– Появление первых информационных башен стало результатом самоорганизации высокоинформативных наносистем.
– В средние века люди тоже верили в то, что мухи самозарождаются в куске гнилого мяса.
Ворный поднял свой стакан. Мы чокнулись и выпили.
– Ни один нормальный человек, – продолжил вещать Владимир Леонидович, – никогда не поверит в то, что сотня-другая нанороботов, случайно оказавшихся в одной банке, смогли самоорганизоваться настолько, что начали воспроизводить сами себя и самосовершенствоваться, а в конце концов пришли к мысли, что для блага всего человечества пора начать возводить информационные башни.
– У тебя есть другая гипотеза? Глупо спрашивать – конечно, есть!
– Это начало вторжения, – с невообразимо серьезным видом изрек майор Ворный.
– Ага, – насмешливо кивнул я.
– А ты не агакай, – прищурился Владимир Леонидович. – Лучше сам мозгами пораскинь. Откуда взялись информационные башни, плодящие уинов, которыми набито твое тело, никто не знает. Как они функционируют – неизвестно. Какова их конечная цель – загадка. Сейчас уины восстанавливают поврежденные клетки твоего организма, что чисто теоретически гарантирует тебе личное бессмертие. Но что, если в какой-то момент эти самые уины начнут жрать тебя изнутри? Прикинь, за сколько часов они съедят все человечество, находящееся в едином информационном пространстве?
– Это похоже на дешевый ужастик.
– А тебе дорогой нужен? Со спецэффектами?
– Если конечная цель уинов – уничтожить нас…
– Не самих уинов, – уточнил Ворный. – А тех, кто их на Землю забросил.
– Пусть так, – согласился я. – Но почему они тогда сразу не разделались с нами?
– Потому что им нужен весь мир, – Ворный нарисовал руками большой круг. – Вся Земля. Разом. Для того они и прикидываются паиньками, чтобы мы бдительность потеряли и сами им горло подставили.
Я усмехнулся.
– Выходит, Россия – последний оплот человечества.
– Выходит, что так, – не понял, а скорее всего, не захотел понять моей иронии Ворный. – Иначе, чего бы они так старались к нам пролезть.
– Кто?
– Петр Леонидович, не пытайся ты выглядеть дурнее, чем есть, – недовольно поморщился Ворный.
– Пришельцы, – кивнул я.
– Да кто бы ни был, – Ворный щелкнул ногтем по краю стакана. – Главное, что мы их не звали.
– Слушай, ты же сам недавно ездил с детьми в Диккенсленд. Как тебе после этого уины из организма выгоняли?
– Я что, на идиота похож? – обиделся Ворный. – Зачем же я стану эту дрянь себе по венам пускать? Вот, смотри.
Владимир Леонидович достал из кармана и положил передо мной на стол небольшой предмет, похожий на одноразовую зажигалку. Корпус из темно-фиолетового пластика. С одной стороны клапан врезан, с другой – откидывающаяся крышка. Под крышкой – небольшое округлое углубление, покрытое тонким слоем похожего на латекс материала.
– Что это? – непонимающе посмотрел я на Ворного.
– Контейнер для хранения вашей валюты.
Владимир Леонидович взял меня за руку и повернул ее так, чтобы стал виден уин-перстень на безымянном пальце.
Точно! Под крышкой контейнера такое же углубление для дозатора, как и на моем перстне.
– То-то я удивился, когда шофер в такси предложил мне уинами рассчитаться, – я вернул Ворному контейнер.
– Понятное дело, – усмехнулся Владимир Леонидович. – Уины у нас сейчас идут по рублю за штуку.
– У нас – два.
– Поэтому и предлагают, что у нас менять выгоднее.
– А я думал…
Я в растерянности постучал пальцами по краю стола.
– Что?
– Думал, вы тоже начали уины по прямому назначению использовать.
– Да как же мы их можем использовать, если мы вне информационного поля? – удивился Ворный. – У нас уины себе по вене только полные деграданты и недоумки пускают. В поисках нового кайфа. Те же глюки, как и у тебя, только в более легкой форме.
– Неужели это кому-то может нравиться? – не знай я Владимира Леонидовича, решил бы, что он шутит.
– А ты с собой-то не сравнивай, – усмехнулся Ворный. – У тебя концентрация уинов в крови в миллионы раз выше, чем у наших дуриков. Поэтому и долбит тебя не по-детски.
– А остальных чего ж тогда не долбит?… Ну, в смысле, туристов, которые из-за кордона приезжают?
– Долбит, только по-своему, – улыбнулся Ворный. – Им кажется, что у нас все такой же гадюшник, как и во времена развитого социализма. Помнишь, как у Оруэлла? Три бритвенных лезвия на год, жирные пятна на столах в общественных столовых, перегоревшие лампочки в подъездах… Искажение картины восприятия действительности по полной программе. А знаешь, зачем это нужно?
– Зачем? – спросил я на автомате, хотя думал совсем о другом.
– А затем, дружище, чтобы вы, бестолочи закордонные, считали, что мы, русские, живем в бараках, по горло в собственном дерьме, и вытянуть нас оттуда – для вас первейший долг и святая обязанность. Все равно что китов, выбросившихся на берег, спасать. Сами не понимаем, отчего они на берег выбрасываются, но при этом уверены: мы лучше любого кита знаем, что для него благо, а что нет. Люди хватают китов за хвосты и волокут их обратно в море. А вы к нам споры информационных башен завозите, полагая, что тем самым нас от самих себя спасаете… Разве я не прав, Петр Леонидович?
Владимир Леонидович хотел поспорить. Бывает у него такой настрой: что ему не скажешь – он тут же в оппозицию. Но меня интересовало другое.
– Почему же тогда я вижу не грязь и разруху, а нечто вообще запредельное? – я развел руками, подчеркивая свое недоумение. – Я сегодня с крапивным кустом ругался… И из телевизора на меня кто-то лез…
– Все очень даже просто, дружище, – Владимир Леонидович посмотрел на меня добрым взглядом врача, поставившего пациенту смертельный диагноз. – На тебя эта дурь действует иначе, потому что ты русский.
– Я родился в Бельгии.
– Без разницы. Русский – это не национальность и не диагноз. Русский – это особый стиль мышления и, если хочешь, взгляд на жизнь.
– Ты это серьезно?
– Абсолютно. Вы там, у себя живете и ни о чем не думаете, только радуетесь, что уины из ваших организмов раковые клетки да холестериновые бляшки вычищают. А мы у себя, дружище, серьезные научные исследования проводили. И выяснили: уины, помимо всего прочего, воздействуют на мозговую деятельность.
– Тоже мне новость, – насмешливо хмыкнул я. – Уины усиливают мозговую активность, повышая уровень интеллекта и заметно улучшая память. Я, например, дома давно уже не пользуюсь записной книжкой – все адреса и телефоны держу в голове. Также они снимают стрессовую нагрузку и депрессивное воздействие отрицательных эмоций.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});