— Я была уверена, я знала, что хоть кто-то этого убийцу да видел. Помните, я про Коляна говорила, который Марусю обхаживал? У полиции версия появилась, что это он Санька и Марусю из ревности убил. Нашли его, взяли пьяненького. Ну он и признался, что, когда этот убийца Санька порешил, он там, в подвале, за ящиками сидел. Он следователя убеждал, что вступился бы за Санька, но пьяный был, боялся оступиться. А я думаю, — вздохнула Серафима Карловна, — ничего бы он не вступился. Он даже рад был, что Санька порешили. Ну а о том, что Марусю убили, он говорил, что не знал. Пьяный лежал. Но следователь его расколол. И удалось портрет этого убийцы составить. Вот…
С этими словами Серафима Карловна достала из кармана плаща сложенную вчетверо и изрядно измятую ксерокопию изображения мужского лица.
Первой подала голос Лиза. Она побледнела и выдохнула:
— Константин…
— Вы его знаете?! — оживилась Серафима Карловна и добавила: — Нужно позвонить следователю! У меня есть его телефон.
— Дайте мне телефон, я сам позвоню, — сказал Комбат, и Серафима Карловна послушно протянула ему визитку.
— Да, вот еще что… — опять оживилась Серафима Карловна. — Я вечером в подвал ходила за картошкой и вот… нашла. Следователю хотела показать. Но он сказал, что завтра посмотрит. А я подумала, может, кто-нибудь из вас потерял. Вы же тоже тогда в подвал спускались…
С этими словами Серафима Карловна положила на стол серебряную запонку с прозрачным камнем.
— Это… Это Малиновского запонка… Мы их в Париже прошлой весной купили… — сказала Лиза, протягивая руку, чтобы взять ее, но вдруг пошатнулась и осела на пол.
— Воды, скорее дайте ей воды! — засуетилась Серафима Карловна.
Дело приобретало еще более интересный оборот. И Комбат, которому предстояла встреча и вынужденное сотрудничество с Константином Праховым, понял, что сама судьба посылает ему не просто козырную карту, а джокер.
Глава 11
«Если нет сил обороняться, иди в наступление!» — этот совет пришелся Анжеле как нельзя кстати. Психоаналитик, с которым она еще в Америке была более чем откровенна, а теперь поделилась впечатлениями от своих отношений с новым охранником, констатировал, что пришло время ей брать своего партнера под контроль. Для этого он разработал целую программу. Во-первых, никогда с ним вместе не выпивать и, будучи всегда в трезвом уме и ясной памяти, даже после того, как она поняла, что он ведет двойную игру, не предпринимать никаких видимых решительных шагов.
«Мягкое всегда побеждает твердое!» — и этот его совет оказался для нее полезным. Ведь действительно, не столько Константин ей, сколько она нужна Константину. Скорее даже не она, а ее счета в заграничных банках. Если Константин станет ее мужем, ему крайне невыгодно будет ее убивать. Ведь даже если его не заподозрят в убийстве, ему целых полгода придется ждать наследства. А если они будут союзниками, он сможет с ее согласия воспользоваться счетами хоть сегодня.
«И в сексе. Начни с секса. Измени позу. Подумай о себе. Так, чтобы ему было не очень удобно, а тебе хорошо» — с исполнения именно этого совета Анжела и начала. И удовольствие получила просто сказочное.
Константин едва не опешил, когда Анжела после того, что случилось вечером, как ни в чем не бывало утром залезла к нему в постель и одарила вполне сносным сексом. А потом, за утренним кофе, предложила завезти заявление в ЗАГС.
— Спасибо за то, что поступил с сомлевшей от переживаний дамой по-джентльменски — дал нюхнуть нашатыря, оттащил в спальню, дождался, пока она спокойно уснет. Но теперь-то чего тянуть… Все равно мы будем вместе, — сказала Анжела и предложила: — В общем, если у тебя какие-то проблемы, думаю, тебе выгоднее меня взять в союзники. Я не так глупа, как ты думаешь. И вполне могу дать пару-тройку дельных советов.
— Я подумаю… — буркнул Константин, не ожидавший такого поворота событий.
— Я тогда ночью через стенку слышала весь ваш разговор с Гариком, — потягивая кофе, продолжала наступать Анжела, глядя на Константина. — И если не хочешь неприятностей, обо всем мне расскажи. Как я поняла, твоя афера завязана на зарубежных счетах, которые перешли ко мне от мужа.
— Да, ну и что из этого?.. — попытался с прежней самоуверенностью спросить Константин, но голос его предательски дрогнул.
Анжела уловила этот момент слабости и, закинув ногу на ногу, предложила:
— Рассказывай. Я вся внимание. Дальше будем действовать вместе. Как партнер я тебе буду более интересна, чем этот сопливый Гарик. Кстати, где он сейчас?
