактовать? Стал бы отлично воспитанный Марк Борисович укладывать в гроб живую девицу? Выходит, разговаривая со мной, он думал о ней и неосознанно, механически ее рисовал, — заговорщически прошептала Дарья.
— Да с чего ты взяла, что в гробу лежала Анфиса? — рассердилась Самсонова.
Секретарша с вызовом заявила:
— А я заглянула в папку, брошенную на столе. Там хранилось ее завещание. Уж извините, я ознакомилась. Знаю, что не положено, но Марк Борисович сам виноват. Опытный нотариус, а разбрасывает свои документы…
Дарья мстительно сделала паузу, понуждая Далилу задать вопрос. Ей хотелось сделать Самсонову сообщницей, но Далила молчала: не интересовалась содержанием завещания. Дарья не выдержала и выдала секрет по собственному желанию.
— Долю какого-то предприятия Анфиса оставила Сасуняну Карапету Ашотовичу, — выпалила она. — Вы его знаете, он к вам на прием приходил. Помните, как сумасшедший глазел на меня.
— Помню, — подтвердила Самсонова и добавила, не покривив душой: — Ты ему очень понравилась.
Юная Дарья еще не ведала, что сасунянам нравятся все женщины без исключения, а потому она расплылась в довольной улыбке и продолжила:
— Остальное добро: дом, машина, драгоценности, сбережения — все должно отойти какой-то Зинаиде Поповой. Вот, я разом все уловила, — с гордостью подвела итог секретарша и, спохватившись, добавила: — Да, в папке лежала записочка с телефонами Сасуняна.
— А координатов Поповой там не было?
— Нет.
— Значит, Марк Борисович с Поповой знаком, — сделала вывод Далила. — А вот с Сасуняном, наоборот, вряд ли знаком, раз номера телефонов записывал. И в какой день это произошло?
Дарья задумалась:
— Та-ак, Анфиса рвалась к вам в пятницу, в субботу мы ее ждали, она не пришла, и Марк Борисович не работал… Это было в понедельник утром девятого.
Самсонова поразилась:
— Ты знала о смерти Анфисы с девятого и все это время молчала?
— Ну да.
— Почему же ты мне не сказала?
Секретарша пожала плечами:
— А зачем вас расстраивать? Вы вот меня постоянно ругаете, а я вот о вас постоянно забочусь, — обиженно попеняла она.
— В чем же забота? — поддразнивая ее, усмехнулась Далила.
— Как в чем?! — воскликнула Дарья, округляя глаза. — Она же рвалась к вам, эта Анфиса, кричала, что ее убивают и травят, а вы отказались девчонку принять. Я подумала, что теперь вы упреками себя изведете. И, между прочим, я оказалась права. Вы же прям экстрасенс. Ведь почувствовали, что ей кранты, раз кошмар вам приснился. Ведь про нее, про Анфиску, приснился кошмар?
— Про нее, — кивнула Далила, подумав: «Выходит, Марк Борисович знал, что Анфиса погибла. Знал уже тогда, когда я с ним о ней разговаривала. Зачем же он меня обманул?
Ах, сколько скопилось тревог. И еще эта Светлана Михайловна пропала, лишняя головная боль. Придется просить племянника. Даша вряд ли справится с моим поручением, а уж Бонд точно узнает, на кого оформлен телефон Светланы Михайловны.
Узнать-то узнает, но как его об этом просить? Снова будет ругаться, что гружу его своими делами…
Ну и ладно, выхода нет».
— А как твои знакомые передадут Светлане Михайловне сообщение? — спросила Самсонова у секретарши.
Дарья пожала плечами:
— Ну не знаю, уж как-нибудь перекинут. Я не вникала. Главное, результат.
— Хорошо, будем ждать результата, — задумчиво кивнула Далила, укрепившись в мысли, что придется потревожить племянника.
Едва приняла решение по Светлане Михайловне, как вновь окунулась в проблемы Людмилы. В голову вдруг пришло, что Марина Калоева, возможно, знает подругу Анфисы. В том, что Зинаида Попова и есть подруга Пекаловой, о которой та говорила, Далила была абсолютно уверена. Именно та дуреха-подруга. Покойная явно любила ее.
«Да, возможно, Марина кое-что знает про Зинаиду Попову. Обычно женщины про соперниц все знать хотят, — размышляла Самсонова. — Иной раз остается лишь удивляться, откуда они информацию эту берут?
И Люська может знать Зинаиду Попову, но у Люськи спрашивать опасно и бесполезно, она даже знакомство с Анфисой не пожелала признать. Сасунян тоже знает Зинаиду Попову, но и его спрашивать глупо: бесполезно и… тоже опасно», — заключила она.
Секретарша направилась к выходу, деловито напомнив:
— Далила Максимовна, вы не забыли, через двадцать минут новый сеанс.
Самсонова подскочила:
— Дашенька, отмени! Объясни пациенту!
— Вы уходите? — опешила секретарша, не веря своим глазам.
— Ухожу! И очень спешу!
Дарья в ужасе завопила:
— Что же будет теперь с расписанием? Все так плотно расписано, иголку некуда вставить!
— Ты устрой как-нибудь с расписанием, — взмолилась Далила. — Пожалуйста, перетасуй, передвинь, отложи, перед пациентами извинись, мне очень надо.
Не давая секретарше опомниться, она вылетела из офиса