У входа она кинула взгляд на их столик. Вадим уже сидел на своем месте и с угрюмым видом слушал навязчивый щебет Ларисы. Татьяна неловко плюхнулась рядом, стараясь не выдать своих чувств. Вадим внимательно посмотрел на ее бледное лицо.
– Как самочувствие?
Она кисло призналась:
– Могло быть и лучше.
Он понимающе кивнул и никак не прокомментировал ее слова. Зато оживилась соседка.
– Что, чудненько вчера погуляли? То я смотрю, у Татьяны видок такой пожамканный, будто она на травке кувыркалась. – Лариса развязно хихикнула.
Вадим негодующе посмотрел на невежу, но сказать ничего не успел, в разговор внезапно вмешался молчавший до этого Дмитрий Иванович.
– А вам никто никогда не говорил, дражайшая Лариса Петровна, что делать подобные замечания верх бестактности?
Та замерла от внезапности нападения, не нашлась, что ответить, и, непривычно покраснев, стала усиленно пережевывать заказанную ею паровую котлетку с овощным рагу.
Вадим закончил завтрак первым, но подождал, когда завтракать закончит Татьяна. Вместе с ней вышел в коридор. Взял под руку.
– Не спеши! Давай поговорим!
Она обречено кивнула, не в силах поднять на него смущенный взгляд.
На улице оглушительно громыхнуло. Небо затянуло черно-фиолетовыми грозовыми тучами, и на землю полился поток такой силы, будто наступил конец света. Татьяна поежилась от неприятного чувства полнейшей беспомощности. Стихия пугала, демонстрируя людям их ничтожность.
Вадим обвел взглядом фойе. Везде толпились люди.
– Где будет разговаривать? У тебя или у меня?
От этой сакраментальной фразы у нее повлажнели ладони, но она храбро заявила:
– Лучше у меня! – надеясь, что на своей территории будет чувствовать себя увереннее.
Он согласно кивнул, и они дружно прошли по устланному зеленой ковровой дорожкой коридору к ее номеру. Едва войдя, он тревожно оглянулся вокруг, ища кого-то глазами. Татьяна сразу догадалась, кого, и снова залилась ярким румянцем. Никого не обнаружив, не смог скрыть облегчения и улыбнулся. Прошел к окну, сел в глубокое кресло, вытянул ноги и хмуро спросил:
– Таня, кто это был?
Она заколебалась, не зная, что сказать. Наконец нашла нейтральное слово:
– Так, один знакомый.
Вадим тяжело насупился, не поверив.
– Таня, знакомые так себя не ведут. Что, у него есть на тебя какие-то особые права?
Ей почему-то стало очень совестно. Чтобы не краснеть, строго напомнила себе, что она взрослый человек и не обязана ни перед кем оправдываться.
– Дело не в том, есть у него мифические права или нет, а в том, что у нас с тобой все равно ничего бы не получилось. Нет доверия, а это главное. А похоть быстро проходит, знаешь ли.
Вадим сурово посмотрел на нее.
– Если б мне была нужна баба на ночь, я бы не мотался за тобой по всей стране!
Он решительно вскочил и шагнул к ней. Она отшатнулась и наткнулась на стол.
– Быстро проходит? А давай попробуем! – и снова, как в прошлый вечер, прижал ее к себе.
Поцелуй больше походил на наказание, чем на ласку. Сильно смущенная его гневными словами, Татьяна не противилась, но и не отвечала.
Не дождавшись отклика, он нехотя опустил руки.
– Это значит: он?
Она тихо, но упрямо прошептала:
– Это значит: не ты!
Вадим снова сел в кресло, не желая так быстро сдаваться.
– Знаешь, мне очень жаль. Мне показалось, что у нас всё получится.
Она вновь почувствовала себя виноватой и разозлилась на это навязчивое чувство. Ни в чем она не виновна! Она ничего ему не обещала! Села напротив на кровать и тихо спросила:
– А почему именно я? Разве нет хороших женщин рядом?
Он горько вздохнул.
– Есть, наверное. Но ведь их увидеть надо! Понять, что она – та, кого ищешь. Тебя я заметил сразу, лишь только взглянул там, в кафе. И выдумывать ничего твоей предприимчивой сестре не было нужды, я и сам бы нашел предлог для знакомства. Я нормальный мужик и не взваливаю на женские плечи свои обязанности. И сам знакомлюсь с понравившимися мне женщинами.
Наклонившись, посмотрел на ее сумрачное лицо. Взял в руку ее узкую ладонь и сжал, пристально глядя в глаза. Не увидев там того, на что страстно надеялся, медленно освободил ее пальцы, пропустив их через свои.
Татьяне было и печально, и досадно, давило ущербное чувство вины. Она нервно вздохнула, не зная, как себя вести. Было жаль и его, и себя.
Он хмуро ее утешил:
– Я это переживу, не беспокойся. Пойду собираться, сегодня вечером улечу домой. Больше мне здесь делать нечего. А мой соперник, я чую, уже на пороге.
Действительно, в дверь требовательно постучали.
– Ну, прямо как к себе домой! Он вчера тебя до номера проводил?
Татьяна согласно кивнула головой, молясь, чтобы он не догадался, что было дальше. Хотя что там было? В принципе, ничего.
Вадим понимающе усмехнулся и пробормотал:
– Ясненько!
Встал и пошел открывать, на полдороге остановив бросившуюся к дверям хозяйку.
Владимир энергично шагнул в комнату и спокойно посмотрел на мужчину и женщину. Сконфуженное лицо огорченной Татьяны и мрачное Вадима сказали ему всё без слов. Ему захотелось петь и смеяться, но он сдержал рвущуюся улыбку, уважая соперника. Подал ему руку. Тот неохотно ее пожал.
– Извини меня, я вчера погорячился. Не понял, что ты не захотел напугать Татьяну. А я повел себя как грубый солдафон. Но все случилось так неожиданно. – Он извинялся, но в голосе не было и намека на раскаяние. Любой, кто слышал его в этот момент, сразу бы понял, что он поступит точно так же, если понадобится.
Вадим через силу произнес, тщетно стараясь справиться со злостью и разочарованием:
– Ну, что же, будьте счастливы, как говорится. Хотя, если откровенно, мне противно разыгрывать из себя этакого доброго дядюшку. – Он взглянул на часы и немного помолчал, что-то прикидывая. – Думаю, успею еще заскочить к Ларисе. Уж очень она обижена.
Кивнул скептически прищурившейся Татьяне, быстро вышел.
Владимир повернулся к ней и оперся вытянутой рукой о стену рядом с ее головой.
– Что ж, похоже, он быстро нашел тебе замену.
Не соглашаясь с его уничижительным тоном, она укоризненно качнула головой.
– Да нет, он это для того, чтобы я не чувствовала себя очень уж виноватой. Он из-за меня из Питера, приехал, отпуск взял, и вот…
Владимир мысленно возблагодарил свою судьбу, так своевременно разрушившую планы соперника.
Татьяне очень не хотелось приглашать гостя в комнату. Почему-то было так страшно, будто она шла по неизвестной дороге прямо в пропасть. Хотелось скрыться обратно в безопасное одиночество, где никто не обидит и не унизит.
Исподволь изучая ее ничего не скрывающее лицо, Владимир прошел в комнату и комфортно развалился в кресле, где еще минутой назад сидел его невезучий соперник.