Я невольно вздохнула. Да, скорее всего. Зачем ему на мне жениться? И так все хорошо.
Ли Хинн молчал минуту, и что-то такое было в его глазах нечитаемое, но отчего-то внушающее тревогу. А потом улыбнулся так обезоруживающе-приятно, что я даже усомнилась в том, что что-то видела.
— Я искренне рад за вас, Арктур. Вы даже представить себе не можете, как вам повезло.
— Отчего же, могу, — сказал дракон, — санна Кора моя таури. Это такая редкость, и так ценно.
Ли Хинн прищурился, покачал головой, как будто о чем-то раздумывая.
— Вам нужно как следует беречь вашу невесту, Арктур. Она — ваше сокровище. Будь я моложе лет на тридцать, непременно бы попытался ее украсть.
И Ли Хинн улыбнулся нам обезоруживающей улыбкой, с какой старый, умудренный жизнью человек может смотреть на своих детей.
***
Так незаметно я пришла к выводу, что иногда, чтобы все изменилось, надо просто не бояться рискнуть. Конечно, спасая малышку Айту, я совершенно не думала о том, а что будет после. И в мыслях не было чего-то вроде «вот я сейчас, а потом все они». Но так получилось. Левия больше не поджимала губы, на меня глядя. Другие слуги улыбались чистосердечно и приветливо. Драконы из клана Ши почтительно кланялись. И самый главный дракон неуловимо изменился, словно в ту самую ночь, когда носил меня на руках, ухитрился разглядеть во мне что-то такое, что разом приподняло меня — пусть совсем на немного — над понятными и доступными ему женщинами.
Он перестал пытаться меня соблазнить. Все ночи проводя со мной, прекратил щупать за все интересные ему места и стягивать панталоны — вместо этого обнимал меня, мягко притягивая к себе… и так мы засыпали, он — жадно вдыхая мой запах и своим дыханием грея макушку, а я — млея от легкого, щекотного страха, ощущения горячего мужского тела рядом и одновременно от чувства покоя и защищенности. Во мне медленно просыпалась вера в то, что самое плохое уже позади, и что никогда и никто больше не похитит меня и не выставит на тот помост.
Помимо этого, произошли и другие перемены в моем существовании. Как и обещал Арктур, мне отдали библиотеку. Она здесь была не большой, всего-тo одна комната, где стены забраны стеллажами с книгами, но — страшно запущенной. Пришлось начинать с того, что обмести лохмотья пыльной паутины и влажной тряпочкой перетирать старинные кожаные переплеты. В центре библиотеки стоял изящный столик на резных ножках, там же лежала ещё одна толстая книга — библиотечный реестр. И, поскольку мне надлежало его обновить, так я и работала — обтирала книги, а затем записывала их названия.
Можно, конечно, поморщиться и сказать, что это — крайне скучная работа, да и вообще, девушке вроде меня не пристало перебирать пыльные полки, но… Мне нравилось то, что я делаю.
Ощущение старинных пергаментных страниц под руками успокаивало и волшебным образом вышибало прочь все тревожные мысли. Я даже перестала с тоской думать о том, что рано или поздно лорд-дракон потребует того самого ребенка.
Да и как он мог что-то потребовать?
Последнее время он был сама галантность, а я… ловила себя на том, что посматриваю на дракона с интересом. В конце концов, он был приятным собеседником, довольно красивым мужчиной. Не таким красивым, конечно, каким три года назад я представляла себе своего жениха — а представляла я его себе почему-то белокурым, с нежным румянцем на щеках и непременно в голубом камзоле — но было в драконе что-то очень притягательное, в нем чувствовался несгибаемый стержень. И внутренний oгонь, отблески которого, словно от детского фонарика, я ловила на лице Арктура, когда тот рассказывал что-нибудь очень занятное.
В библиотеку ко мне частенько прибегала Айта. Подозреваю, что Левия сама отрядила ее мне помогать, потому что девочка с охотой приносила мне пыльные фолианты, забавно чихала и временами рассказывала сплетни драконьего замка.
— Какой добрый дедушка, этот Ли Хинн, — говорила она, — настоящий маг. Он не жадничает, помогает всем. Вон, давеча тетка Пуния ошпарила руку на кухне, так он залечил, и еще и отвар дал. Не то, что этот…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Понятное дело, под словoм «этот» надо было понимать изгнанного фейдерлина.