— Дрыхнет, — проговорил Константин, нервно постукивая пальцами по столу.
— Итак, твой бывший хозяин, Малиновский, придумал гениальную аферу… — начала Анжела, чувствуя, что Константин уже не имеет над ней прежней власти.
— Это не афера, детка, а схема. Гениальная схема… — сказал Константин, стараясь взять себя в руки.
— Какая разница?! — передернула плечами Анжела.
— Подрастешь — поймешь… — ухмыльнулся Константин, очевидно прикидывая, что и как можно рассказать ей.
Он огляделся, снял с полки нож с тонким клинком и острым жалом, вышел и вернулся с куском мыла.
Анжела удивленно спросила:
— Зачем это тебе?
— Успокаивает… Меня это успокаивает. Когда я вырезаю фигурки, меня это успокаивает… — пробормотал Константин.
Постелив на стол газету, он действительно занялся вырезанием.
— Когда кончится вся эта хрень, я умотаю куда-нибудь на Багамы и день и ночь буду вырезать солдатиков… Любовь моя, поедешь со мной на Багамы?! — спросил он, театрально вздымая брови.
— Ладно, не кривляйся, рассказывай! — сказала Анжела. — Только с самого начала и по порядку.
— Хочешь по порядку — будет тебе по порядку… — кивнул Константин. — В общем, раньше я работал охранником у господина Малиновского, зятя небезызвестного Рубинштейна, богатого, очень богатого человека. Лиза — его дочь, умница, красавица. Живи радуйся…
— Ты был ее любовником? — спросила Анжела.
— Для тебя это так важно? — хмыкнул Константин.
— Теперь уже нет, — пожала плечами Анжела.
— Рубинштейн дал своему зятю руководящую должность. Но тому, вишь ли, не хватало адреналинчика… Пейнтбол, страйкбол, игра в бомжиков… А в один прекрасный момент Малиновский решил, что и сам он может неплохо зарабатывать. И придумал эту схему. «Легион». Тайное общество, членом которого мог стать только богатый, очень богатый человек. Ему, зятю самого Рубинштейна, люди верили. Доверяли. Как я понимаю, он собирал взносы. А потом эти деньги переводил за границу…
— А в чем смысл? — уточнила Анжела.
— Смысл… Ну, у богатых свои заморочки. Престижно быть в одном обществе с сильными мира сего. Малиновский обещал всем поддержку. И финансовую в том числе, защиту от посягательств на их жизнь… Только это все липа была…
— Почему ты так считаешь?
— Когда на одного из его клиентов наехали, Малиновский нашел меня. Попросил обеспечить безопасность. Ну и в общих чертах поделился со мной своей идеей. Но я вскоре понял, что он сам своих легионеров боится. Потому и исчезать начал. То на пару дней, то на неделю.
— А про чемоданчик ты как узнал? — напомнила Анжела. — Я не совсем поняла, что там лежит, в этом самом чемоданчике?
— Узнал… — задумчиво пробормотал Константин и искоса глянул на Анжелу: — А с чемоданчиком ты мне можешь помочь…
— Почему «мне», а не «нам»? Ты что, Гарика со счетов скинул?
— Гарик… Гарик — так, временный попутчик. А вот ты… Из тебя, лапа, и в самом деле можно пользу извлечь. Ты же можешь у Лизы код узнать. Мне она не скажет. А тебе, как женщина женщине…
— А ты уверен в том, что она этот код знает? — спросила Анжела.
— Я уже ни в чем не уверен… Ни в чем… — потупил взор Константин.
— А что там, в этом чемоданчике, находится? — вновь спросила Анжела.
— Там, насколько я понимаю, списки тех, кого Малиновский успел завербовать в свой «Легион», номера их счетов, с которых он перекачивал денежки… — сказал Константин, продолжая вырезать из мыла фигурку. — Я точно не знаю, кому и какие условия ставил Малиновский. Но у меня тоже голова на плечах есть. Я иду дальше. Я собираю новый «Легион».
— То есть начинаешь свою собственную игру? — уточнила Анжела.
Константин кивнул:
— Да. Теперь мою игру. Жесткую. Даже очень жесткую… игру без правил.
— Это будет наша игра! — заявила Анжела. — И в ней, как в каждой игре, будут правила…
— Да ладно тебе… Машина уже запущена. Нет времени писать списки, строить пирамиду… Как только нужные нам люди подпишут бумаги, мы избавимся от них.
— И в чем смысл?
— Смысл в том, что в каждом договоре есть пункт: «При насильственной смерти легионера или члена его семьи организация берет на себя расследование всех обстоятельств убийства». И пока будет вестись расследование, солидные средства перекачаются на один из твоих, слышишь, твоих счетов.