Эту загадку можно будет решить там, наверху, когда он возвратится.
Сева медленно шел по городку, направляясь к ручью, к байдарке, когда услышал истошный крик:
— Молодой человек, обратите на меня внимание!
Этому голосу Сева удивился больше, чем любому привидению.
Он подпрыгнул и начал крутить головой.
— Нет никаких оснований меня опасаться, — продолжал тонкий, словно детский, голосок. — Я сам исстрадался куда больше вас.
И тут Сева понял, что голос доносится из большой позолоченной клетки, которая висит на кронштейне, на железной палке, торчащей из камня над дверью одного из домов.
А в клетке сидит человек.
Человек? А может, человечек?
Нет, это не совсем человек, а небольшой гном, или гномик.
Как известно, гномы бывают очень похожи на людей и считают, что, как и люди, они произошли от обезьяны, только человечий предок был обезьяной шумной, большой и глупой, только и умел, что палкой махать. А предком гномов была разумная обезьянка, которая выкапывала из земли вкусные и полезные корешки, а затем научилась искать изумрудики и алмазики.
— Что вы делаете в клетке? — спросил Сева.
— Я сижу здесь.
— Почему?
— Потому что меня посадили. И если тебе не видно, протри глаза, невежа.
Гном был грязный, несчастный, красный колпак порван, на носу царапина.
Для гнома он был очень мал, а для Севы — велик.
Ростом он был поменьше фута, а это значило, что он вчетверо превышал Севу.
— Что здесь случилось? — спросил Сева.
— Здесь произошла катастрофа, — ответил гном. — Я тебе все расскажу, как только ты меня выпустишь из заточения. Золотая клетка — все равно клетка!
— Как же вас спасти? — спросил Сева.
— Найди лестницу, сколько раз тебе можно одно и то же повторять!
— Я не видел здесь никакой лестницы.
— Найди ключи от клетки и кинь мне.
— Где они?
Гном наклонил голову и посмотрел на Севу, как жираф на таракана.
— И такого дурака Снежная королева послала мне на выручку! — воскликнул он.
— Почему вы так думаете?
— А мне и думать не надо. Я все знаю сам. Кстати, запомни, меня зовут Юхан, Юхан Великий, Первопроходец. Я самый известный гном на свете. И если Колумб открыл всего-навсего Америку, которую давно следует закрыть за ненадобностью, то мне удалось доказать, что Земля внутри пустая и очень уютная. Если у тебя есть сомнения в моем величии, говори сразу. И я вызову тебя на дуэль.
— Это будет неправильно, — улыбнулся Сева, но гномик его улыбки не увидел, а то бы смертельно обиделся. — Потому что ты можешь на меня наступить и раздавить, как муравья.
— Вот именно! С удовольствием раздавлю! А теперь открывай клетку и выпускай меня наружу!
— Я еще не знаю, как это сделать, — сказал Сева. — Может, вы подскажете?
— Как? А ты думай, раз тебя послали меня спасать.
Сева не стал спорить с Юханом, но спросил:
— А что здесь случилось? Почему тут мертвые… существа?
— Тролли! Наглые, отвратительные предатели! — закричал Юхан. — Мне их ни капли не жалко. Они держали меня в клетке много дней! Неважно, не исключено, что это я их отравил водой.
— Как так отравил?
— Да выпусти ты меня! Потом поговорим! У хозяина всегда есть ключ от замка. Посмотри в доме.
Сева заставил себя заглянуть в дом. Ни живых, ни мертвых троллей он там не нашел, зато на столе рядом с глиняными плошками лежала связка ключей. Правда, достать их оказалось нелегко.
Гном высунул руку между прутьев клетки, а Сева несколько раз кидал наверх медные ключи, прежде чем гном их поймал. И притом Сева устал, потому что ключи были в два кулака размером и весили, как полупудовая гиря.
Гном отпер клетку и спрыгнул вниз. Ушибся и рассердился на Севу.
Глава одиннадцатая
Труба под землей
Рядом с гномиком Юханом Сева чувствовал себя как возле рассерженного жирафа.
А гномик ковылял, разминая затекшие ноги в рваных сапогах, и ворчал:
— Ты что, подхватить меня не мог? Я же чуть не разбился!
— Тогда бы ты меня раздавил, — ответил Сева.
— Не уверен, что стоило тебя оберегать, — возмутился гномик.
Он щурился, вглядываясь в полумрак пещеры.
Потом заявил:
— Лучшей участи они не заслуживали. Допускаю, что виновато их отношение ко мне. Если вы хватаете доверчивого гостя и сажаете в клетку, то жалкая судьба вас обязательно догонит.
— Какая жалкая судьба? — спросил Сева.
Говорить было неудобно, приходилось запрокидывать голову, а голова гномика терялась в темноте. Сам гномик был худым и сутулым, голое тело проглядывало сквозь дырки в одежде, видно, ему пришлось несладко. Бороденка гнома была растрепанной, волосы торчали из-под колпака, но глаза сверкали упрямо и яростно. Как потом обнаружилось, гном Юхан обладал настойчивым, упорным и даже наглым характером. Но тогда он был голоден, напуган, растерян, правда, радости по поводу освобождения от верной гибели и благодарности к освободителю он не выказывал.
— Какая жалкая судьба? — повторил гномик. — Простая. Их всех погубила труба.
— Какая труба?
— А вон та.
Гномик показал на толстую трубу, которая продолжала медленно вращаться и вдвигаться в породу.
— А что сделала труба?
— Давай так, — ответил гном. — Будем решать проблемы по очереди. Сначала мы меня кормим. А то я умру от голода, и на этом наши разговоры прекратятся. А я ведь не последний гном на свете. Меня знают во всех краях Подземелья. В Лапландии мне памятники стоят во всех городах и деревнях. Ты, конечно, не видел…
— Не видел.
— Помолчи, тебя не спрашивают, — оборвал его гномик. — Я первым пришел к центру Земли.
— Я догадался, — сказал Сева. — Мне о вас рассказывали.
— Вот видишь, — совсем не удивился гном. — Ты где остановился? Мне надо срочно к тебе в гости.
— Зачем?
— Не задавай лишних вопросов. Я умираю с голода, а ты занимаешься философией. Где твой лагерь, поселок, база, ущелье, парашют, наконец!
— Я сюда приплыл на байдарке, — сказал Сева.
— Чудесно. Пошли к твоей байдарке.
— Зачем?
— Чтобы поесть!
И тут Сева сообразил, что голодный гном в два счета уничтожит все его запасы. А что же тогда Севе? Умирать с голода?
Гном почувствовал колебания Севы и стал еще настойчивее:
— Ты что, хочешь, чтобы я умер? Ты меня для этого спасал? Человечество тебе этого никогда не простит, это я тебе гарантирую.
— Мы совсем разные, — сказал Сева. — Вы такой гигант по сравнению со мной.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});