— Ценю вашу безукоризненную вежливость, надеюсь, она не позволит вам отвергнуть моё предложение. Я настаиваю, мистер Коллинз.
Джейсону надоел этот спор, и он уже начинал думать, что от одного ужина ничего не случится. Это его абсолютно ни к чему не обязывает, но, при случае, он может воспользоваться предложением Ламберга.
— Хорошо, я приду, — уступил он.
— Пятница, шесть вечера, — напомнил Ламберг.
Чем-то он напоминал Джейсону Робертсона — тот так же стремился найти ему применение.
В пятницу Джейсон отправился на работу в лучшем костюме. Весь день он просидел как на иголках, а когда рабочие часы закончились, был готов просидеть ещё сколько угодно, лишь бы не идти на ужин. Он был бы счастлив, если бы ему сейчас выдали срочное задание, и он со спокойной душой мог бы не ходить на встречу. Но чуда не произошло…
На входе в ресторан он назвал своё имя, и его немедленно проводили к столику в дальнем конце зала, где уже ждал Ламберг, опять в одном из своих безупречных костюмов и изысканно подобранном шёлковом галстуке. Джейсон в этом респектабельном месте и в обществе состоятельного джентльмена чувствовал себя не очень уютно — его костюм стоил, наверное, меньше, чем порция супа здесь.
Перед тем, как идти на встречу, Джейсон поискал информацию и о Дэниеле Ламберге, и о «Стреттон Кэпитал Менеджмент». Про самого Дэниела ничего не нашлось. Фонд был крупным, с парой десятков офисов в разных странах мира, два главных располагались в Нью-Йорке и Лондоне, но он был параноидально закрытым даже по меркам хеджевых фондов. Оценки относительно объемов управляемого капитала разнились: от сорока до шестидесяти миллиардов долларов. Среди имён нескольких сотрудников, которые Джейсону удалось отыскать, Ламберга не было. Впрочем, в этом не было ничего удивительного.
Фамилия Ламберг была связана разве что с банками: один из частных швейцарских банков когда-то принадлежал семье Ламберг, но наследование по мужской линии пресеклось, и его владельцы уже чуть ли не пятьдесят лет носили другую фамилию.
Сам Ламберг точно так же покопался в его прошлом, правда, в отличие от Джейсона — результативно. Он знал, где он работает и кто его отец. Что он ещё мог узнать? Флетчер обещал, что доступ к материалам полицейского расследования будет сильно ограничен, так что менеджер хеджевого фонда вряд ли смог до них добраться, но мысль о том, что Ламбергу могло стать известно о похищении, беспокоила. Он бы не хотел, чтобы кто-либо узнал о произошедшем. Ему было стыдно, хотя он ни в чём не был виноват.
Когда официант принял заказ и оставил их одних, они какое-то время разговаривали на отвлечённые темы. Джейсон не считал приличным задавать вопросы и ждал, когда Ламберг сам изложит суть своего предложения, а тот особо не торопился, словно ему доставляла удовольствие пустая болтовня.
Наконец, когда появилась первая перемена блюд, он подошёл ближе к делу:
— То, зачем я пригласил вас сюда… Я подумал сразу о нескольких вариантах, но хотел бы сначала узнать, как вы видите своё будущее, Джейсон. Вы не против, если я буду называть вас по имени?
— Нет, так даже лучше. Я хотел бы закончить университет. Допускаю, что смог бы освоить программу самостоятельно, но в таком подходе недостаёт системы. По крайней мере, я никогда не мог этого добиться — меня увлекает один вопрос, и я слишком погружаюсь в него. Думаю, это наследственное. С моим отцом такое происходило постоянно.
— А чего вы ждёте от будущей работы? Что вам нравится делать?
— Анализировать реальные ситуации, прогнозировать результаты. Я занимался такой работой раньше и думаю, что это мне подходит.
— Почему же вы перестали?
Джейсон слегка поёжился под слишком острым немигающим взглядом Ламберга.
— Это зависело не от меня, мистер Ламберг.
— Дэниел, если можно…
Джейсон кивнул. Ламберг был старшего его минимум лет на десять, но они оба были довольно молоды, и менее формальное обращение звучало естественнее. Несколько минут они молча ели, пока, наконец, Ламберг не заговорил:
— Сейчас мне кажется наиболее разумным вариант, где вы будете совмещать учёбу и работу в нашей компании, естественно, на разрешенное студентам количество часов в неделю. Так вы получите реальный опыт и практику. Опять же, сможете зарабатывать. Если же вы захотите целиком посвятить себя учёбе, я поддержу и этот выбор. В таком случае вам будет назначена стипендия.
