Внутренний голос говорил ей: не слушай, все это лесть, он хочет соблазнить тебя. Но было уже поздно — один-единственный поцелуй заставил ее сдаться. Он мог взять ее.
— Спасибо, — сказала Луиза, и вдруг, неожиданно для себя самой, добавила:
— Я надеюсь, вашу спутницу не огорчит, что вы отвезли нас домой?
Джейк поднял брови и вновь глубоко затянулся.
— Она очень красивая, — продолжала Луиза, уже не владея собой. — Как ее зовут?
— Марианна, — ответил он, и у Луизы упало сердце.
— О, — через силу улыбнулась она. — Я видела вас вчера в Можин.
Джейк погасил сигарету и, запрокинув голову, стал пить из бутылки.
— Мне пора. — Он поставил полупустую бутылку на стол.
Луиза заставила себя промолчать. Чуть позже, благодаря его за любезность, она постаралась не выдать разочарования. Джейк не должен заметить, что его поспешный отъезд огорчает ее. Когда они подошли к машине, Джейк остановился и потер пальцами подбородок.
— Слушайте, мы оба знаем — между нами происходит что-то необычайное, но давайте не ускорять события, ладно?
Луиза изумленно смотрела на него широко открытыми глазами.
Он улыбнулся.
— Марианна — не моя девушка, — сказал он, — у меня вообще нет девушки, и вы, Луиза, должны просто набраться терпения. Вы готовы к этому?
— Думаю, нет, — ответила она, вызвав у него улыбку.
— Поймите, мне предстоит много дел, о которых я не могу рассказать, по крайней мере, пока, но я сделаю это после. Всему свое время.
— Вы не могли бы мне хоть что-то объяснить?
Он покачал головой.
— Нет, вам не следует ничего знать. Прошу вас, не говорите никому о том, что происходит между нами. С этим вы справитесь?
— А что же происходит между нами?
— Вы это знаете так же хорошо, как и я, — ответил он. — И не пытайтесь заставить меня сказать то, чего я пока еще не могу. Просто помалкивайте.
Луиза кивнула.
— И не слушайте сплетен обо мне. Только часть их соответствует истине. А какая часть, узнаете сами, когда я смогу сказать то, что вы хотите услышать.
— Неужели вы так легко угадываете мои мысли? — спросила Луиза.
— Дело не в этом, — ответил Джейк. — Я очень хорошо чувствую вас, Луиза Крамер. — Он поморщился. — Слишком хорошо, — добавил он с улыбкой.
— Но почему вам надо сейчас уходить? — прошептала она.
— Я должен. Мы с вами еще не готовы к этому. — Он провел пальцами по ее прохладной нежной щеке.
— Я чувствую, что готова.
— Не осложняйте и без того непростую ситуацию, — попросил он, печально заглянув ей в глаза.
— Скажите хотя бы, когда, — настаивала она, отчаянно желая, чтобы он обнял ее. Она мечтала снова прижаться к нему, почувствовать его силу.
— Не знаю, — ответил он, — быть может, скоро, но… — он умолк и уставился в ночь. — Никаких обещаний, — сказал он, снова посмотрев на нее.
Предательский холодок затаился в сердце Луизы, радость улетучилась, но Джейк, будто почувствовав это, добавил:
— Не ждите от меня многого Луиза, может статься, я не оправдаю ваших надежд.
— Я хотела бы понять, что происходит.
— Я бы тоже хотел этого. — В голосе его появилось отчуждение.
— Вы не поцелуете меня? — прошептала Луиза.
Он покачал головой.
— Если я это сделаю, то сегодня мне отсюда не вырваться. — Он засмеялся, увидев, как сверкнули ее глаза.
— Я не могу остаться. Поверьте, хочу, но не могу.
— Я увижу вас?
— Надеюсь, мы увидимся, — насмешливо сказал он. — Не спрашивайте — когда, и не слушайте сплетен. Доверьтесь мне и никому ни слова.
Он коснулся ее губами так легко, что, если бы не огонь, охвативший ее, она решила бы, что ей это почудилось.
— Договорились? — прошептал он.
— Да, — ответила она.
Она смотрела, как его машина исчезла в конце дорожки. Только сейчас Луиза подумала, что забыла спросить его о Дэнни. Впрочем, разве это важно? Ведь теперь она знает, что он чувствует то же, что и она. И хотя Джейк не рассказал ей ни о себе, ни о своих занятиях, она сделает то, о чем он просил, — доверится ему.
Глава 9
Гранд отель, построенный в начале столетия на оконечности Кап Ферра, мыса для миллионеров, был одним из самых фешенебельных на побережье. Богатые, знатные и не слишком знатные люди могли поселиться здесь анонимно и жить в полном уединении, если они того хотели. Поэтому Консуэла, очень дорожившая одиночеством, прибыла именно сюда. Она назначила встречу Розалинд на великолепной полукруглой террасе отеля, укрывшейся в тени величественных сосен. Они сидели далеко от других гостей, так что их не могли услышать.
Розалинд обескураженно смотрела на Консуэлу, не понимая, друг она ей или враг. Они молчали, пока два официанта, стоявшие возле каждой из них, не сняли серебряных крышек с их тарелок, на которых лежало блюдо из омаров.
— Мне очень жаль, Розалинд, — пробормотала Консуэла, когда официанты удалились. — Правда очень.
— А если он сейчас у Питера, — спросила Розалинд, — почему же ты не позвонила мне перед уходом, может, я успела бы остановить его?
— Я звонила, — сказала Консуэла, — но ты уже уехала.
— О Боже, — пробормотала Розалинд, и лицо ее стало белым, как алебастровые скульптуры в саду. — Это убьет Питера. — Ее взгляд рассеянно блуждал по другим столам, где богатые гости пили вино и наслаждались изысканными яствами. — Это конец всему, неужели ты не понимаешь? Питер доверяет мне, он искренне убежден, что наши интимные отношения нормальны. И это действительно так! Но понимаешь, жить с умирающим очень тяжело, хочется забыться хотя бы на несколько часов.
— Понимаю, — сказала Консуэла, коснувшись ее руки. — Поверь мне, я знаю, через что тебе приходится пройти.
— Так почему же ты позволяешь Джейку это делать? — воскликнула Розалинда.
— Ты же знаешь, что я не могу ничего запретить ему.
— Но тебе известны его проделки?
— Нет, я узнаю о них, когда все уже непоправимо, — сказала Консуэла, отправляя в рот кусочек омара.
Розалинд ошеломленно смотрела на нее.
— Сколько денег он намерен потребовать?
— Не знаю. Много.
— Но разве ты ему не сказала, что Питер умирает! — простонала Розалинд. — Неужели у него нет ни капли жалости к человеку, который уже одной ногой в гробу?
— Конечно, я ему говорила и изо всех сил старалась остановить его. Я даже предлагала ему деньги…
— Но он, конечно, не взял, — развела руками Розалинд. — Я бы сама заплатила ему, у меня есть деньги, не так много, как у Питера, но… О нет, Консуэла! — вскрикнула она, увидев, что Консуэла вот вот разрыдается.