этом всё казалось мне знакомым.
— Давай-давай, тебе надо подняться, пока есть возможность, а то глядишь, и её уже не будет.
Возможность? Подняться? Но…
— Что? — прохрипел голос.
— А-а-а… да, иногда память отшибает, есть такое. Особенно когда в первый раз, но тем не менее она так или иначе вернётся, а тебе надо встать. Давай…
Кто-то ударил меня легонько по щекам ладонями. Я попытался отмахнуться, но назойливый незнакомец не отступал, продолжая своё тёмное дело.
— Ты меня слушаешь?
И, будто этого было мало, он ещё и глаз один открыл мне, позволив себя рассмотреть. Какой-то непонятный смутно знакомый рыжий мужчина, чьё лицо напоминало лицо мартышки с хитрожопым выражением и лукавой улыбкой.
— Сколько пальцев показываю? — спросил он.
— Э-э-э… два?
— Неправильно, я их вообще не показываю, — ответил и резко меня посадил. — Ничего, сейчас тебя как отпустит…
— Отпустит от чего? — спросил я, не понимая, о чём говорит этот рыжий мужичок.
— От твоей смерти, — подмигнул он.
— От моей…
Смерти?
Страшное слово пронеслось через мозг со скоростью молнии, заставив меня вздрогнуть, и внезапно на сознание обрушились абсолютно все воспоминания.
Абсолютно всё: от того, кто я такой, до того, что я делаю, рухнули мне на голову, заставив виски запульсировать. Но что ещё хуже, я понял, что со мной произошло.
Руки рефлекторно потянулись к груди, но взглядом я искал совершенно иное.
— Мимань?
— О, она жива, пусть и не полностью, — отмахнулся Гой.
— Не полностью?
— Ну я спас ей жизнь — это факт. Другое дело, что я спас ей только жизнь.
Мимань-хохотушка, которую я знал, сейчас лежала поодаль от меня под пледом и мирно спала. По крайней мере так казалось со стороны. Я было попытался встать, но ноги не слушались, и мне пришлось до неё просто ползти на четвереньках.
С виду Мимань была цела, но стоило отбросить простынь, как становились понятны масштабы повреждений. Нет, ноги были вместе с туловищем, но прямо по поясу проходил безобразный шрам. И учитывая, что сказал Гой…
— Ты сказал, что спас ей только жизнь.
— Жизнь, не ноги. Она ходить не сможет, — кивнул тот, подойдя сзади.
— Ты не мог спасти ей и ноги?! — рявкнул я, круто обернувшись и почувствовав, как хрустнула шея.
— Мог. Но договор был на жизнь. Да и, в принципе, медальон-то не тебе принадлежит, я мог и не появляться здесь, но ты знаешь, я очень, ОЧЕНЬ благороден! — и выпятил вперёд грудь.
Кривляется.
— А… о каком медальоне идёт речь? — не понял я.
Вместо ответа он нагнулся и выудил у меня из кармана в ханьфу брелок в форме рожицы обезьяны на цепочке, о котором я уже и думать забыл. Если не ошибаюсь, его я нашёл ещё хрен знает когда на каком-то проклятом корабле в сундуке.
— Об этом. Он не твой, но я здесь, так что можешь не благодарить, что я всё же отозвался и спас жизнь, пусть и не твою.
— Но я же…
— Жив? — улыбнулся он. — Ну это как посмотреть. А как ты хочешь посмотреть?
— О чём ты?
— О том, что ты мёртв, мой дорогой неживой друг, но пока что не понял этого, — улыбнулся он. — Давай-ка оставим спящую даму и покойных товарищей на минутку и сходим к ручью, что рядом. Поглядишь на себя.
То, как он это сказал, заставило меня напрячься.
А потом я напрягся ещё сильнее, увидев, насколько сильно я в действительности изменился.
Гой был прав.
Я был мёртв во всех смыслах.
В отражении идеально чистого ручья на меня смотрело мёртво-бледное лицо человека с красными глазами. Из-под губ уже отчётливо торчали клыки, поблёскивая на свету, которые было невозможно спрятать, а бледную кожу испещряли тёмно-синие сосуды, которые лишь придавали мне ещё более мёртвый вид.
Если быть точным, я был похож сейчас на цзянши, энергетического вампира.
— Это… я? — выдохнул я осипшим голосом.
— А разве не ты? — появилась в отражении голова Гоя. — Хм… да нет, вроде ты. Ну по крайней мере очень похож.
— Но… я цзянши.
— По-видимому.
— Как? — честно говоря, у меня даже голос пропадать начал от шока, хотя его и так не было практически слышно. Я хрипел, как скрип ржавых петель на дверях.
— Ну… ты ведь одиннадцатый уровень, верно? А таких убить уже не так просто. Тело-то умрёт, а вот дух или душа, называй как знаешь, останется. То есть ты не исчез и остался в этом мире. А теперь приплюсуем сюда тот факт, что ты у нас с чёрным началом, так и ещё одиннадцатого уровня, что значит, в тебе грязной Ци много, и получается, что тело как бы тоже умерло, но ожило снова, хоть и в виде цзянши. А тут ещё и твоя душа осталась, и вот. Ты…
— Цзянши, — выдохнул я.
— Нет, ты ходячий покойник. А цзянши — энергетические вампиры, которые не умнее пробки.
Если он хотел меня этим успокоить, то у него вышло это очень слабо.
— Значит, я мёртв.
Странное чувство — понимать, что ты уже мёртв, но при этом жив. Я щупал себя, но не чувствовал никакой разницы между собой живым и мёртвым. Разве что суставы неприятно скрипели, будто были не смазаны.
Но ещё забавнее было то, что, по сути, пятёрка мастеров убила практически всех нас. Уничтожила нашу группу полностью, убив или искалечив всех, кто только мог дать им отпор. Даже я был по факту мёртв.
Наша небольшая, но по-своему дружная группа была полностью уничтожена. И всё… наверное, из-за меня…
— И… что делать?
— Я не знаю, я выполнил свой долг, ответил на зов амулета и спас одну жизнь. Моя работа здесь закончена.
— И ты просто уйдёшь? — проскрипел я.
— Да, естественно, — кивнул он как ни в чём не бывало.
— Но они… Они похитили моего учителя и…
И Ки.
Они пришли за Ки.
Слова Вьисендо неожиданно чётко всплыли у меня в голове.
Всем нужна была Ки — одному для того, чтобы положить конец долгому противостоянию и поставить человека, что поведёт мир в светлое будущее, а другим для того, чтобы отомстить предателям за поражение. Как выразился тогда Вьисендо, утащить всех остальных, кто выиграл