— Но после окончания обучения я должен буду работать на вас?
— Несколько лет, — кивнул Ламберг. — Мы обговорим сроки позднее, если вы согласитесь на мое предложение. Я нисколько не ограничиваю вас в выборе учебного заведения и специальности. Хотя я бы рекомендовал ограничиться всё же пределами Европы или Соединённых Штатов, Лондон и Нью-Йорк были бы наиболее подходящим вариантом.
— А если я выберу Джульярдскую школу[6]? — улыбнулся Джейсон.
— Пожалуйста, она очень кстати находится на Манхэттене, — равнодушно-насмешливо заявил Ламберг. — Вы поёте или танцуете?
— Разве что немного играю на фортепьяно, для поступления в Джульярд недостаточно, — ответил Джейсон, недовольный тем, что неуместным замечанием сам себя поставил в неловкое положение.
— Есть у вас более реалистичные идеи? — поинтересовался Ламберг.
— Есть, но я пока не принял ваше предложение.
— Хорошо, думайте, Джейсон. В запасе не так много времени.
— У меня есть сомнения. Разного рода…
— Поделитесь… Возможно, я смогу вам помочь.
Ламберг откинулся на спинку стула и чуть склонил голову, всем видом показывая, что внимательно слушает. У Джейсона, как тогда при первой встрече в Эпплтоне, внутри что-то затрепетало при виде этой кажущейся расслабленности хищника. «Не обманывайся, — повторил про себя Джейсон. — Эти доброжелательность и спокойствие — иллюзия. Одно неловкое движение, и он вцепится тебе в глотку».
— Я благодарен за исключительно щедрое предложение, которое вы сделали, Дэниел. Требовать от меня работать на ваш фонд в дальнейшем — стандартная практика. Мои сомнения касаются ваших личных интересов, которые нельзя включить в контракт, но которые, как мне кажется, присутствуют.
Выражение лица Ламберга осталось непроницаемым.
— Знаете, Джейсон, — он тихо рассмеялся, — с вами приятно иметь дело. Вы достаточно умны, чтобы всё понять, вам даже намёков не требуется, и, с другой стороны, вы хорошо воспитаны и не опускаетесь до пошлых обвинений. Я всё больше убеждаюсь, что вы могли бы стать для меня идеальным спутником.
Ламберг заметил слабое движение Джейсона, лёгкий наклон вперёд, и понял, что первой реакцией того было выскочить из-за стола и покинуть ресторан, но он мгновенно подавил её. Джейсон лишь шире распахнул глаза, слегка смущённые, но не испуганные.
— Спасибо, что рассеяли мои сомнения, — ледяным тоном проговорил он. — Боюсь, я вынужден отклонить оба ваших предложения.
— Буду надеяться, вы передумаете.
— Нет, я не передумаю. Не тратьте на меня время.
— Обычно я так и поступаю, — сообщил Ламберг, поднося ко рту бокал с водой. — Но вы стоите больших усилий. Вы, в своём роде, исключительный случай. Я не отступлюсь после первой неудачи.
— Вы в курсе, что некоторых мужчин не интересуют другие мужчины?
— Разумеется. Но вы не из их числа, — уверенно заявил Ламберг. — Мне не надо было ничего говорить, чтобы вы уловили суть моего интереса к вам. Как вы это почувствовали?
Джейсон вспыхнул.
— Мне пора идти.
— Спасибо за компанию, Джейсон. Мой шофёр отвезёт вас домой.
Джейсон поднялся из-за стола и ответил:
— Извините, но и это предложение я вынужден отклонить. Прощайте.
— До встречи, — улыбнулся Ламберг.
Джейсон вышел из ресторана и пошёл в сторону метро.
Этот вечер он не забудет никогда в жизни. Самоуверенный мерзавец всё же вывел его из себя под конец…
Джейсон не был до конца уверен насчёт Ламберга, пока тот сам не подтвердил его догадку. В отличие от Джейка, он не бросал на Джейсона характерных взглядов и в его поведении не было ничего, что могло бы отнести его к подобному типу мужчин. Это было подводное течение, едва уловимое, напряжённое, ждущее, затаившееся. И Джейсон, пусть и не сразу, но почувствовал это лёгкое кружение воды в опасной глубине.