Жаль конечно, что наврядли такой финт получится снова, хотя полностью исключать подобное нельзя, но и так мы нанесли немцам очень болезненный урок. Как мы узнали позже, Гитлер объявил трёхдневный траур в рейхе по уничтоженному корпусу. Всё же мы уничтожили элиту немецких войск, сейчас в СС существует жесточайший отбор, и там служат только самые лучшие, это намного позже туда гребли уже всех подряд, даже недомерков.
Спустя ещё пару дней я отдал приказ войскам на отход, занимаемые ими позиции пришли в негодность, хотя наши потери не очень большие, по ходам сообщения бойцов, когда нет угрозы атаки, отводят назад и в первой линии только пулемётчики и бойцы в потернах, которые надёжно защищены от полевой артиллерии противника. Этим простым действием мы сберегали бойцов. Зачем им было сидеть в окопах под вражеским обстрелом, если можно было просто отвести их на вторую линию окопов в сотне метров от первой по многочисленным ходам сообщений. Тем не менее за эти дни наши позиции были основательно разбиты немецкой артиллерией, хорошо ещё, что в воздухе был относительный паритет. Бомбёжки конечно есть, но не такие, когда враг полностью господствует в воздухе. Наши истребители гоняют немцев, хотя потери там огромные. Несмотря на то, что новые И-18 практически не уступают мессерам в скорости, а по вооружению даже их превосходят, вот только опыт… В основном немецкие лётчики пока превосходят большинство наших пилотов в мастерстве, но это не надолго, война учит быстро, и те, кто сейчас выживут, быстро станут опытными пилотами.
Оба мехкорпуса после уничтожения нами 46-го моторизованного корпуса немцев, отошли назад к линии укрепрайонов и встали сразу за ними, правда не вместе. Они разошлись в стороны и стали в оперативном резерве. А тем временем в Москве приняли самолёт с Генрихом фон Фитингхофом, которого сразу после короткого допроса в Минске, отправили самолётом дальше в столицу, всё же это был первый немецкий генерал захваченный нами в плен в этой войне. Вот так к середине июля немцы наконец дошли до линии укрепрайонов, где и встали. В этот раз все укрепления были в полном порядке, полностью вооружены, а приданные им войска заняли свои позиции между дотами. Кроме этого линия обороны была усилена старыми танками, которые просто вкопали в землю, разумеется перед этим добронировав их башни. Пару дней немцы пробовали то тут, то там прорвать линию укреплений, но везде получили отлуп. Все их атаки были с лёгкостью отбиты, а когда они попытались поддержать их огнём тяжёлой артиллерии, то с ними тут же вступили в контрбатарейную борьбу заранее размещённые здесь дальнобойные гаубицы А-19 и МЛ-20. Новые М-10 и М-30, как имевшие меньшую дальность стрельбы, работали по атакующим немцам, а их более старые, но дальнобойные товарки боролись со своими коллегами с противоположной стороны. На третий день, подтянув резервы и немного разведав русские позиции, немцы при поддержке артиллерии пошли в атаку. Только и эта попытка с треском провалилась, сначала по ним отработали установки залпового огня, а затем к этому процессу присоединилась и артиллерия с миномётами. Через десять минут интенсивного обстрела, вперёд пошли танки, а сразу за ними бронетранспортёры. Поскольку в этот раз немцы атаковали на большей площади, то и плотность нашего огня была намного меньше, но и этого хватило, тем более, что сразу после этого в контратаку пошла бронетехника. КВ и Т-34 выбивали уцелевшие немецкие танки и подавляли немецкие полевые пушки, а бронетранспортёры и бойцы добивали немецкую пехоту. В итоге немецкая атака закончилась полным разгромом, но и мы увлекаться не стали, я командиров мехкорпусов с самого начала так накрутил, что они, продвинувшись вперёд километров на 5, повернули назад. Главное, что немцы опять основательно получили по своей наглой арийской морде. В принципе я мог бы тут держаться достаточно долго, но обстоятельства сложились так, что не всё тут зависело от меня.
