С тех пор они возвращались в оазис еще раз пять, каждый раз находя что-то столь же чудесное. Белла не хотела, чтоб это время закончилось.
Но это в скором времени свершится.
Белла похолодела и прекратила улыбаться. Несмотря на все её усилия, она по-прежнему не придумала блестящей идеи, как убедить Командный совет позволить осужденному преступнику сесть в спасательный шаттл. Подробный рассказ о героизме Кейна и то, как он спас жизнь Уинтропу, может сократить ему несколько лет или улучшить снабжение, но Кейн прав. Вряд ли это вытащит его с Драгаш-25. Это определенно не потянет на его помилование. Белле необходимо большее.
— Если ты хочешь успеть исследовать внешний предел оазиса, то должна отложить отъезд. — Его настороженный тон вклинился в её мысли. Как и она, Кейн игнорировал факт, что их время в месте приходит к концу. Особенно, когда настало время возвращения Беллы в лагерь команды. С другой стороны, Кейн трахал её, словно пытался наверстать упущенную возможность за всю свою жизнь.
Белла не жаловалась. Она так же отчаянно нуждалась в его прикосновениях.
Белла желала, чтобы хоть раз Кейн поцеловал её в губы. Очевидно, он не хотел переходить эту черту. На самом деле она понимала. Белла едва осмысливала, как оставит его, если не найдет решения, даже зная, чему это будет стоить её семье и всем остальным на Земле.
— Нам нужно вернуться в пещеру до заката, — напомнил он, хотя не предпринял попыток встать.
— Согласна. — Благодаря двум солнцам, день на Драгаш-25 длился на пять часов дольше, чем на Земле, а ночь намного короче — всего три часа. Хищники на планете наверстывали упущенное время, охотясь со всей свирепостью, совершая шесть или семь убийств за ночь, прежде чем вернуться в подземные логова. Белла слышала из безопасной пещеры Кейна доносящиеся ужасные крики и звуки терзаемой плоти, поэтому хотела оказаться внутри к тому времени, как наступят сумерки.
— Дай мне еще две минуты, чтобы прийти в себя, и продолжим работу.
— Мы можем вернуться завтра. — Кейн сжал её руку. Белла сжала ему в ответ.
Белла знала, что Кейн пытается игнорировать неизбежное. Еще… еще один день с Кейном?
Белла обрадовалась, но в ту же минуту её окатила волна вины. Она не имела право так рисковать, ей следует находиться рядом с Уинтропом, когда прилетит шаттл. У нее нет права наслаждаться, пока брат и сестра находились в шатком положении, выживание спасательной команды под вопросом, а в лагере Ева с Уинтропом продолжали бороться с Погом.
Но Белла не могла ничего с этим поделать. Она только хотела провести вместе еще один день. Лишь вдвоем.
И не потому что хотела уклониться от своих основных обязанностей.
Они большую часть дня занимались глушилкй. Та пока не функционировала, но то, что Кейн успел сделать, на самом деле было просто чудом. Только когда требовался перерыв, они тренировались или ходили в оазис, или — её любимое — занимались любовью. Они расставались только для того, чтобы Кейн проведал Еву.
Неужели это так плохо, провести вместе еще один день, пока это возможно? Ни с кем в своей жизни она не чувствовала себя так комфортно и удовлетворенно. Свободу и радость, которые обрела, живя с ним, раньше она не могла себе вообразить.
Конечно, она бы постаралась прояснить еще кое-какие вопросы, если бы все было не таким неопределенным. Иногда взгляд Кейна затуманивался, и он отстранялся. Когда из взгляда Кейна исчезали удивление и страсть, казалось, он находится в миллионе километров. И он больше не упоминал имя Гвен. И ничего не рассказывал о том, как стал преступником и оказался на Драгаш-25.
Кейн рассказывал ей о другом. Например о том, как окончил Академию и служил в качестве пилота и солдата — это её не удивило. Что его родители умерли, когда он был ребенком, и жил на одной из последних оставшихся ферм с дядей и тетей, пока и они тоже не пришли в упадок.
Как и она, Кейн многое потерял в своей жизни.
