– Ударить тебя? – переспросил ошеломленный Кавинант. – О нет! Я не сделаю этого! – В его уме вскипали тысячи вопросов. – Что с тобой, старик? Почему ты меня боишься?
– Кавинант! – внезапно крикнула Линден. – Его рука. Смотрите!
Вода стекала с мокрой одежды. Вода стекала с каждого из них. Но капли, падавшие с торца факела, имели красный цвет.
– Юр-Лорд! – прошептал мужчина, падая на колени. – Я не достоин быть твоим слугой. – Его тщедушное тело дрожало от страха. – Мне нечего сказать в свое оправдание. Я перенял злую силу Солнечного Яда от тех, кто презрел заветы наших отцов. Пощади меня! О, как же мне стыдно!
Он выронил факел и показал Кавинанту левую ладонь. Коснувшись пола, смолистая ветвь угасла и превратилась в пепел.
Ладонь старика рассекали два длинных пореза, из которых сочилась кровь. При виде их Кавинант отшатнулся, как от пощечины. Где-то в отдалении загрохотали раскаты грома. Сквозняк разметал по полу пепел, оставшийся от факела. Так вот какая сила поддерживала огонь! Сила человеческой крови!
Мысли Кавинанта завертелись кувырком. Ему внезапно вспомнилась Джоан, которая царапала его руку и облизывала окровавленные пальцы. Почувствовав головокружение, он пошатнулся, тяжело опустился на пол и сел у каменной стены. Шум дождя отдавался эхом в его ушах. Так, значит, кровь? Так, значит, кровь!
Линден осмотрела руку мужчины. Повернув ладонь к свету очага, она заставила его растопырить пальцы и стиснула тонкое запястье старика. Кровотечение замедлилось.
– Рана чистая, – спокойно и уверенно сказала она. – Инфекции не будет. Держите руку так. Я сейчас ее перевяжу.
Инфекции не будет. Кавинант устало покачал головой. Его мысли плелись друг за другом, как слепые калеки.
– Откуда вы это знаете?
– Что именно? – спросила она, продолжая осматривать рану.
Кавинант постарался выразиться точнее:
– Откуда вам известно, что инфекции не будет?
– Ну, это же так просто… – Его вопрос подействовал, как бомба с часовым механизмом. – Здесь нет никакого покраснения. И я могу… О Боже! Я вижу боль! – С каждым мгновением она удивлялась все больше и больше. – Боль чистая. В ней нет разложения. Но в это невозможно поверить… А разве вы ничего не видите, Кавинант?
Он вновь покачал головой. Линден подтверждала его догадку. Ее чувства уже настроились на Страну.
Он проклял свое онемевшее тело. Его восприятие оставалось поверхностным и полуслепым. Но почему? Кавинант огорченно закрыл глаза. В висках и сердце запульсировала старая обида прокаженного. Он уже успел забыть, какие страдания может причинять потеря чувствительности.
Линден что-то искала на столе и полках. Он слышал ее торопливые шаги. Вернувшись к старику, она разорвала на полосы найденный кусок ткани.
Ты не обманешь надежд… Кавинант вдруг понял, что он смирился со своей потерей. Это мысль осыпала солью кровавые раны его сердца.
Огонь, дым и кровь – знаки Зла и Лорда Фоула! Прошептав проклятие, Кавинант открыл глаза. Есть только один способ навредить человеку, который уже все потерял. Вернуть ему что-нибудь любимое, но в сломанном виде.
Старик со стоном упал на колени и распростерся в низком поклоне. Его мокрые седые волосы коснулись пола. Дрожащие пальцы благоговейно поглаживали ботинки Кавинанта.
– Юр-Лорд! – шептал мужчина. – Ты пришел! Страна будет спасена! Теперь я это знаю!
При виде такого уважения Кавинанту стало стыдно за свою минутную слабость. Он не мог жалеть себя и находиться в подавленном состоянии, когда кто-то просил его о помощи. Но ему не хотелось разыгрывать роль бесстрашного спасителя. Он уже знал, к чему это приводит.
Кавинант схватил старика за руки и заставил его подняться. Глаза мужчины испуганно округлились. В их влажных зрачках отразился страх и огонь очага. Успокаивая его, Кавинант перешел на мягкий шепот:
– Назови мне свое имя.
– Я Нассис, сын Джюса и внук Прассана, – дрожащим голосом ответил старик. – Прямой потомок Вольного Ученика.
Кавинант содрогнулся. Насколько он знал. Вольные Ученики не связывали себя узами родства и брака. Они жили в уединенных местах и занимались духовной практикой. Как-то раз один из них спас ему жизнь.., а затем трагически умер. Другой разъяснял Кавинанту вещий сон.
– Каким же знанием обладал твой славный предок? – спросил он, пытаясь скрыть свое удивление.
– О, юр-Лорд! Он видел твое возвращение. Именно поэтому мой предок пришел сюда и поселился в долине под Смотровой Площадкой Кевина. Я не могу сказать тебе, откуда взялось такое название. В череде поколений мы утеряли его смысл.
Голос Нассиса выровнялся и приобрел напевную плавность, словно старик цитировал текст, который помнил многие годы.
– Мой предок построил здесь храм как место встречи, где ты мог бы отдохнуть и исцелиться от ран. Люди тех времен знали, что ты приходишь из мира великих битв – из мира, который жесток к своим героям. В пророческих видениях мой предок созерцал огромные бедствия, которые навлек на нас Солнечный Яд, но для него они были тогда безымянными, как образы кошмаров. Тем не менее он предвидел, что юр-Лорд Иллендер, Хранитель Жизни, вернется в Страну и избавит ее от погибели. С тех пор от сына к сыну наш род передает слова пророчества и разделяет веру…
Старик закрыл лицо руками.
– О, как же мне стыдно! – прошептал он через несколько мгновений. – Храм и вера, древнее знание и Страна… Все это теперь в руинах.
Внезапно его голос окреп, и в нем появились нотки восторженного ликования:
– Глупцы молили о милости, и они достойны той кары, что постигла их. Но отныне кончилось время Зла! К нам вернулся Неверящий! Так пусть же вопят о пощаде Верные!
Пусть солнце дрожит на своем пути! Им больше ничто не поможет! Горе вам, алчные и злые! Пусть земля провалится под вашими ногами…
– Нассис!
Окрик Кавинанта заставил старика замолчать. Линден внимательно следила за мужчинами. В ее глазах читались тысячи вопросов, но Кавинант пока не планировал объяснять ей суть разговора.
– Нассис, – спросил он старика, – что такое Солнечный Яд?
– Солнечный Яд? – От изумления у Нассиса перехватило дыхание. – Ты спрашиваешь об этом меня? Неужели ты сам не знаешь… – Его пальцы судорожно вцепились в седую бороду. – Зачем же ты тогда пришел?
Кавинант продолжал настаивать:
– Просто скажи мне, что это такое.
– Это… Но почему ты спрашиваешь меня? Впрочем, ладно. Тебе виднее.
Нассис нахмурился, замолчал, а потом вдруг закричал с внезапной страстью:
– Лучше спроси меня, что им не является! Это солнце и дождь! Это кровь и опустошение! Страх детей и взрослых! Крик и плач деревьев! Он везде и всюду.., даже в огне моего факела, юр-Лорд!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});