Ещё в прошлом году, на заседании генштаба, я предупреждал о ненадёжности прибалтов, но меня не захотели слушать. И вот теперь наступила расплата, на юге у Кирпоноса всё складывалось более менее. Хоть он, как и я отступал, но не было паники и беспорядочного отступления. Под Дубно даже нанесли сильнейший удар по немецким танкам, не в такой ловушке, что я устроил немцам у себя, но тем не менее не намного слабей. Не было той кучи разрозненных ударов разных частей под непрерывными бомбёжками немецкой авиации и того катастрофического разгрома, когда немцы с минимальными потерями разгромили намного большее количество наших танков. Пускай часть из них выбыла по техническим причинам, но ведь главное результат, а он был в пользу немцев.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
На этот раз 4-ый мехкорпус в полном составе, как паровой каток прошелся по вермахту, размазав в тонкий блин всё, что ему попалось по пути, и теперь Кирпонос уверенно держал фронт, а вот в Прибалтике наши дела шли отвратительно. Пусть и с небольшой задержкой, но немцы уверенно наступали там. Большая часть наших бойцов набранная в Прибалтике, в лучшем случае просто дезертировала, а часть из них даже пошла на службу немцам, видимо всё ни как не могла забыть своих немецких хозяев.
Исторически со средних веков, с момента расцвета крестоносцев, Прибалтика была одним из их главных оплотов, и потом долгое время немцы в Прибалтике владели значительными землями.
Проблемы в Прибалтике создали угрозу моему Западному флангу, а кроме этого угрожали и Ленинграду. Видимо мои действия в общем повлияли очень благотворно на командный состав нашей армии, ничем другим я не мог объяснить происшедшее.
6 июля 1941 года, Ленинград.
-Добрый день Маркиан Михайлович, проходите, садитесь, что вы хотели?
-Добрый день Андрей Андреевич, я собственно говоря пришел к вам за помощью. Вот посмотрите сами. — С этими словами Маркиан Михайлович Попов, командующий Северным фронтом, разложил на столе Жданова карту. — Здесь отображена последняя обстановка на фронте. Сами видите, Южный и Западный фронты держаться, пускай они отошли от границы, но сейчас достаточно уверенно держатся на линии укрепрайонов. Там всё пока достаточно стабильно и нас практически не касается, но вот Прибалтика другое дело. Немцы там уверенно идут вперёд, и скоро будут представлять для нас большую угрозу. Пока не поздно надо срочно организовывать по реке Нарва укрепрайон, и кстати не только там, на бывшей линии Маннергейма тоже. Я пока отдал приказ 5-ому мехкорпусу из под Луги передислоцироваться на Карельский перешеек, и там, на бывшей линии Маннергейма, начать устраивать оборону. Про угрозу с финской стороны тоже не следует забывать, а 6-ой мехкорпус из Пскова сейчас готовит позиции вдоль реки Нарва.
-Понятно, а я тогда вам зачем?
-На сколько я знаю, Ленинградские заводы изготавливают бронекапониры по заказу генерала Павлова, вернее изготовляли, вот и мне они нужны для организации обороны. Я уже реквизировал на Кировском заводе бронированные инженерно-строительные машины, их отправили помогать строить укрепления, а кроме того, мне необходима помощь горожан в строительстве укреплений. В первую очередь профессиональных строителей, но и просто от крепких рабочих рук я тоже не откажусь.
Жданов не стал раздумывать, угроза Ленинграду вырисовывалась прямо на глазах, а потому лучше заранее постараться её минимизировать, к тому же от него не требовалось что-то экстраординарное.
-Маркиан Михайлович, я сделаю всё, что только в моих силах, вы правы, лучше побеспокоится заранее. Прямо сейчас я свяжусь со всеми Ленинградскими заводами, которые смогут производить бронекапониры и прикажу им немедленно приступать к их производству днём и ночью. Также по радио объявим о создании строительных батальонов для строительства укреплений, думаю уже завтра народ потянется к сборным пунктам.
-Благодарю вас Андрей Андреевич, рад, что вы поняли всё правильно.
Обрадованный Попов вышел из кабинета Жданова и направился к себе в штаб.
Читатели могут спросить, почему фронт Северный, а не Ленинградский, а ответ прост, до 23 августа 1941 года был Северный фронт и лишь в этот день, согласно директивы ставки ВГК Северный фронт разделялся на Ленинградский и Карельский. Ленинградским фронтом стал командовать генерал-лейтенант Попов, а Карельским генерал-лейтенант Фролов, правда только с 1 сентября.