Это одна из тысячи причин, почему она не оставила его, когда у них заработала глушилка. Неважно, что он совершил раньше. Неважно, что он говорит о невозможности вернуться на Землю. Важно то, что он заслужил второй шанс, который дал ей.
Белла просто не знала, что сделать или как убедить его доверять ей.
— Хорошо, соня. Прошло больше двух минут. — Кейн рукой обхватил её запястье, и неожиданно оказалось, что она стоит на нетвердых ногах.
Больше удивленная, чем возмущенная, Белла выдернула руку из захвата.
— Прекрати меня лапать!
— Забавно, несколько минут назад ты не жаловалась.
Как она могла злиться, когда он шутил? С каждым днем все больше и больше. К тому же, его утверждения правдивы.
— Ты прав. — Белла подошла ближе, скользя ладонями по скульптурным мышцам. — Мне нравится, что ты берешь инициативу на себя, когда мы трахаемся.
Его ноздри раздулись. Она увернулась, прежде чем он успел её схватить. Забавно, но ему действительно нравилось слышать это слово из её уст, и она была не прочь использовать это в своих интересах.
— Ну уж нет, — поддразнила она его. — Мне строго приказано приступить к работе.
Кейн отрицательно покачал головой, но в глазах отражался не гнев, а только азарт.
— Я не знал, что ты такая послушная.
— Я не послушная.
Кейн подошел к ней.
— Мы еще посмотрим.
Белла, наконец-то, послушно приступила к работе, после двух часов секса и трех потрясающих оргазмов. Еще через час она измерила как минимум шесть неизведанных видов деревьев и растений, а так же собрала пару перспективных образцов семян и почвы, для ассортимента к прорастающим экземплярам в самодельных горшках возле пещеры Кейна. В то же время пришел Кейн с копьем в руке, ему удалось поймать двух элкинов, крошечных существ, имевшие сходство с кроликами, ранее обитавшими на Земле.
Белла хотела, чтоб этот день никогда не заканчивался.
Затем что-то сбоку привлекло её внимание. От любопытства она направилась туда, опустилась на колени и просеяла почву.
— Посмотри на это.
Кейн заглянул ей через плечо.
— Я видел их много в местной грязи, но никогда такого большого и целого, как этот. Что это?
— Какой-то минерал. — Белла провела пальцем по неровному краю. По форме похожий на большой наконечник стрелы, кусок был длинный и тонкий и, самое интересное, мерцал на солнце, как зеркало. — Не уверена, но это может объяснить, почему почва, которая кажется такой неблагоприятной для растений, способна их поддерживать. В отличие от остальной почвы, оно прохладное на ощупь — это указывает на то, что оно отражает, а не поглощает солнечные лучи. — Белла сунула драгоценный кусочек в карман. — Посмотрим, смогу ли я найти еще.
— У тебя три минуты. Затем мы должны вернуться.
— Да, сэр. — Белла повернулась и оказалась в дюйме от его губ. Так близко что, если она немного отклонится, то они сольются в поцелуе.
Кейн резко встал.
Белла попыталась не показывать волнение.
— Мне кажется, вон там я видел еще, — произнес Кейн нарочно небрежным тоном, указывая на что-то блестящее в грязи в нескольких шагах от него.
— Отлично, — выдавила она из себя вялую улыбку и попрекнула себя, что у них и так достаточно забот. И лучше некоторые грани не пересекать.
Они работали в тишине еще несколько минут.
Она была благодарна отразившемуся вдалеке от скал реву тигоса.
— Раздается не слишком близко. — Белла отковыряла в грязи еще одно интересное семя. Она всегда могла полностью погрузиться в работу.
— Хватит пропускать мимо ушей. Пойдем.
— Еще минуту. — Белла поспешила вперед, чтобы подобрать еще один образец.
Но путь ей пересек большой ботинок Кейна.
— Нет. Сейчас.
Белла хотела запротестовать, но взглянув на его серьезный вид, только кивнула.
— Хорошо сейчас.
Кейн не улыбнулся.
— Держись тропы, — рыкнул он, в первый раз за несколько дней.
Белла подчинилась и, идя следом за ним, только сейчас заметила, что два солнца опустились намного ниже, чем в прошлый раз, когда они возвращались домой из оазиса.