Или, вот:
— Санна Левия бурчит, что припасов не хватит, если гости прибудут. А еще поденщиц кормить надо.
Вероятно, в замке готовилось какое-то событие, о котором я не знала, но Айта никогда не заостряла на этом внимание, а я и не особенно интересовалась.
Она рассказывала мне и о том, что подрались молодые драконы, а лорд их разнимал, и о том, что Ташка ведет себя крайне нагло и вызывающе — а я-то почти забыла об этой пассии Арктура Ши. Было у меня подозрение, что Ташка затаила зло и вынашивает план мести, но все, что я могла придумать — это проявлять осторожность, не бродить в oдиночестве по замку. Но пока что ничего дурного не происходило, и лучшим было даже не думать о готовящей месть Ташке. Работа с книгами, болтовня с Айтой и крепкий сон в oбъятиях лорда-дракона странным образом вернули мое душевное равновесие. Я перестала бояться.
А потом произошло событие, которое разбило вдребезги это стеклянное спокойствие. Как-то Айта прибeжала в библиотеку, взволнованная и растрепанная, словно подравшийся воробей.
— Санна, санна. Вас лорд-дракон зовет, в оранжерею!
Я как раз переписывала в реестр название «Трактата о целебных травах острова Изобран» и едва не посадила кляксу.
— Что стряслось?
Айта раскраснелась, чуть ли не подпрыгивала на месте, размахивая руками.
— Идемте! Кажется, он ранен…
— Ранен?
Меня словно подбросило пружиной, и я метнулась к выходу вслед за Айтой.
— Кто его ранил? Наверное, надо драконов звать?
Но Айта лишь замотала головой и, схватив меня за руку, побежала вперед. Я — за ней, путаясь в длинном и тяжелом подоле платья. И чем дальше, тем больше внутренней дрожи. А если с ним что-то случится, с Арктурoм?
Нет, я не думала о собственных перспективах. Я думала только о нем. Да чем он мог пораниться в оранжерее? Разве что в розовый куст свалился?
Потом мы бежали уже по двору замка, холодный ветер с первыми брызгами дождя хлестал в лицо, вышибая слезы, а я и не сообразила, что даже не накинула шаль. Потом порыв ветра словно раздернул в стороны свинцовые тучи, и необычайно яркие лучи света блеснули на стеклах оранжереи. Окончательно запыхавшись, я вбежала внутрь, лихорадочно озираясь. Где он, дракон, среди всей этой пышной зелени?
В конце дорожки… темный силуэт. Я рванула туда со всех ног, ожидая… да что там, я так испугалась, что ожидала чего угодно. А он стоял, повернувшись ко мне спиной, у роскошного куста пунцовых роз, и повернулся, заслышав шаги и мое сбившееся дыхание.
— Арктур! — выдохнула я, еще не веря, оглядывая его.
Лорд-дракон… не выглядел пострадавшим. И умирающим, хвала Гoсподу, тоже не выглядел. Зеленючие радужки. Подозрительно довольная физиономия.
Я остановилась в двух шагах, все еще оглядывая его и безуспешно пытаясь унять скачущее сердце. Как странно… он выглядел совершенно здоровым. Более того, явно приоделся, как на торжественный прием. Белоснежный воротник рубашки плотно охватывал смуглую шею.
— Что случилось? — выпалила я, — Айта сказала, что ты пострадал.
Без единого слова он схватил меня за руку, потянул к себе, а я все пытливо заглядывала ему в глаза, пытаясь понять…
— Я приказал Айте выманить тебя любым способом, — промурлыкал лорд-дракон, — вижу, что у нее все получилось.
Я вырвала пальцы из его хватки, всплеснула руками.
— О, господи! Арктур! Ты мог просто приказать мне явиться. Разве я могу ослушаться?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Но тогда бы ты так не торопилась, — уголки губ чуть приподнялись, — а то, как ты примчалась, узнав о моем ранении, обнадеживает.
— Что?!!
Я не верила собственным ушам. Внезапно разозлившись, я стукнула его кулаком в грудь. Он, оказывается, так пошутил. А я, я… испугалась так, что бежала сюда, теряя на ходу туфли. Ну и гад, что тут скажешь?