– Полностью исключено! – воскликнул Родерик. – Более того, юноша, если хотите провести подобный опыт, то должны отрешиться от привычного окружения и остаться один на один со своей проблемой.
– Это вполне возможно, – сказал Блейз. – У нас есть участок леса у заднего двора фермы с ручейком: в нем хорошая вода даже сейчас, в жаркую погоду. Я могу построить нечто вроде шалаша и обосноваться там.
– Не так быстро, – спохватился Родерик. – Пока что я не дал вам согласия на пост. Это зависит и от вашего физического состояния. Насколько я помню, у вас есть какая-то необыкновенная болезнь, для лечения которой ваш брат привозил специальное лекарство.
– Но в это время года ее никогда не бывает, – тут же нашелся Блейз.
– Хорошо, – кивнул Родерик, – разденьтесь, чтобы я мог вас тщательно осмотреть. Сколько вам лет?
– Через три месяца мне будет семнадцать, – ответил Блейз, снимая одежду.
– Вы уже как небоскреб, – пробормотал Родерик, начиная прослушивать Блейза.
Затем он заставил его лечь, ощупал его живот и задал вопросы о том, как и что он ест. По окончании осмотра доктор взял кровь из вены и поместил ее в небольшое устройство на столе, которое через несколько секунд начало печатать ряды цифр на бумажной ленте. Когда оно остановилось, Родерик оторвал кусок ленты и стал изучать ее.
– Безусловно, здоров, – пробормотал он, – типичный представитель семьи Генри: тяжелая работа, простая, но вполне достаточная пища и хорошая окружающая среда.
Родерик уселся в кресло, пригласив Блейза занять другое.
– Скажите мне, – начал он, – как вы спите?
– О, довольно хорошо, – ответил Блейз.
– Что значит – довольно хорошо?
– Ну я временами просыпаюсь ночью, – объяснил Блейз, – а затем снова засыпаю. И так было всегда, насколько я себя помню.
– А может быть, это началось несколько позже, когда вы начали стараться познать Бога?
– Может быть… и немного позже, – опасливо произнес Блейз. – Но понимаете, я именно так всегда и решаю проблемы – думая о них по ночам.
– Понятно, – кивнул Родерик. – Точно так же вы думаете и о своих усилиях увидеть Бога, просыпаясь по ночам?
– Искать пути к Богу становится все труднее и труднее, – сказал Блейз, – и это, естественно, все больше и больше заполняет мой ум. Поэтому, возможно, я и просыпаюсь по ночам все чаще.
– Понятно, – проговорил Родерик. – У вас есть аллергия к чему-нибудь? У вас под глазами темные круги.
– О нет! Генетически я в норме, моя мать проверяла меня.
– Понятно, – повторил Родерик. – Итак, как я уже сказал, вы здоровы, за исключением одного: если у вас нет ни к чему аллергии, я должен предположить, что вы недосыпаете.
– Нет, нет! – воскликнул Блейз. – Я совсем не изменился по сравнению с тем, каким был всегда.
Родерик угрюмо посмотрел на него.
– Я думаю, у вас депрессия, – сказал он.
– Уверяю вас – у меня нет депрессии! – быстро проговорил Блейз. – Просто постичь Бога – это моя сокровенная мечта. Мне хотелось бы этого больше, чем чего-либо другого.
– Вы уверены?
– Да, абсолютно уверен!
Наступило долгое молчание, в течение которого они смотрели друг на друга – Ладно, я сам верующий, – наконец произнес Родерик, – и хороший прихожанин. По совести, я не могу отрицать ваше право искать Бога. Но дело в том, что вы еще растете, вам требуется больше пищи и достаточно длительный сон. Человек в состоянии депрессии не должен прибегать к посту таким способом, который выбрали вы.
– Я очень много думал об этом, – сказал Блейз. – Я действительно старался найти Бога почти с самого приезда сюда и все время терпел неудачу. Это – моя последняя попытка. Я обязательно должен сделать ее!
– Тогда ладно. – Родерик поднялся с кресла. – Одевайтесь, я сейчас вернусь.
Когда Блейз оделся, Родерик вышел из дома, держа в руках бутылку, в которой было примерно с четверть литра какой-то темно-коричневой жидкости.
– Вкус ее не очень-то приятен, – заметил он, – но она абсолютно необходима для вашего организма, если вы собираетесь лишить его пищи. Она содержит витамины и другие важные минералы и элементы, которые нужны вам, плюс несколько других вещей, в особенности необходимых живущим на этой планете и, в частности, тем, кто еще растет. Вам следует принимать две чайные ложки в день. И, кроме того, кое-что вы все-таки должны есть, например, выпивать дважды в день по чашке бульона. И еще я хочу, чтобы Генри хотя бы раз в день обязательно вас навещал. Вы согласны выполнять мои предписания?
– Да, – ответил Блейз. Родерик передал ему бутылку. Блейз открыл ее и понюхал: запах, во всяком случае, был не лучше обещанного Родериком вкуса.
– Скажите Генри, что он может заплатить мне за ваш визит в следующий раз, когда забьет козу. Я вообще не взял бы платы, если бы не пришлось тратиться на бутылку, которую вы держите. А аптека в Экумени продает это только за деньги. – Родерик сделал рукой жест, показывающий, что Блейз может идти.
– Спасибо, – отозвался Блейз. – Я благодарю Господа, что вы были так добры ко мне.
– Возможно, Он и решит, что я был действительно «добр», но, может, Он… – Родерик отвернулся от Блейза. – Ладно, лучше поспешите, чтобы до конца дня оказаться дома.
Глава 14
Блейз сидел перед своим шалашом на охапке еловых веток, покрытых старым одеялом.
Стояла невероятная летняя жара. Но в то же время, утешал он себя, у него, по крайней мере, есть вода, пусть даже почти горячая, а ели вокруг него дают хоть и не густую, но все же тень, защищающую его от прямых лучей солнца.
Он почему-то подумал о том, каких трудов стоило генетикам, занятым формированием пейзажа Ассоциации, вывести породу елей, которые были бы в состоянии перенести это жаркое, хотя и короткое, лето, а цвести в более мягкую пору местной зимы.
Шел уже двенадцатый день его праздности и поста, и Блейз обнаружил, что не может сосредоточить свои мысли на каком-нибудь одном предмете. Тогда он решил не препятствовать их свободному блужданию, так как считал, что именно подсознательное в нем глубоко связано с принятием полезных решений по многим вопросам.
Он пребывал почти в таком же состоянии, какое испытывает человек непосредственно перед погружением в сон, когда он наиболее легко поддается внушению; только спать Блейзу не хотелось. Да и сам сон ничего ему не давал. Было ясно, что это следствие слабости, вызванной его постом.
Он наконец преодолел точку, за которой голод перестал ощущаться. Надо сказать, что со второго по пятый день голод буквально терзал его и он уже начал было соблазняться мыслью бросить все это и вернуться на ферму. Но хотя этот соблазн и был очень сильным, что-то большее, чем физические лишения, заставляло его продолжать пост.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});